«Редкоземельный пузырь»: Трамп не стал бы поднимать шум из-за $20 млрд. Но почему в мире переполох?

США и Украина согласовали сделку по полезным ископаемым, переговоры на эту тему окончены, заявил 27 февраля глава американского Минфина Скотт Бессент. Он считает, что соглашение будет выгодно и Вашингтону, и Киеву.

В итоге все, что начиналось как желание президента США Дональда Трампа получить доступ к украинским редкоземельным металлам, выливается в гораздо более объемную и дорогую сделку. И Россия тоже может активно включиться в эту игру. Но к чему все это приведет?

Нередкие и недорогие

Термин «редкоземельные металлы» будоражит умы мировой общественности с тех пор, как Трамп объявил, что заключит с Украиной сделку к этой сфере на 350 млрд долларов. При этом у многих до сих пор нет понимания, что это вообще за элементы, почему они редкие и сколько все это добро стоит.

И тут есть много даже терминологической путаницы.

Название «редкоземельные металлы» является историческим, но не отражает их реальную распространенность в природе. Оно возникло в конце XVIII — начале XIX века, когда считалось, что минералы, содержащие эти элементы, редко встречаются в земной коре. При этом такие элементы образуют тугоплавкие, практически не растворимые в воде оксиды, которые в то время называли «землями». А сложность извлечения и разделения этих элементов из руд создавала впечатление их редкости. Вот и получилась такая «редкоземельность».

На самом деле редкоземельные элементы довольно распространены в природе. По суммарной распространенности они превосходят свинец в 10 раз, молибден — в 50 раз, вольфрам — в 165 раз. Однако их концентрация в минеральных соединениях обычно очень низка, что затрудняет добычу и требует переработки большого количества породы для получения чистых металлов

Что касается глобального рынка этих металлов, то тут не пахнет не то, что 350 миллиардами долларов, а даже несколькими десятками миллиардов. По данным на 2024 год объем мирового рынка редкоземельных металлов оценивался в 11,78 млрд долларов и, по прогнозам, достигнет 33,5 млрд долларов к концу 2037 года, что соответствует среднегодовому темпу роста около 8,3% в период с 2025 по 2037 годы.

По другим оценкам, более оптимистичным, мировой рынок редкоземов оценивался в 2023 году в 15−20 миллиардов долларов, а к 2035 году может достичь 46 млрд.

Трамп-редкоземельщик

Но логика в идее Дональда Фредовича захватить часть рынка таких металлов есть. Сейчас глобальным и безоговорочным лидером здесь является Китай. Его доля в мировой добыче — около 70%, а в переработке редкоземельных металлов — более 85% мирового объема. По сути, Китай монополизировал этот рынок, что явно не нравится Трампу.

При этом редкоземельные металлы критически важны для оборонной промышленности США, включая производство радаров, ракетных систем, спутников и реактивных истребителей. И Америка не может позволить себе зависеть от иностранных поставок, особенно из таких стран, как Китай.

США должны контролировать стратегические ресурсы, уверен Трамп, чтобы оставаться технологическим и промышленным лидером.

Развитие собственной добычи и переработки редкоземельных металлов сократит зависимость от импорта и создаст рабочие места.

Редкоземельные металлы также необходимы для передовых технологий: электромобилей, возобновляемых источников энергии, смартфонов и высокоточных приборов. Без надежных поставок США рискуют отстать в технологической гонке.

Инвестиции в редкоземельную промышленность позволят создать тысячи рабочих мест для американцев, особенно в горнодобывающей и перерабатывающей сферах, а именно это было одним из ключевых предвыборных обещания Трампа.

Важно еще и то, что эти металлы играют ключевую роль в развитии возобновляемых источников энергии и аккумуляторов, необходимых для хранения энергии. Если США хотят доминировать в этой сфере, им нужны надежные поставки.

У нас тоже их имеется

А что же Россия? Она обладает значительными запасами редкоземельных металлов, составляющими около 28,7 миллиона тонн, что составляет примерно 20% мировых запасов и ставит страну на второе место в мире по этому показателю. Однако доля России в мировой добыче этих металлов составляет, по разным оценкам, 1−2%.

