Операция «преемник» провалилась: Теперь Кремль убеждает, что в России власть меняется

Сменяемость власти в России есть, заявил пресс-секретарь президента Дмитрий Песков.
«Власть меняется, происходит постоянный процесс ротации, и не замечать этого было бы неверно», — объяснил он журналистам.

— Сменяемость власти как залог несменяемости системы, — так слова Пескова комментирует политолог Константин Калачев.

— Ротация кадров как условие сохранения первого лица. Что тут комментировать? Все логично. Они все хорошо устроены. И ничего никому добровольно не отдадут. Но базис патриотический. Буквально Столыпин: «Дайте Государству 20 лет покоя, внутреннего и внешнего, и вы не узнаете нынешней Poccии!» А потом еще лет 100. Для начала. Карьерный лифт работает. Но ресурсы поделены и переделу не подлежат. Новое — это хорошо зацементированное старое!

«СП»: — По словам Пескова, «это абсолютно не означает, что система не работает в условиях сменяемости власти». А будет ли система работать в условиях реальной сменяемости власти, в том числе, президентской? Она ведь сменится рано или поздно…

— Вопрос в том, будет ли новое поколение руководителей считать необходимыми институциональные изменения. Нынешнее поколение их необходимость не признает. И рассчитывает на неизменность курса. Система делает все для самосохранения. Общество же, похоже, полагает, что выдвинуться и быть избранным — одно и то же. И что стабильность лучше нестабильности. Но может ведь быть и так, что людям просто нечего будет терять. Если нынешняя система допустит экономический кризис, который перейдет в кризис социальный, то политический кризис тоже может случиться. А может не случиться. Ибо долготерпение это наше, родное.

«СП»: — А на каких уровнях у нас реально происходит ротация власти, и по каким принципам она осуществляется? Лояльность федеральной власти или какие-то достоинства?

— Меняются и чиновники в АП, и губернаторы, и даже министры. Лояльность во главе угла, профессиональные способности важны, но важнее круг знакомых, связи, патронаж сильных мира сего.

«СП»: — А насколько, по-вашему, реальная несменяемость верховной власти влияет на ее рейтинг? Часто можно у молодежи услышать, что их претензии к Путину сводятся к тому, что он слишком долго правит. И все? Но если хорошо правит, зачем его менять? Другие проблемы для людей второстепенны?

— Желание перемен может быть следствием снижения уровня жизни, а может быть производным от усталости. Для того, чтобы избежать усталости и разочарования, власти не стоит слишком часто о себе напоминать. Главное не мешать людям жить. А вот падение доходов населения в сочетании с навязчивым желанием власти контролировать всё и вся, с излишней навязчивостью и созданием людям проблем на ровном месте, уже чревато. У кого-то бытие определяет сознание, у кого-то сознание определяет бытие. Но есть общее — желание приватного пространства. А еще желание иногда выпустить пар. Чем плотнее закручена крышка котла, тем больше шансов, что однажды ее сорвет.

— Демагогия Пескова никак не задевает главный нерв российской политики, — уверен политолог Андрей Милюк.

— Несменяемость власти, как таковая, практически никого в стране не волнует.

Достаточно посмотреть на любое сколько-нибудь успешное низовое объединение наших сограждан — будь то оппозиционная партия или районная шахматная секция. Все они копируют ту же модель с сильным несменяемым лидером, остающимся у власти много лет подряд. Видимо, это отвечает нашему национальному характеру.

Настоящая проблема власти в том, что мы практически никак не можем на нее влиять. И фигура «бесконечного» Путина является удобным олицетворением этого.

Даже если Путин уйдет в 2024 году, принципиально всё останется так же.

«СП»: — Но ведь какая-то ротация есть…

— Мы уже видели много раз, как власть обновлялась новыми людьми, иногда это были неожиданные приглашения. Будь то национал-патриот Рогозин, либерал Белых или целый выводок молодых «папиков» — губернаторов новой формации. И каковы результаты? Все они слились в серую чиновничью массу.

На любом уровне власти, в любой ее ветви, везде, где управленец в силу своего статуса получает политическую власть, везде существуют фильтры, отсекающие всякого, кто мог бы опираться в принятии решений на низы, а не смотреть бездумно вверх и «ловить сигналы».

