Явка, которую нельзя провалить

Во времена Вильяма нашего Шекспира очень многих, даже принца Датского, мучил, как известно, один, но очень философский вопрос — быть или не быть? Прошло несколько столетий, но он по-прежнему актуален, только принял теперь несколько иной вид — голосовать или не голосовать? Причем носит этот вариант старой дилеммы куда более судьбоносный характер, ведь касается он при таком развороте не одного, отдельно взятого персонажа, как в случае с Гамлетом, а всей страны в целом.

Всем, наверное, понятно, что от гражданской активности зависит не только настоящее России, но и будущее. Весь мир, все наши так называемые «партнеры» внимательно следят за этой самой явкой — насколько сами россияне патриотичны и уверены в своей стране, по какому направлению хотели бы, чтобы двигался государственный корабль? Не махнули ли, к вящей радости некоторых заклятых друзей, они рукой на то, каким курсом, по их мнению, должно следовать их Отечество?

Точно так было и в советские времена. Тогда западные «партнеры» и их местные «правозащитники» прямо-таки мечтали, чтобы не 1%, а хотя бы 10−15% советских людей махнули бы рукой на свой гражданский долг и не пришли бы на избирательные участки. И сейчас в кругах, которые при СССР принято было именовать империалистическими, очень даже были бы рады апатии и пассивности россиян. А еще больше она обрадовала бы тех, кто, как и диссиденты в те, не такие уж далекие годы, выступает за сугубо прозападный курс.

Ну, их цель понятна — чем хуже, тем лучше для них. Но вот для тех, для кого понятие Родина не пустой звук, бойкот однозначно не нужен. Причем не только из патриотических соображений, но и, так сказать, из сугубо прагматических.

Нет порога явки

Собственно, этого довода достаточно, чтобы сделать любую «забастовку избирателей» изначально бессмысленной. Так как, сколько бы ни пришло имеющих право голоса в УИК в день выборов, в итоге они будут признаны состоявшимися. И закон не обязывает ЦИК и рангом избиркомы ниже особо «париться», говоря молодежным сленгом, насчет того, чтобы как можно больше избирателей проголосовало.

Да, политически и морально, конечно, крайне желательно, чтобы явка была максимальной, но если она таковой не окажется, в частности, на предстоящих 18 марта выборах президента, де-юре менее легитимными их итоги не станут. При отсутствии какого бы то ни было порога по числу проголосовавших ни одна избирательная кампания не будет объявлена несостоявшейся из-за того, что слишком мало избирателей в ней приняло участие.

Показательно в этом плане отличие от референдума. Несколько лет назад КПРФ со своими союзниками инициировала в Москве проведение общегородского голосования по трем вопросам — о судьбе медицинской и образовательной систем, а также о возвращении памятника Ф.Э. Дзержинскому на место, откуда он был низвергнут в революционном угаре в августе 1991 г.

В итоге Мосгоризбирком разрешил собирать подписи только по этому, третьему вопросу. Коммунисты объявили, что собрали нужное число автографов, но выносить решение этого вопроса на голосование всех москвичей не стали. Дело в том, что для его принятия требовалась явка не менее половины жителей столицы, а уверенности, что такое количество удастся собрать, конечно, не было, хотя те, кто пришел бы на избирательные участки, скорее всего, высказались бы за возврат скульптуры Е.В. Вучетича на Лубянскую площадь.

Так что если бы при проведении референдума не требовался порог явки, как и на выборах, наверняка тот опрос бы состоялся. И весьма вероятно, «железный Феликс» встал бы туда, где находился в советские годы.

В выборах участвуют практически все

В каком случае отказ от участия в выборах имел бы широкий резонанс? Если бы в нем участвовали основные политические силы, представленные в Государственной Думе, но ни одна из них с самого начала и не собиралась игнорировать президентскую избирательную кампанию. «Единая Россия» и ее «левый филиал» «Справедливая Россия» ожидаемо своего кандидата не выдвинули, поддержав действующего президента. Не менее ожидаемо ЛДПР в очередной раз поручила представлять себя в избирательной гонке своему бессменному лидеру.

