Башни Кремля делят иноагентов на вредных и не очень

Руководители известных российских благотворительных фондов обратились к президенту РФ Владимиру Путину с просьбой вывести такие организации из-под действия закона об иностранных агентах. Письмо подписали 40 человек, в том числе и актер Константин Хабенский, 27 октября назначенный худруком театра МХТ им. Чехова, актриса и учредитель благотворительного фонда «Подари жизнь» Чулпан Хаматова, актриса и учредитель фонда «Дети-бабочки» Ксения Раппопорт и другие.

Авторы обращения призвали власти дать возможность НКО, включенным в реестр иноагентов, выйти из него, если закон изменится. Указали, что благотворительные организации уже контролирует Минюст, их деятельность не является политической и, «следовательно, она исключается из сферы применения нормы приведенного федерального закона». Кроме того, они напомнили, что религиозные организации, а также госкорпорации и созданные ими НКО, государственные и муниципальные учреждения под действие закона об иноагентах не попадают, поэтому и для благотворительных фондов можно сделать исключение.

Примерно неделей ранее вопрос об изменении закона об иноагентах поднял нобелевский лауреат, главный редактор «Новой газеты» Дмитрий Муратов, выступая на Валдайском форуме. Муратов отметил, что в законе есть неоднозначные формулировки и сравнил его с клеймом Миледи из «Трех мушкетов». Правда, даже этой героине перед казнью зачитали приговор, здесь же никакого приговора нет. В ответ президент Владимир Путин сказать, что в отличие от Миледи иноагентам никто «башку не рубит», а всего лишь информируют общество об их деятельности. В то же время, президент согласился обратить внимание на «размытые критерии» закона.

Депутат Госдумы от КПРФ Денис Парфенов считает, что закон об иноагентах нуждается в корректировке, но сомневается в том, что она будет существенной. Кстати, в сентябре сам Парфенов направил депутатский запрос в Минюст и ЦИК о признании партии «Единая Россия» организацией, выполняющей функции «иностранного агента» на том основании, что она, как указанно в ее документах, получает финансирование от организаций с иностранным финансовым участием. Запрос удовлетворен не был.

— Закон об иностранных агентах нужно корректировать, потому что сейчас он составлен таким образом, что позволяет развешивать этот ярлык направо и налево, — считает Денис Парфенов. — По большому счету, в ряды иноагентов оказалось записано немало научных, образовательных, благотворительных организаций. Закон превращается в политический инструмент, которым клеймят неугодных.

Смягчение закона необходимо в отношении образовательных и благотворительных организаций, следовало бы подумать и о смягчении в сфере СМИ.

Но я бы не спешил надеяться на то, что это смягчение, если оно произойдет, будет полноценным. Скорее всего, его могут изменить таким образом, чтобы не допустить подпадание под него структур, аффилированных с самой властью. Для остальных же все останется по-прежнему.

Независимый политолог Павел Салин предположил, что закон может быть трансформирован внешне, а также передан «в руки» других групп влияния, но, по сути, от такого инструмента власть не откажется.

— Скорее всего, речь идет не о единичных событиях, а о кампании, развернутой по инициативе одной из групп российской элиты. Это не спонтанная реакция гражданского общества, а игра одной из элитных групп, чтобы расширить свою ресурсную базу и сузить эту базу для остальных. Фронтменами в этой игре выступают представители общественности. Обратите внимание, что это в основном представители системной либеральной общественности — они придерживаются либеральных взглядов, но при этом не выходят за красные флажки, установленные властью. В обмен на это получают бонусы. Тот же господин Хабенский буквально вчера был назначен режиссером МХТ им. Чехова, а это уже культурная номенклатура.

«СП»: — Что это за группа?

— Могут предположить, что за этой активностью стоит так называемый политический блок Кремля и его союзники. Одними из первых с подобными инициативами выступили партия «Новые люди» и «Справедливая Россия — За правду», обе они близки к политическому блоку. «Новые люди» возникли по его инициативе, да и «Справедливая Россия — За правду», особенно после недавних изменений, на него ориентируется.

«СП»: — Для чего этому блоку нужно изменение закона об иноагентах?

— По законодательству в нынешнем виде признание субъекта иноагентом контролируется не политическим блоком Кремля, а силовиками и их контрагентами в гражданских структурах — Минюсте, Роскомнадзоре и прочих. Интерес политического блока может заключаться в том, чтобы инструменты получить хотя бы частично под свой контроль.

Речь идет не об отказе или эрозии такого инструмента власти по поддержанию контроля над политическим и информационным пространством, как законодательство об иноагентах, а об изменении схем признания и их работы, чтобы перераспределить рычаги влияния от одной группы к другой.

Весьма вероятно, что законодательство об иностранных агентах действительно будет пересматриваться. Подаваться это будет под соусом смягчения, но на самом деле будет происходить его переструктурирование. Сейчас оно выглядит довольно грубым и топорным, и ему постараются придать более мягкую и благообразную форму.

Это примерно то, что происходило в свое время с институтом губернаторов. С 2004 по 2012 год были прямые административные назначения, а потом власть объявила, что вернутся прямые выборы губернаторов. Все сразу заговорили о либерализации. Но это возвращение было обставлено таким большим количеством предохранителей, в первую очередь, муниципальных фильтров, что власть сохранила контроль над этим процессом за очень редкими исключениями вроде 2018 года.

Скорее всего, если законодательство об иноагентах будет меняться, то именно в такую сторону. Для тех представителей политически активного населения и гражданского общества, которые находятся в зоне риска, существенно ничего не поменяются. Могут быть раскручены отдельные гайки. Но речь идет не о системном, а об очень выборочном процессе. Кардинально же их положение в лучшую сторону не изменится. А вот с точки зрения перераспределения рычагов влияния очень многое может поменяться в пользу политического блока.

«СП»: — Могут ли хотя бы частично смягчить этот закон в рамках трансформации?

— Можно только гадать, какие внешние изменения закона нас ждут. Очевидно, сейчас конкретных планов нет, все будет решаться в процессе расторговки, если ситуация сдвинется с мертвой точки. Возможно, это затронет благотворительные организации, но именно те, которые лояльны Кремлю и не будут заходить за красные флажки.

Возможно также, что при признании иноагентами введут «правило нескольких ключей».

Допустим, телеканал «Дождь» *, который пользуется покровительством одной башни на Старой площади, вошел в клинч с другой, более влиятельной башней, и по их настоянию был внесен в список. Чтобы такой ситуации не возникало, может быть разработана схема, которая предусматривает согласие всех или большинства башен.

Кроме того, могут ввести процедуру выхода из статуса иноагентов. Но выйти из списка можно будет, только в том случае, если ты сто и один раз распишешься в своей лояльности власти и дашь присягу на верность.

Подытоживая, с существенной точки зрения ничего не поменяется, потому что власть не будет отказываться от такого удобного инструмента. Она может его переструктурировать и внешне несколько смягчить. Но степень контроля над потенциально опасным для власти сегментом гражданского общества никто снижать не намерен. Просто он может стать более дисперсным, сосредоточенным и систематизированным.

---

*СМИ, выполняющее функции иноагента