Мария Липман: «Путин как-то не очень»

В Москве вышла книга «Россия-2020: Сценарии развития» под редакцией Марии Липман и Николая Петрова. Ранее ее англоязычную версию — Russia in 2020: Scenarios for the Future — издал Фонд Карнеги за Международный мир (США). Книга — коллективный труд 27 авторов из разных стран. Они анализирует возможные пути развития России на ближайшие 8−10 лет.

С точки зрения создателей книги, для нашей страны в ближайшее десятилетие возможны три основных сценария:

— Умеренный. Он подразумевает модернизацию «сверху», большую самостоятельность партий, возможно, создание новой партии власти, а также восстановление элементов федерализма (прямые выборы губернаторов). В экономике присутствие государства уменьшается, в социальной сфере продолжается ползучая деградация.

— Радикальный. Построение полноценной двух- или многопартийной системы, реальное разделение властей, превращение парламента в полноценный представительный орган. В экономике бизнес отделяется от власти, вырастет социальная и географическая мобильность граждан.

— Авторитарный. Полное выхолащивание выборов, завершение перехода на «полуторапартийную» систему с имитацией конкуренции. Создание «политбюро» для согласования интересов основных кланов, усиление силовых структур, введение механизма чисток. В экономике расширяется влияние госкорпораций и бизнеса, зависимого от властных элит, закрепление «ресурсной модели» с жестко регулируемым перераспределением сырьевой ренты. Усиление патерналистской политики.

В рамках трех этих сценариев могут происходить повороты, которые ведут к дестабилизации:

— Вторая волна кризиса и падение цен на сырье.

— Резкое ослабление Путина.

— Дестабилизация режимов в Белоруссии, на Кавказе, в Центральной Азии.

Все это способно подтолкнуть Россию к выбору между либерализмом и авторитаризмом. Выбор этот, по мнению авторов, укладывается в следующие сюжеты:

— «Мягкий распад» в виде слабо контролируемой децентрализации.

— «Раскол элит» после политического кризиса и ослабления «верховного арбитра».

— «Дестабилизация в Москве» как результат нарастания протестных настроений горожан и перерастания кризиса в общенациональный.

— «Третья кавказская война» из-за падения федеральных субсидий, раздутых к Олимпийским играм в Сочи.

— «Националистический поворот», спровоцированный выдавливанием русских с Кавказа или возобновление кавказских войн.

— «Европейский выбор», который возможен только сверху, в условиях неблагоприятной экономической конъюнктуры.

Куда все-таки идет сегодня Россия?

— Если говорить об удачных догадках, одна содержится в послесловии, — говорит один из редакторов книги, эксперт Московского центра Карнеги Мария Липман. — В перечислении сценарных сбоев — внезапных поворотов — мы упомянули «революцию блоггеров». Мы написали, что возможна масштабная стихийная реакция на неловкие действия властей. Например, связанные с фальсификацией выборов. То, что в книге описано в нескольких строчках, случилось в России осенью.

Но это, по сути, — мелкое предположение. В остальном, прошло слишком мало времени, чтобы говорить, что удалось предвидеть, а что — нет. Одно бесспорно — в книге представлены перспективные подходы к сценарному прогнозированию. Я бы отметила текст Кирилла Рогова, который отстаивает циклическую десятилетнюю модель развития России. Недавние драматические события — протесты и реакция на них — эту модель хорошо иллюстрируют.

Кроме того, наши авторы — прежде всего, Генри Хейл — указывают, что выборный цикл 2018 года может стать ключевым моментом в развитии неинерционных сценариев. Думаю, на следующих выборах нас ждет много интересных событий.

«СП»: — Как будут развиваться события в ближайшее время?

— Этот вопрос за пределами книги. Мы смотрели широко, и задача была — проанализировать общие тенденции. Что касается ближайшего будущего, я считаю, сегодня в России имеет место авторитарный поворот. Политическую монополию с упором на манипулятивное управление на наших глазах сменяет политическая монополия с упором на более жесткое и репрессивное управление. Как этот процесс будет развиваться, сказать трудно.

У той части общества, которая участвовала в протестах и симпатизировала протестующим, нет инструментов, чтобы воспрепятствовать авторитарному развороту. Все инструменты — законодательная власть, правоохранители, суды — находятся под контролем Кремля. Общество не может препятствовать ни законам, ограничивающим права и свободы, которые недавно приняли, ни арестам.

