Алиев призвал Армению подписать мирный договор

Главным условием установления мира на Южном Кавказе является подписание мирного соглашения между Баку и Ереваном, считает президент Азербайджана Ильхам Алиев. Он призвал Армению пойти на этот шаг и подчеркнул, что отсутствие соглашения порождает в регионе напряженную обстановку.

«Если у нас нет мирного соглашения с Арменией, значит, мира нет. Нет мира не только между двумя странами, но и на Южном Кавказе. Нам нужен мир и устойчивое развитие, прогнозирование, нулевой риск войны, нам не нужна война», — цитирует Алиева «Спутник».

Ранее глава Азербайджана назвал военный конфликт в Нагорном Карабахе завершенным и отказался от дальнейших переговоров с Арменией по этому вопросу.

Интересно, а как тогда подписывать мирный договор с Арменией, где настаивают на определение статуса Нагорного Карабаха, а Баку ничего и слышать об этом не хочет? Да и нужен ли этот договор? В конце концов многие страны десятилетиями живут без него, как мы с Японией, и ничего…

— В данном случае речь идет не о формальном документе, а о принципиальном вопросе, — уверен руководитель экспертного совета Фонда стратегического развития Игорь Шатров. — Итогом должен стать статус Нагорного Карабаха. Ведь результаты последней войны в Ереване и Баку толкуют по-разному. По мнению азербайджанской стороны, Армения признала свое поражение, весь Нагорный Карабах возвращен в состав Азербайджана, в него начнется возвращение азербайджанцев, а российские миротворцы призваны обеспечить мирный ход этого процесса.

По мнению армянской стороны, азербайджанская армия остановлена на подступах к Степанакерту, часть территорий потеряна, но остальной Арцах остается под контролем армянской стороны, российские миротворцы же призваны обеспечить вновь сложившийся статус-кво и обеспечить безопасность армян, вернувшихся на по-прежнему неподконтрольную Баку часть территории непризнанной республики.

Согласитесь, это прямо противоположное восприятие реальности. Нынешнюю ситуацию в армяно-азербайджанских отношениях при таком разном подходе сторон к оценке произошедшего можно назвать только перемирием, а никак не миром. Да, мир не всегда требует юридического оформления в виде мирного договора, достаточно самого факта признания поражения. Но в данном случае этого с армянской стороны не произошло.

Ситуация не напоминает историю с Южными Курилами по одной, но немаловажной причине. На территории Курил и Южного Сахалина после возвращения их в состав СССР, почти не осталось японцев. Последние в большинстве своем в соответствии с международными договорами были репатриированы на историческую родину.

Исходя из того, как стороны карабахского конфликта оценивают события, компромисс невозможен. Компромиссом могло бы стать возвращение в Нагорный Карабах всех желающих этого азербайджанских беженцев, покинувших места проживания в самом начале конфликта, и затем длительное, в течение 10−20 лет совместное проживание армян и азербайджанцев на этой территории под контролем российских миротворцев. Только после этого можно было бы всерьез обсуждать вопрос о статусе Нагорного Карабаха. Восстановление гражданского мира на самом его низовом уровне могло бы легитимизировать победу Азербайджана в глазах армян Нагорного Карабаха. Но нынешние настроения и в азербайджанском, и в армянском обществе не позволяют этого сделать.

«СП»: — А как с вопросами военнопленных и транспортных коммуникаций?

— Эти-то вопросы как раз решаемы. И присутствие в регионе российских миротворцев способно ускорить процесс достижения взаимоприемлемых результатов по всем названным направлениям. Но без решения главного вопроса — о статусе Нагорного Карабаха — угроза военного конфликта будет всегда оставаться реальной.

«СП»: — Какова может быть роль России в процессе подписания договора? Остановить войну мы смогли, а сможем установить долгосрочный мир?

— Роль России как миротворца и посредника была и остается самой важной из всех тех позиций, что занимают третьи страны в этом конфликте. Остальные участники Минской группы ОБСЕ либо самоустранились от проблемы, отделываясь риторикой, либо, как Турция, откровенно заняли сторону одного из участников противостояния. Сохранить позицию независимого посредника для России сейчас является главной задачей. На следующем этапе, видимо, потребуется добиться продления статуса российских миротворцев в регионе и, возможно, под контролем российской миротворческой миссии провести те примирительные процедуры, о которых я сказал выше. И только после этого ставить в повестку вопрос о статусе Нагорного Карабаха.

«СП»: — А другие страны? Турция? Запад? Иран? Китай? Кто больше всех заинтересован в мире в регионе?

— Нестабильность позволила Турции расширить свое влияние в регионе. Поэтому я назвал бы Анкару наименее заинтересованной в мире в Нагорном Карабахе. Сейчас Турция будет закреплять достигнутое, а значит, ей может понадобиться обострение ситуации для подтверждения своей миссии. Ирану не нравится растущее влияние Турции, поэтому Тегеран, скорее, за мирный ход событий. Китай также склонен расширять свое влияние через торгово-экономические связи. Для развития нового «Пояса и Пути» Пекин был бы заинтересован в трансграничных маршрутах на Кавказе, а война между Азербайджаном и Арменией не позволяет реализовать эти планы в полной мере. Ну а Запад, в первую очередь, через США и Францию с наибольшими армянскими диаспорами не откажет себе в удовольствии манипулировать процессами на Кавказе в интересах ослабления России.