Вот вам формальная сменяемость власти, а по факту морально устаревшие детали в едином механизме планово заменяют на новые, более «модные» модели. Критерии «пригодного» управленца меняются постоянно: силовик, крепкий хозяйственник, молодой технократ — кто знает, что будет завтра. Единственное принципиальное условие для такого чиновника — оторванность от народа и полная зависимость от системы.

Понятно, чего боится Владимир Путин — нарушить преемственность своей политики, боится резких перемен для страны. Это видно по той части поправок в Конституцию, что перераспределяют полномочия между ветвями власти. То есть он не уверен, что сменяемость власти пойдет России на благо.

Вот этот конфликт между нежеланием элиты что-то принципиально менять и желанием общества немного «порулить» страной и будет определяющим в ближайшие годы.

Единственный раз, когда «молчаливое большинство» смогло серьезно изменить политику руководства страны — втянуло Кремль в войну на Донбассе, чего наши власти очень сильно не хотели. И в последующие годы постарались дезавуировать практически все достижения Русской весны.

Помните национальный подъем того времени — это и было то самое чувство, что простые люди вернули себе власть над страной. И сделано это было независимо от результатов любых выборов и ограничений на два президентских срока.

— Заявление Дмитрия Пескова о том, что в России происходит ротация власти, выглядит лицемерным, — считает политический аналитик Фонда развития институтов гражданского общества «Народная Дипломатия» Евгений Валяев.

— Вместо того, чтобы признать проблему отсутствия сменяемости власти и заявить о том, что России нужно идти по пути к демократии, мы слышим троллинг. На протяжении очень долгого отрезка времени мы видим одни и те же лица во власти. Если и происходят изменения, то в рамках одной и той же группы лояльных людей. На повышение конкуренции внутри элиты это никак не влияет. В рамках демократии наиболее эффективный способ обновления элиты — это выборы, а также существование сильной оппозиции. Во всем мире демократии работают именно при развитой системе сдержек и противовесов, показывая свою эффективность. Сюда также входит наличие независимого суда и независимой прессы. В России с этими элементами эффективной системы существуют большие проблемы. А вместо того, чтобы работать над этими направлениями, нам придумывают какие-то идеологемы, говорящие о неэффективности демократии.

Даже ротация 2008 года, когда пост президента занял Дмитрий Медведев, выглядела условной. Но тогда была хотя бы видимая попытка сохранить лицо, сохранив хоть какие-то правила игры. У России был шанс встать на пути демократизации. Чем больше мы тянем с этим, тем больше времени теряем, не используя все ресурсы российского народа, готового к более активному участию в гражданской жизни страны.

Когда в государстве мотивация чиновников никак не связана с интересами граждан, то это будет приводить к неэффективным решениями. Интересы граждан — это интересы малого и среднего бизнеса, это интересы молодежи и пенсионеров, это интересы работающих граждан и так далее. Когда губернатору для подтверждения своего статуса нужно лишь демонстрировать лояльность центру, то интересы людей отходят на второй план. Этими интересами легче пренебречь: запретить митинги и оппозицию, ограничить работу малого и среднего бизнеса, поставить преграды на пути развития любой частной инициативы. Именно по такому пути идет большинство губернаторов и местных чиновников, так как они уверены, что от настроения людей их положение не зависит. Такая система никогда не будет эффективной. Ручное управление никогда не будет работать качественнее, чем выстроенная система госуправления с постоянной сменой, а не рокировкой элит.

Когда один из важнейших критериев по отбору чиновников — это лояльность президенту и правящей партии, то в стороне оказывается множество специалистов, находящихся если не в активной оппозиции, то просто не готовых работать при таких правилах. Нельзя называть эффективной систему, где лояльность ценится выше профессиональных качеств. Это можно сказать не только о системе госуправления, но и о сопутствующих сферах — в медиа, например, есть такие же проблемы. Там также отсутствует конкуренция, там также не происходит столкновений политических и идеологических альтернатив. Происходит идеологический застой, в качестве государственной идеологи нам предлагают консервацию устаревших и неактуальных ценностей, из-за чего увеличивается разрыв между поколениями, которые уже давно говорят на разных языках.

Новое поколение, крайне глобализированное, смотрит на мир совсем по-другому, чем это делает наша постсоветская элита, романтизирующая прошлые исторические этапы. Молодая и прогрессивная часть нашего общества смотрит вперед, а правящая элита смотрит назад. Диалога между властью и обществом при этом не происходит.