Тем не менее, чрезвычайно важным остается фактор углубляющегося разрыва между наиболее динамичной частью общества и властью. Это не уйдет никуда, этот раскол не удастся сократить. Именно у этой части общества, составляющей сегодня меньшинство, происходит быстрое гражданское созревание.

И общественный фактор, и экономический (кризис в Европе), вкупе с поляризацией общества, с нарастанием противоречий между властью и наиболее продвинутыми гражданами толкают ситуацию к дестабилизации.

«СП»: — Как в этой обстановке чувствуют себя элиты?

— На сегодня элиты сохраняют лояльность власти. Они не видят для себя выгоды вести себя иначе. Но, возможно, это вынужденное единство будет не вечным, и это тоже может переломить нынешнюю авторитарную тенденцию.

«СП»: — Если кризис будет нарастать, возникнет ли у Путина искушение начать маленькую победоносную войну на Кавказе, чтобы сплотить нацию?

— У нас есть четкий временной ориентир — Олимпийские игры в Сочи. В преддверии Игр никаких войн на Кавказе быть не может. Для этого нужно просто отменить Игры. А это слишком важный для президента проект, в который он вложил много личных усилий и харизмы.

Тем более, ситуация на Северном Кавказе нестабильна, это тяжелейшая российская проблема. Перспектива теракта незадолго до Игр представляет катастрофический сценарий о котором, я уверена, власти думают. Вряд ли они будут подогревать обстановку.

«СП»: — Один из катастрофических сценариев, описанный в вашей книге — сокращение федеральных субсидий на Кавказ как раз после Олимпийских игр…

— Конечно, такого финансирования кавказского региона, как сейчас, когда идет гигантская стройка в Сочи, наверняка не будет. Но в какой мере субсидии сократятся, зависит, прежде всего, от экономической ситуации в самой России.

Что касается Кавказа как угрозы — это постоянная проблема. Мы с ней живем уже много лет, мы пережили кошмарные теракты. И нельзя сказать, чтобы дело шло к стабилизации.

«СП»: — Как в этой ситуации оценить степень непотопляемости Владимира Путина?

— Рейтинг Путина остается высоким. По данным «Левада-центра», действия Владимира Владимировича одобряют 67% граждан, не одобряют 32%. Это очень неплохо, хотя и несколько ниже, чем было несколько месяцев назад. Дело не только в абсолютных цифрах — решительно никто не может с Путиным сравниться, как это было и прежде.

Никто не поднялся в общественном сознании до уровня, чтобы люди думали о нем: «этот персонаж вполне мог быть нашим президентом, а не только Путин». Многие разочаровались во Владимире Владимировиче практически по всем параметрам — ум, честность, решительность. Восприятие его стало менее позитивным. Но при этом ощущение безальтернативности осталось: ну, а кто?

Это важный элемент восприятия, на который работает ТВ, власть в целом. Трудно представить, чтобы это ощущение истаяло в одночасье. Но оно меняется. На митингах, среди прочих лозунгов, был и такой: «Путин как-то не очень». Мне нравится эта формулировка. Она точно передает ощущения многих граждан — вовсе не тех, кто вышел на митинги протеста в Москве и Петербурге.

Это говорит о том, что размывается легитимность Владимира Владимировича. Размывается медленно, но это необратимый процесс. Невозможно представить, чтобы Путин снова стал набирать популярность.

Это касается лично Путина, но это важно, поскольку Владимир Владимирович по-прежнему является арбитром в разрешении конфликтов элит и верховным распределителем ренты — как ресурсной, так и административной. Все это пока сохраняется.

Вместе с тем, процесс размывания легитимности имеет значение не непосредственное. Недовольство Путиным, его неприятие не подействуют сами собой, не окажется вдруг, что Владимир Владимирович уже не является главой государства. Но косвенное воздействие этот процесс оказывает.

Если выяснится, что Путин неспособен в прежней мере обеспечивать стабильность, если доверие к нему как к арбитру, начнет падать — элиты встанут перед необходимостью искать иные механизмы улаживать конфликтов. Мне кажется, это возможное развитие событий, хотя конкретных очертаний его мы пока не видим…