Сергей Удальцов: «Придется наращивать уличную мобилизацию»

Появилась информация о возможных переговорах между Кремлем и так называемым «Круглым столом 12 декабря», объединившим организаторов состоявшихся в Москве массовых митингов протеста против фальсификации результатов парламентских выборов. Утверждают, что роль посредника между властью и манифестантами стремится взять на себя бывший министр финансов РФ Алексей Кудрин. Однако в оппозиции не все приветствуют эту идею. В частности, диалог с властью считает преждевременным Сергей Удальцов — координатор «Левого фронта», один из руководителей непарламентской оппозиции, участник практически всех запрещенных уличных акций в Москве.

По мнению Удальцова, любые переговоры с Кремлем не дадут результата до той поры, пока не удастся выработать некую общую позицию участников декабрьских митингов, политический спектр которых чрезвычайно пестр — от либералов до националистов. Чтобы сблизить точки зрения протестующих, нужно срочно создавать координационные центры, считает лидер «Левого фронта». Любые кулуарные переговоры с Кремлем до той поры принесут лишь вред зарождающемуся гражданскому движению.

«СП» связалась с Удальцовым. Наш собеседник лишь накануне вышел из-под ареста, под который попал еще 4 декабря, в день первых стихийных уличных протестов против скандальных выборов в Госдуму. За решеткой объявил сухую голодовку, был госпитализирован. Естественно, с вопроса о последствиях голодовки мы и начали беседу.

«СП»: — Сергей, это ведь ваш второй день на свободе? Как себя чувствуете после перенесенной голодовки?

— Пока не очень хорошо. Я объявлял сухую голодовку в знак несогласия с беззаконным, на мой взгляд, отношением ко мне, с незаконными судебными постановлениями. Конечно, было тяжелое состояние. Сейчас оно улучшилось, но в целом тяжело.

«СП»: — Завтра, насколько известно, суд будет рассматривать вашу жалобу на административный арест. Вы надеетесь на справедливое решение?

— Если действовать по закону, то это постановление должно быть отменено. Есть масса свидетелей, есть четкая видеозапись, где видно, что никакого неповиновения сотрудникам полиции, в котором меня обвинили, не было. Так что по закону я должен быть оправдан, а постановление отменено. После чего буду, естественно, добиваться серьезной компенсации за незаконное лишение свободы, страдания, голод. Но, к сожалению, наши суды, когда дело связано с политикой, часто действуют не по закону, а по каким-то указаниям, действует так называемое «телефонное право». Поэтому не буду давать прогнозы. Несмотря на все сложности, верю, что закон рано или поздно восторжествует. По закону должны оправдать. Если этого не произойдет, будем обжаловать дальше, вплоть до Европейского суда.

«СП»: — То есть, вы готовы пройти всю юридическую цепочку?

— Это просто необходимо. Конечно, власти гораздо удобнее, если они незаконно человека сажают, а он потом даже не жалуется. Такого не будет.

«СП»: — А за этот месяц, что вы находились под арестом, что-то изменилось в стране, на ваш взгляд? Люди изменились?

— Безусловно, граждане проснулись от апатии, от нежелания участвовать в политической жизни. Недовольство политикой властей накапливалось давно. Бесконечно люди терпеть не могут. Все эти надежды, что власть будет проводить реформы, политические, социальные, действовать в интересах большинства граждан, а не только в своих корыстных интересах… Эти надежды таяли, таяли, таяли… Росло раздражение, даже озлобление в отношении власти. Этому способствовал Кремль своими вызывающими действиями, особенно фальсификацией выборов, рокировкой в тандеме. Когда они показали, что все заранее обговорено, а выборы — это так, некий спектакль, в котором народу отведена роль второстепенных актеров… Конечно, это людей возмутило. Это катализировало резкий рост общественной активности. Конечно, Россия изменилась, и я надеюсь, будет дальше меняться. Власть, может быть, надеется, что люди вышли вот один-два раза, и все вернется в прежнее состояние. Убежден, что этого не будет. Со своей стороны, мы, как общественные деятели, так и политики, будем тоже стараться максимально ситуацию активизировать. В мирном русле. Надо добиваться тех требований, которые люди озвучили. Это не кто-то там придумал: ни Удальцов, ни еще кто-то. Это народ сказал: нужны новые выборы, нужны политические реформы, нужна социальная справедливость, прекращение репрессий, независимый суд. Вот к этому и надо идти, потому что иначе, если власть будет оставаться глуха к требованиям народа, мы придем к очередному социальному взрыву. Но тогда в этом будут виноваты они. Потому что мы до последнего призываем решить все проблемы путем диалога. Пока, я считаю, власть не услышала нас. Точнее, услышала, но сделала вид, что не слышит. Это очень неправильная позиция.

«СП»: — В этой связи, Сергей, как бы вы определили на сегодняшний день задачу-минимум для оппозиции?