Для Запада сейчас важно оторвать Армению от России. Кстати, с этой целью можно наобещать армянским властям, что, мол, есть возможность выгодно договориться с Азербайджаном. Действия Пашиняна в период конфликта говорят о том, что такие обещания он, похоже, получил от какой-то из западных столиц. Результат налицо, но это не значит, что от идеи откажутся.

— Очевидно, что ключевым условием подписания такого мирного соглашения со стороны Баку будет указание в документе на принадлежность Карабаха Азербайджану, — уверен ведущий аналитик Агентства политических и экономических коммуникаций Михаил Нейжмаков. — Исходя из позиции Баку, именно так можно трактовать, например, упоминание главой азербайджанского МИД принципа «взаимного признания суверенитета и неприкосновенности границ», как условия для подписания такого договора, упомянутого в ходе его выступления на специальном заседании Постоянного совета ОБСЕ в мае 2021 года.

Правительство Армении на такое требование наверняка не согласится — даже несмотря на завершение избирательной кампании. Поэтому подписание такого соглашения вряд ли произойдет в ближайшей перспективе.

Если говорить не о гипотетическом мирном соглашении, а о переговорах вообще — вряд ли Баку и Ереван в ближайшее время в ходе таких переговоров будут акцентировать внимание на обсуждении статуса Нагорного Карабаха, разве что на уровне дежурных заявлений. Это будет только мешать обсуждению более прагматичных вопросов — например, о разблокировании транспортных коммуникаций. Отсюда и реплика Сергея Лаврова, что «сопредседатели Минской группы ОБСЕ <…> на данном этапе, наверное, должны не будировать проблему статуса, а содействовать укреплению мер доверия, решению гуманитарных вопросов».

«СП»: — Второй вопрос: Лачинский коридор: кто его будет контролировать. Третье — возвращение пленных, которых Азербайджан считает наемниками и террористами. Как они будут решаться? Какие еще разногласия необходимо преодолеть сторонам?

— Нюансы функционирования Лачинского (Зангезурского) коридора, скорее всего, будут неоднократно становится поводом для вопросов к российскому миротворческому контингенту как от Баку и Еревана, так и от Турции, чьи официальные лица также ранее касались этой темы. Например, еще в январе 2021 года эту тему затрагивал глава турецкого МИД Мевлют Чавушоглу.

Переговоры по разблокированию транспортных коммуникаций, возможно, после парламентских выборов в Армении пойдут интенсивнее Что не отменяет продолжения старого спора о терминах в публичном пространстве — Баку, как правило, говорит о «Зангезурском коридоре», представители Еревана — в духе сделанного в марте 2021 года заявления пресс-секретаря Пашиняна Мане Геворгян, что «ни о каком коридоре через территорию Армении не говорится», но переговоры «о возобновлении транспортных коммуникаций в регионе» ведутся.

Вполне возможные новые договоренности о передаче азербайджанской стороной Еревану пленных в обмен на карты минных полей. Недавнее заявление премьера Грузии Ираклия Гарибашвили о «полной готовности продолжать роль медиатора в этом процессе» пока, скорее, дежурное, но это и заявка на продолжение посредничества в таких переговорах. Тем более, что Пашиняну сейчас будет проще идти на соглашения по такой схеме, чем в ходе предвыборной кампании. Как известно, состоявшийся ранее подобный обмен оппозиция в Армении подвергала критике. Например, представитель блока «Армения» Артур Казинян заявлял, что «тот, кто отдал карту Николу, должен понимать, что совершил уголовное преступление, предусмотренные ст. 299 УК (передача государственной тайны иностранной организации или ее представителям)».

«СП»: — Победа Пашиняна приблизит подписание? А как на это отреагирует армянское общество?

— Пашинян удерживает власть, несмотря на итоги военных действий осени 2020 года в Карабахе, уличную протестную активность и конфликт вокруг Черного озера. На этом фоне у него становится меньше аргументов в диалоге с внешними силами в том смысле, что ему труднее ссылаться на внутриполитические риски в случае принятия непопулярных решений. Тем не менее вряд ли эта ситуация будет сейчас использована для подписания мирного соглашения — скорее, для обсуждения более прагматичных вопросов по транспортным коридорам и делимитации границы.

«СП»: — Какой может быть тут роль России? Одно дело останавливать войны и обеспечивать безопасность, другое — решать задачи глобального масштаба, рисуя новую карту региона…

— Скорее всего, в ближайшее время Россия вряд ли сделает ставку на подписание мирного соглашения между Баку и Ереваном. А вот потенциальная роль России и, вероятно, ее силовых структур в вопросе о гарантиях для обеспечения безопасности по движению грузов и пассажиров в случае разблокирования транспортных коммуникаций в регионе действительно может быть высокой. Недаром еще в официальном сообщении о совещании по нагорно-карабахскому урегулированию и ситуации на Южном Кавказе, состоявшемся под председательством Владимира Путина в январе 2021 года, упоминалось, что первым слово в ходе этого обсуждения было предоставлено директору Федеральной службы безопасности Александру Бортникову.