Кто еще захочет присоединиться к новой России?

Помнится в конце 90-х, когда лимоновцы захватывали башню Клуба моряков в Севастополе, вышел у нас с коллегами спор по поводу Крыма и целесообразности его присоединения к России, причем большинство аргументов были вполне применимы ко всей Новороссии, которая, в отличие от Крыма, тогда совершенно не воспринималась в отрыве от Украины. Да и представить себе, что сама Украина может перестать существовать, тогда никто не мог. Сегодня ситуация иная: Крым — это Россия, Донбасс провел референдум, в результате которого уже никто не сомневается, а слово «Украина» все чаще употребляется с приставкой «бывшая».

Так вот тогда спорили мы не о том, нужен ли Крым России (для несведущих иностранцев, думаю, стоит пояснить, что для русского человека принадлежность Крыма России всегда была истиной неоспоримой, как для серба принадлежность Косова Сербии), а о том, нужна ли такая Россия Крыму. Мнения тогда разделились: некоторые считали, не ставя, кстати, под сомнение необходимость возвращения исконно русских территорий, что прежде, чем возвращать территории, нужно навести порядок в нынешней России. И в этом было рациональное зерно: создание в России проекта, который был бы притягательным для жителей бывшего СССР, способствовало бы тому, что бывшие республики сами захотели бы вернуться. Второй вариант объединения мы наблюдаем сегодня — через кровь и слезы сгорающей в огне гражданской войны Украины.

Другой вопрос, что процесс распада Украины — вещь неизбежная и независимая от желания стратегов в Москве, Киеве или Вашингтоне. Где-то в блогах было сравнение присоединения Крыма с ситуацией, когда старший брат вынес калоши из дома младшего, когда у того случился пожар. Но дело в том, что мы спасли «калоши» от пожара, который брат, кстати говоря, устроил сам. И есть возможность спасти другие «вещи», пока дом, который уже не спасти, не выгорел до основания.

Конечно, прежде чем присоединять кого-то к России, хорошо бы создать в стране соответствующую атмосферу. Понятно, что многим мифический, нарисованный западными пиарщиками образ благополучной Европы ближе, чем образ России, нарисованный теми же пиарщиками: дикая, рабская страна с запредельным уровнем коррупции и социального расслоения. Ближе, кстати, не только на Украине, но и в самой России. Да, в современной России все далеко не так радужно, как пытаются представить себе те, кто так стремится к ней присоединиться. Да, эйфория от «возвращения» домой скоро пройдет, и многие поймут, что российский олигархический капитализм ничуть не лучше украинского. Только, что «мову» учить не заставляют. Да, действительно было бы правильнее начала построить действительно сильную Россию, которой все мы хотели бы гордиться. Но… как получилось — так получилось.

И ведь уже нет времени думать, счет идет на дни — там, на юго-востоке Украины убивают людей, у них нет времени ждать. Украина распадается на части, и то, что не подберем мы — подберут другие. Тогда в 90-е вопрос «что нужно делать сначала?» звучал примерно как «что первичней: материя или сознание?» Сегодня то, что тогда воспринималось несбыточной мечтой патриота, становится реальностью. А ведь мечта и на самом деле тогда казалась несбыточной, но она была общей, всеобъемлющей, ведь о восстановлении СССР тогда мечтал любой здравомыслящий россиянин, хотя об этом и не было принято говорить вслух в ельцинской России.

Помните, как снимали флаг СССР с Кремля? Многие из нас тогда понимали, ЧТО происходит на самом деле? Ну, ладно, я не понимал — мне было 10 лет, и для меня это было не более, чем замена символики. Понимание пришло позже, когда, приезжая туда, куда мы привыкли ездить, как к себе домой, мы вдруг обнаружили, что там нужно менять деньги, что там надписи на другом языке, что там появились границы, где проводник будит ночью, чтобы заполнить миграционные карты, а в Прибалтике и вовсе — визы. И тогда осознание того, что же произошло в 1991-м, ужаснуло.

Казалось, что все это навсегда, что надо просто смириться. Шли годы, и эта мысль все больше укреплялась, ведь выросли целые поколения, которые никогда не жили в единой стране и воспринимали Россию в лучшем случае, как не очень доброго соседа, а в худшем, под влиянием массированной русофобской пропаганды — как врага. Казалось, что мы все больше отдаляемся друг от друга и единое гуманитарное пространство потеряно навсегда.

Но история все ставит на свои места. И агрессивная русофобия, на которой строили свою национальную идентичность, отличаясь разве что степенью агрессивности, практически все бывшие союзные республики, начинает давать обратный эффект. По-другому и быть не могло: на огульном отрицании прошлого будущего не построишь. И Украина может стать «первой ласточкой», продемонстрировавшей, что многовековые связи нельзя так просто разрушить за 20 лет, а чем ожесточеннее их рубить — тем сильнее будет отдача, опрокидывающая того, кто рубит.

Но все это совершенно не значит, что собирание русских земель - это самоцель. Повторяю: эйфория пройдет. Даже если нам удастся присоединить всю Новороссию, даже если удастся воссоздать весь СССР. Эйфория пройдет, но проблемы останутся. И на фоне этой эйфории требования незамедлительного решения этих проблем будут расти. Поэтому, собирание русских земель должно сопровождаться системными реформами. Иначе все снова рухнет. Причем, с еще более катастрофическими последствиями.

Фото: ИТАР-ТАСС/ Валерий Матыцин.