Москва найдет выход

В Страсбурге в понедельник начала работу весенняя сессия Парламентской ассамблеи Совета Европы (ПАСЕ), на которой одной из центральных, как ожидается, станет дискуссия о санкциях в отношении России в связи с ситуацией вокруг Крыма. Речь, прежде всего, идет о том, лишат ли российскую делегацию полномочий или она сама объявит о выходе из этой международной организации.

Известно, что «российский вопрос» ассамблея намерена рассмотреть в четверг, 10 апреля.

В ПАСЕ, как напоминает РИА «Новости», внесены два предложения по полномочиям делегации РФ в связи с ситуацией вокруг Крыма. Британский парламентарий Роберт Уолтер предлагает пересмотреть до конца этого года полномочия делегации. Датчанин Майкл Ааструп Йенсен хочет лишить российскую делегацию права голоса на этой сессии.

Между тем, наши парламентарии, как ранее дал понять глава российской делегации, председатель комитета Госдумы по международным делам Алексей Пушков, не намерены, что называется, «хлопать дверями». О выходе из ПАСЕ, по его словам, будет объявлено только в том случае, если станет ясно, что дело идет к исключению России из Ассамблеи.

Но так ли уж важно для России сохранять представительство в ПАСЕ? Кто на самом деле больше потеряет — мы или Европа, если все же придется «хлопнуть дверью»?

— По большому счету ПАСЕ — это не самостоятельная организация, — пояснил заведующий отделом стратегических оценок Центра ситуационного анализа РАН Сергей Уткин. — Это орган при Совете Европы. То есть, организацией там является Совет Европы. Поэтому говорить о ценности, допустим, членства можно только в отношении организации в целом. И здесь, я думаю, что для России, для российских граждан участие в Совете Европы, бесспорно, очень важно. Оно, в частности, помимо прочего связано с нашим участием в Европейской конвенции по правам человека. С функционированием Европейского суда по правам человека. И соответственно это возможность для российских граждан обратиться в этот суд в поисках справедливого решения тех вопросов, которые они не смогли решить в рамках российской правоохранительной и судебной системы. То есть, как членство в Совете Европы — это значимо, и, конечно, не стоит этим разбрасываться.

«СП»: — Значит ли это, что те, кто сегодня настаивает на выходе из ПАСЕ, неправы?

— ПАСЕ — это форма общения депутатов стран Совета Европы. Она может делать свои резонансные заявления. Может делать определенные консультативного порядка заключения. Но это, конечно, далеко не самое главное, что происходит в Совете Европы.

В принципе, практика приостановки полномочий в ПАСЕ — не новость. И России уже приходилось сталкиваться с этим в связи с Чечней. И сейчас, в общем-то, нельзя исключить, что этот вариант будет принят. Но, наверное, нужно достаточно спокойно, без истерик на это реагировать. И если России удастся найти общий язык со своими европейскими партнерами по украинской проблематике, то можно ожидать, что к следующему году это гипотетическое решение о приостановке полномочий в ПАСЕ не будет продлеваться, и ситуация будет разряжена.

То есть, ПАСЕ — это не более чем символ. Исключение или самостоятельный выход возможен, насколько я понимаю, опять же из Совета Европы в целом. А что касается Парламентской ассамблеи, то процедура, собственно, заключается в приостановке полномочий, которое может продляться. Если же оно продлено не будет, то полномочия восстанавливаются.

«СП»: — То есть, потери для России (если они будут) будут имиджевые, главным образом?

— По большому счёту — да. Это все-таки определенный статус — принадлежность к европейскому политическому миру. Но, на самом деле, этот орган — консультативный и не надо преувеличивать его самостоятельное значение. Другое дело, что у нас вместо здоровой такой реакции: ну, ладно будем работать над решением тех проблем, которые существуют. Это может быть использовано как повод для каких-то резких шагов в отношении Совета Европы в целом. И здесь может сложиться ситуация, так сказать, «назло маме отморожу уши». При том, что для российских граждан, это достаточно значимые факторы и механизм, который позволяет им бороться за свои права, от участия в этом механизме могут, наверное, отказаться. Но это уже вопрос к российским политикам: как российские органы, которые принимают решения, в этой ситуации себя поведут?

