Возвращение блудного президента

Экс-президент Киргизии Аскар Акаев, находящийся в розыске, добровольно вернулся в Бишкек и поехал в Государственный комитет национальной безопасности (ГКНБ). Об этом рассказал бывший премьер-министр страны Феликс Кулов.

"Садыр Жапаров (нынешний президент Киргизии — Ред.) проявил великодушие и дал возможность приехать бывшему президенту. Насколько мне известно, Аскара Акаева никто не принуждал и по прибытии в Бишкек он направился в ГКНБ", — пояснил экс-премьер.

Ранее издание 24 kg со ссылкой на пресс-центр ГКНБ, рассказало о том, что Акаев доставлен в здание спецслужбы, «где с его участием проводятся необходимые следственные действия в рамках уголовного дела». Отмечалось, что Акаев прибыл в Бишкек самолетом «Аэрофлота» вместе с сыном Илимом.

В ведомстве также отметили, что следствием была дана юридическая оценка действиям всех виновных лиц, причастных к коррупции при реализации проекта «Кумтор» в период президентства Аскара Акаева.

Напомним, в начале июля председатель ГКНБ Камчыбек Ташиев заявил, что Акаев объявлен в розыск за злоупотребление должностным положением. Речь идет о заключении соглашения с канадской «Камеко» в 1992 году. Тогда компания без конкурса получила права на разработку крупнейшего в регионе золоторудного месторождения Кумтор (приблизительная оценка запасов золота — 700 т). В правоохранительных органах считают, что договор был невыгодным для государства

Кроме того, коррупционной считается и сделка 2003 года, когда вследствие реструктуризации генерального соглашения с «Камеко» доля Киргизии в совместной компании была занижена на 25,7%.

Аскар Акаев возглавлял Киргизию с 1990 по 2005 год. Он покинул страну после «тюльпановой революции». Его сменщик Курманбек Бакиев также бежал из страны в результате переворота в 2010-м. Четвертый президент — Алмазбек Атамбаев хоть и оставил сам свой пост, также подвергся уголовному преследованию. Пятый — Сооронбай Жээнбеков подал в отставку в результате массовых протестов.

Очевидно, в Киргизии это уже «добрая традиция». Но все же Акаев как первый президент страны, выходец из советской номенклатуры и научный деятель, стоит несколько особняком. Почему он решил вернуться? В чем смысл этой игры?

— А почему бы Акаеву и не вернуться в свою родную страну, если его приглашает сам президент Киргизии? — говорит директор Института ЕАЭС Владимир Лепехин. — Тем более — на условиях, которые вполне устраивают Аскара Акаевича. От первого президент независимой Киргизии требуется всего лишь дать нужные показания следствию в обмен на прекращение его уголовного преследования на родине.

Руководство страны планирует смену хозяина на руднике «Кумтор» (втором по величине в мире руднике по добыче золота). В свое время его приватизировали канадцы при участии Аскара Акаева. Сегодня пришла пора вернуть рудник киргизским владельцам, так что Акаев призван дать соответствующие показания против канадских приватизаторов.

«СП»: — Насколько обоснованы предъявленные ему обвинения? Ведь его свергли в свое время не за это? А в чем был смысл преследования его в течении стольких лет, причем при разных президентах, каждый из которых был антагонистом предыдущего?

— Обвинения в адрес Акаева обоснованы ровно настолько, насколько они обоснованы в адрес любого первого президента любой постсоветской страны после развала Союза — например, Ельцина, Кравчука, Шушкевича, Тер-Петросяна или Гамсахурдиа. Все они подписывали какие-то документы, вынужденно торговали Родиной, стремились угодить западным инвесторам — и уже только поэтому на каждого из них можно найти десятки поводов для возбуждения уголовных дел. Разница лишь в том, что в Киргизии все эти годы к власти приходили различные национальные кланы, устраивающие разборки с предшественниками, в то время как в большинстве стран (не во всех) бывшего СССР удавалось обеспечить некоторое преемство — когда одного демократа-приватизатора сменял другой, такой же.

«СП»: — Акаев долгожитель на посту президента Киргизии. Его сменщики столько не засиживались на этом посту. В чем секрет? Можно ли сравнивать кейсы Акаева, Бакиева, Атамбаева и Жээнбекова?

— Секрет Акаева довольно прост: он никому особо не мешал, был неполитизирован и умел лавировать между разными кланами. Но после сентября 2001 года, когда в ряд стран Центральной Азии зашли американские военные, в Киргизии в ответ начали самоорганизовываться пронациональные силы, которые в итоге и свергли демократа-либерала Акаева. Кейс Акаева следовательно в корне отличается от кейсов Бакиева, Атамбаева и Жээнбекова. Последние не были демократами и занимали (риторически) пронациональную позицию — как, собственно, и нынешний президент КР Жапаров.

«СП»: — А чем вообще уникальны киргизские революции и отличаются от других цветных революций на постсоветском пространстве? В чем причина перманентной нестабильности в Киргизии?