Не планировала отказываться от участия в президентской кампании и вторая по уровню поддержки политическая партия в стране — КПРФ. Причем не просто от участия, но и попытки, наконец, выиграть. Для этого коммунисты даже выдвинули нового и во многом неожиданного кандидата — не политика, а рачительного хозяйственника Павла Грудинина. Уже сам этот факт свидетельствует, что Компартия планирует охватить более широкий электорат, чем свой традиционный. В случае, если бы хоть на мгновение кто-то в руководстве КПРФ допускал бы вероятность неучастия, — такой ход делать было бы просто незачем. Так что коммунисты и их сторонники теоретически могли бы не прийти на избирательные участки только в одном случае, если бы их кандидат вдруг был бы снят с выборов, но такой сценарий, конечно, крайне маловероятен, сколько бы пропагандистских разговоров вокруг пресловутых счетов Грудинина ни велось бы.

В итоге к бойкоту, именуемому «забастовкой избирателей», призвала лишь одна сколько-нибудь значимая политическая сила в лице ее кумира Алексея Навального. Но для того, чтобы она увенчалась каким-то сколько-нибудь заметным результатом этого явно «маловато будет», как говорилось в одном известном мультике А.М. Татарского про пластилиновую ворону. А так создается впечатление, что все затеяно только для того, чтобы отнести чохом всех тех, кто по самым разным причинам никогда не ходит или сейчас не придет на выборы, к своим сторонникам. Никто ведь не может сказать точно, кто не стал голосовать по призыву главы ФБК, а кто, например, из-за занятости 18 марта или просто из-за банальной лени.

Препятствие для потенциальных махинаторов

Знаменитый закон перехода количества в качество на выборах проявляется в максимальной степени. Поскольку чем выше будет явка, тем больше шансов, что может понадобиться второй тур. И наоборот.

Но не только в этом проявляется указанная диалектическая закономерность, но и в гарантии максимальной степени чистоты и честности процедуры подведения голосования. При 100% явке куда меньше возможностей у потенциальных махинаторов для их нечестных маневров.

Ясно, что в итоговом протоколе не может оказаться, условно говоря, 146% проголосовавших. Конечно, по телевидению однажды и такое даже случилось. Но понятно, что это была ошибка.

А раз так, то для исключения даже малейшей вероятности вбросов достаточно всем избирателям прийти и проголосовать. В этом случае потенциальным злоумышленникам некуда будет засовывать свои «левые» бюллетени. Иначе количество проголосовавших превысит число имеющих право голоса.

Но даже если придет в УИК «всего» 80−90%, то и в этом случае для существенных фальсификаций будет просто-напросто недостаточно простора. Просто велика будет опасность для потенциальных фальсификаторов попасться, потому что избиратель, придя неожиданно после многих пропущенных выборов на избирательный участок, может увидеть, что он уже якобы проголосовал. А это вполне может стать основанием для судебного разбирательства. Так что наряду с большим числом наблюдателей на избирательных участках высокая явка позволяет минимизировать риски, если «кто-то кое-где у нас порой «не захочет считать голоса честно. Это лучший способ остановить таких злоумышленников.

Моральный долг

Увы, было бы слишком наивно полагать, что апеллирование к гражданскому долгу (к которому и я прибег во вступлении) само по себе может сподвигнуть равнодушных к участию в голосовании. Но вот элементарный здравый смысл к такому шагу может подтолкнуть людей, поддавшихся на призывы к никому не нужной «забастовке избирателей», все-таки прийти на избирательные участки и поставить отметку в избирательном бюллетене.

Дабы не получилось, как в понравившейся многим социальной рекламе, какого-нибудь закона о «передержке геев». Это, конечно, шутливое преувеличение, но действительно, не стоит отказываться от своего права участвовать в выборе судьбы страны и определении ее будущего. Проголосовать 18 марта — это то, что каждый избиратель должен сделать. Это, конечно, не обязанность, это просто моральный долг.