— Задача-минимум — широкое гражданское движение, куда входят и политики, и артисты, и, самое главное, обычные граждане структурировать, создать некую гражданскую сеть. И через интернет постепенно охватить всю Россию. Вот сто лет назад людей объединили Советы. Потом Советы стали, по-сути, альтернативной властью. Надо подобные структуры создавать. Пока речь не идет о взятии власти или о революции. Надо самоорганизовываться, решать какие-то локальные проблемы. Раз у людей повысилась активность, надо им помогать. Как назвать эти структуры? Ну, это вопрос технический. Сейчас обсуждаются разные варианты: Гражданский комитет, Комитет национального спасения, Ассоциация избирателей… Сейчас идут переговоры. Думаю, в течение января мы начнем этот процесс. Хотя бы в Москве создадим такую структуру. Там должны быть координирующие центры, куда и через интернет-голосование и путем делегирования от разных политических, социальных, гражданских движений должны войти авторитетные, опытные люди. Они будут, опираясь на мнения граждан, оперативно управлять ситуацией. То есть, проводить акции, выдвигать требования и т. д. Чтобы все было открыто, коллегиально, прозрачно и исключало какую-то кулуарность и сепаратность.

«СП»: — Кулуарный характер переговоров наносит вред обществу?

— Безусловно. Потому что если мы опять предадим сотни тысяч людей, которые выходили на улицу, скатимся к кулуарным переговорам с властями, когда кому-то что-то пообещают, все движение будет разрушено. Этого допустить нельзя. Вот это — задача-минимум. А дальше оптимален метод переговоров с властью. Естественно, здесь мы должны выступать с позиции сильного оппонента, не того, который бежит по первому зову Кремля и соглашается со всем, что ему предложат. Нет, конечно. И нам здесь не нужны никакие посредники. А то сейчас разные люди, порой весьма сомнительные, набиваются на эту роль.

«СП»: — Вы говорите о Кудрине?

— Ну, в том числе. Видно, что человек очень старается. Но, повторяю, не думаю, что нужны посредники. Власть все слышит. Не услышать невозможно — по центральным телеканалам показывают. И когда Путин говорит, что он не знает, какие требования и с кем там общаться… В очередной раз он нас обманывает. Путин грамотный, может зайти в интернет, почитать. Или его помощники могут ему распечатать. Дело 10−15 минут: изучить требования и все понять. Поэтому с таких позиций и надо выступать. Конечно, идеальный вариант — переговоры. Но если не будет реакции власти, значит, надо наращивать уличную мобилизацию, мирные акции протеста, как делается во всем мире. Профсоюзы подключать. Конечно, у нас многие профсоюзы лежат, что называется, под властью. Но надо обращаться напрямую к работникам, к независимым, альтернативным профсоюзам, есть и такие. И метод забастовки использовать. Ну, разные методы давления на власть будем обсуждать. Главное, не терять оптимизма, не ссориться друг с другом. Да, все мы очень разные люди. Но давайте сначала наведем порядок в политической системе, а потом будем бороться за симпатии избирателей. Мы можем друг другу не нравиться, но мы здесь не выдаем кого-то замуж, у нас серьезные задачи и надо амбиции и обиды убрать. Решить вопросы, добиться реализации требований. Потом будем дальше нормально работать в свободном политическом пространстве.

«СП»: — В одном из интервью вы высказались за люстрацию всего высшего эшелона российской власти. Но не кажется ли вам, что идея люстрации в нашей стране, где всякая последующая власть сводит счеты с предыдущей, опасна в принципе?

— Нет. Я противник поголовной расправы. Поэтому, думаю, слово «люстрация» не совсем удачное. Если есть состав преступлений или каких-то других нарушений, значит, люди должны ответить. Неважно, кто: президент, министр или чиновник. Не скатываться к расправам, тем более, внесудебным. Ни в коем случае. Здесь я бы сказал, нужно аккуратно выражаться. Хоть слово «люстрация» и применяется рядом журналистов, но, на мой взгляд, оно не самое удачное в данном случае. Главное — наведение законности, расследование преступлений, которые совершены должностными лицами всех уровней. Ведь даже в этой системе много честных людей. Они заложники системы. Да, хотят делать карьеру, воспитывать детей, работать. А система их зачастую вынуждает преступать закон. Разбираться нужно персонально. Все должно быть по закону и в индивидуальном порядке.

«СП»: — Как вы считаете, по мере приближения президентских выборов протестная волна будет нарастать или ослабеет? Известно, что 4 февраля должен пройти следующий митинг «За честные выборы!». Он будет таким же многочисленным, как и предыдущие?

— Причин для спада протестной волны нет. Власть обещаний не выполнила, на переговоры не пошла. Почему люди должны смириться и успокоиться? Тем более, люди энергичные, среди них много молодежи. Наоборот, вполне можно ожидать роста этой волны. По крайней мере, в Москве и в ряде крупных городов, которые наиболее оснащены интернетом. Если все так и будет: в ответ на наши манифестации — молчание и презрение или туманные обещания, не подкрепленные реальными делами, я не думаю, что люди все это стерпят.

«СП»: — А выборы состоятся?

— Ну, никто срывать их силовыми методами, по-моему, не собирается. Понятно, что власти, может быть, плевать — сто тысяч выйдет, двести… Они все равно будут протаскивать Путина. Мы не призываем к насилию, не призываем захватывать избирательные участки и поджигать избиркомы. Но легитимность этих выборов будет близка к нулю. И я бы на месте властей все-таки пошел на диалог с гражданским обществом, потому что иначе они могут доиграться…