— Нестабильность Киргизии относительна. Смена власти путем массовых волнений в Бишкеке довольно стабильна. Судя по всему, частая смена власти в стране объясняется, во-первых, тем, что какая-то одна половина населения всегда недовольна действующим президентом: южане всегда недовольны северянином, и наоборот.

Во-вторых, народ в Киргизии предпочитает методы прямой «демократии» всевозможным властным иерархиям. Такова культура этого народа.

В-третьих, в Киргизии довольно большой процент приватизированных предприятий, что породило довольно самостоятельное народное большинство, а также чрезвычайную бедность этого большинства, которое периодически бунтует.

Ну и, в-четвертых, не нужно забывать влияние внешнего фактора — довольно активной роли в «цветных революциях» в КР западных НКО и зарубежных спецслужб, которые вполне вольготно чувствуют себя в этой стране еще со времен Акаева.

«СП»: — Киргизия вообще когда-нибудь станет нормальной страной? Или ее президенты будут уходить по одной и той же схеме?

— Киргизия — вполне нормальная страна. Скорее, я отнесу к ненормальным те страны, где народ не может сказать свое слово и выкинуть вон надоевших правителей. В Киргизии это удается — а значит, эта страна в определенном смысле куда здоровее многих постсоветских стран.

— Среди популярных версий возвращения Аскара Акаева в Киргизию обычно называют стремление властей республики получить его показания, чтобы использовать их для отстаивания на международном уровне своей позиции по поводу золоторудного месторождения «Кумтор», где по решению парламента страны было введено внешнее управление, — также считает ведущий аналитик Агентства политических и экономических коммуникаций (АПЭК) Михаил Нейжмаков. — Характерно, что в киргизских изданиях еще совсем недавно называли практически фантастическим сценарий, в рамках которого властям страны удалось бы получить показания по поводу коррупционных сюжетов, связанных с этим месторождением, от кого-либо из бывших президентов страны, проживающих за ее пределами. Поэтому само по себе появление Акаева в Бишкеке — это неожиданное событие, которое руководство страны может использовать к собственной выгоде, заработав имиджевые очки.

Другая версия, дополняющая предыдущую, предполагает, что именно такое появление Акаева в Киргизии, включающее встречу бывшего и действующего президента с комплиментарными высказываниями первого о последнем («перед страной поставлены большие задачи, у нового руководства есть созидательный план, как поднять экономику») — это сигнал некоторым представителям элит, на сближение с которыми рассчитывает действующий глава государства Садыр Жапаров, что руководство страны открыто для диалога с ними.

Кроме того, такой резонансный ход, если все пройдет без накладок и Аскар Акаев сможет свободно вернуться в Россию, может стать подтверждением договоренностей между Москвой и Бишкеком в других сферах.

С точки зрения позиционирования российских властей история возвращения Акаева в Бишкек при удачном стечении обстоятельств, также может стать выигрышным «разрывом шаблона» — критики, которые обвиняли Москву в готовности «пожертвовать» экс-президентом Киргизии ради неизвестных целей, в случае его возвращения в Россию, будут вынуждены замолчать.

«СП»: — Означает ли, что эти события — намек на возможное установление стабильности в этой республики, где практически ни один президент не уходил сам?

— Сейчас обсуждение слухов, когда распадется «дуумвират» президента страны Садыра Жапарова и главы ГКНБ Камчыбека Ташиева, уже является привычным для медиа-пространства Киргизии — такие ожидания общественности и элит практически всегда проявляются там, где у власти находится правящая команда, в которой нет доминирования одного лидера.

Но и в случае, если этот тандем окажется более прочным, чем считают скептики, им, как любой правящей команде в Киргизии, придется столкнуться с традиционными для руководителей этой страны факторами риска. Например, в Киргизии очень велико значение теневого сектора экономики, а власти в случае серьезных политических конфликтов очень часто не могут рассчитывать на эффективную поддержку силовых структур.

Для примера из событий последних лет можно вспомнить, скажем, первые попытки штурма силовыми структурами резиденции экс-президента Алмазбека Атамбаева в августе 2019 года, когда заместитель командира спецподразделения Госкомитета национальной безопасности (ГКНБ) «Альфа» погиб, а 6 бойцов были разоружены сторонниками экс-главы государства.

Уже эти факторы делают позиции любых властей Киргизии крайне уязвимыми в случае более-менее длительного политического кризиса. Вероятно, если нынешнее руководство страны сможет в долгосрочной перспективе отстоять свою позицию по месторождению «Кумтор» (очень значимого для экономики) или по крайней мере добиться более выгодных для себя условий по итогам конфликта с зарубежными инвесторами, это повлияет и на особенности политической системы Киргизии, создав дополнительную финансовую опору для руководства страны. Хотя, конечно, нельзя забывать, что это не отменяет других факторов риска для властей республики.