«СП»: — Правозащитники уже опасаются, что после выхода нашей страны из ПАСЕ Европейский суд по правам человека может оказаться недоступным для наших граждан. Это так?

— С Парламентской ассамблеей это никак не связано. Это связано с Советом Европы и с самой конвенцией по правам человека, которую мы подписали и ратифицировали. То есть, это самостоятельный, юридически обязывающий документ. Кстати, и запрет на смертную казнь в России связан как раз с протоколами Европейской конвенции по правам человека, а не с ПАСЕ.

«СП»: — Следовательно, и выход из Ассоциации автоматически не повлечет отмену моратория на смертную казнь? Такие разговоры уже ведутся…

— Да, я слышал. Но здесь явная какая-то путаница. Потому что из договоренностей с Советом Европы мы не выходили. Люди просто не понимают, что с чем связно, и что какие последствия имеет.

«СП»: — Если Россия покинет ПАСЕ, какие международные площадки для ведения диалога у нее останутся?

— В общем-то, даже более серьезные на самом деле механизмы типа «большой восьмерки», они оказываются далеко не последними возможностями для коммуникации, если есть желание предметно обсуждать те вопросы, которые нас разделяют. То есть, пока еще — даже после отказа от «восьмерки» — у нас есть масса возможностей для того, чтобы говорить на самых разных уровнях. Даже в случае если в ПАСЕ российская делегация не будет представлена. Есть, допустим, Парламентская ассамблея ОБСЕ — более представительная. Есть возможности какого-то двустороннего взаимодействия. Главное, что нет особенного желания выходить на компромиссы. То есть, здесь вопрос не столько институтов, сколько того, о чем мы говорим, и чего мы хотим в ходе этого разговора добиться.

Ведущий эксперт Фонда исторической перспективы, политолог Павел Святенков призывает не делать трагедии из того, что Россия может покинуть ПАСЕ:

— Парламентская ассамблея Совета Европы не имеет отношения к Европейскому Союзу. Это совершенно особая организация, возникшая раньше ЕС. Она носит консультативный характер и не принимает никаких реальных решений. Все годы пока Россия состояла в ПАСЕ, членство в ПАСЕ использовалось для давления на Россию, т.е. для выбивания из нее всяческих уступок. При этом не совсем понятно, откровенно говоря, какие преимущества мы получаем от членства в Совете Европы. Что Россия имеет от членства в СЕ такого, что заставляло бы нас идти на реальные геополитические уступки? Ответ на этот вопрос остается открытым.

Нужно учитывать также, что в ПАСЕ не все за то, чтобы лишить Россию полномочий. До подобных вещей раньше дело уже доходило, но требуется утверждение кабинета министров иностранных дел Совета Европы, а он не утверждал в свое время это решение.

Но даже если Россию исключат или лишат полномочий, ничего страшного в этом нет. Потому что сама ПАСЕ — организация совершенно непонятная. Это тусовка для международных чиновников, но в чем польза от нее для России сказать мудрено…

Из досье «СП»

Парламентская ассамблея Совета Европы — консультативный орган. Состоит из 318 членов и такого же количества их заместителей. Члены ПАСЕ назначаются национальными парламентами в количестве от 2 до 18 человек в зависимости от численности населения страны. Всего в ПАСЕ представлены 47 стран, статус наблюдателя имеют Канада, Израиль и Мексика. Сессии ПАСЕ проводятся четыре раза в год в Страсбурге и длятся неделю. Как сообщается на официальном сайте Совета Европы, в повестку дня вносятся на обсуждение актуальные европейские и международные события.

Фото: РИА Новости/Владимир Федоренко