Но 24 февраля на фоне нового «редкоземельного» заявления Трампа к обсуждению этой горячей темы совершенно неожиданно для всех подключился президент Владимир Путин. Он заявил, что редкоземельные металлы — стратегический ресурс для обеспечения глобальной конкурентоспособности страны и устойчивого экономического роста. Как почеркнул глава государства, России предстоит обеспечить добычу и переработку редкоземельных металлов вплоть до производства готовых высокотехнологичных товаров с высокой добавленной стоимостью.

После чего Владимир Путин предложил США совместные проекты в этой области, отметив значительные запасы таких металлов в России. Путин подчеркнул готовность России к сотрудничеству с американскими правительственными структурами и компаниями в проектах по добыче редкоземельных металлов.

Такие заявление президента РФ, который вообще крайне скупо последние месяцы комментировал бурную деятельность Дональда Трампа, прозвучали как гром среди ясного неба, после чего стало понятно — мы готовы сделать свой ход. Но в каком направлении?

Антикитайский поход

Как считает политолог и аналитик Леонид Крутаков, если сделка по природным ресурсам между США и Россией состоится, она будет носить антикитайский характер. Об это он рассказал «Свободной Прессе».

«СП»: Как вы оценивает перспективы сотрудничества между Россией и США не только по редкоземельным металлам, но и по другим commodities?

— Отношения между Китаем и США носят характер торговой войны, а Россия и Китай — союзники. Но американцы ищут альтернативу китайским поставкам редкоземов, и если сделка с Россий будет, то она станет однозначно антикитайской.

Однако здесь есть и другие серьезные проблемы. Добыча редкоземельных металлов — дело крайне неэкологичное. В итоге мы будем гадить тут, у себя, а что получим взамен? Все те же доллары, которые сами признали «токсичными»? Или не получится ли так, что мы просто вернемся в прошлое, к формуле Примакова «недра в обмен на технологии». Но много ли за все это время мы получили от американцев технологий?

«СП»: А как на все это может реагировать Китай?

— Ему однозначно будет неприятно. Сейчас он пользуется непростым положением России и является крупным покупателем наших природных ресурсов, причем на очень выгодных условиях. Если все это изменится, то для Китая это не будет хорошим развитием событием.

Но главное здесь даже не в этом, а в создании собственной валюты БРИКС. Трамп уже заявил, что они никогда этого не допустит. А пока в мировой экономике доминирует доллар, ситуация в целом для Росси или для Китая в лучшую сторону меняться не будет.

Игры серьезных людей

В итоге создается впечатление, что Путин прямо показал: России готова вступить в игру, в которую она умеет играть очень хорошо — это добыча и продажа ископаемых ресурсов. Однако исход ее сейчас предсказать не возьмется никто.

И очевидно, что вестись она будет не только вокруг редкоземельных металлов. Сделка между США и Украиной, как становится ясно, затронет и стратегические минералы, и нефть, и газ, то есть очень широкий спектр товаров, которые необходимы любой экономике, тем более американской. И это уже совсем другие вводные условия.

Можно сколь угодно долго рассуждать о «зеленом» энергопереходе, начале эры господства техногигантов, смеяться над страной-бензоколонкой, но пока что парадигма глобального экономического порядка остается неизменной — кто владеет недрами, тот владеет миром.

Это отлично понимает Дональд Трамп и тем более — Владимир Путин. Неслучайно Москва тут же вышла на рынок с предложением российских редкоземов, после чего почти сразу появились сообщения о возможном сотрудничестве с американцами в Арктике. И тут цена вопроса уже гораздо выше, не десятки, а сотни миллиардов долларов, о которых как раз и рассуждает Трамп.

И Россия тут может сделать президенту-бизнесмену весьма заманчивые предложения. И не получится ли так, что Россия и США в итоге будут вместе добывать «редкий» газ на Ямале, или «редкую» нефть в Сургуте. Хотя, постойте… Или это уже было тридцать лет назад?