Квартирный бизнес по-советски

Процесс улучшения жилищных условий в эпоху построения развитого социализма выглядел простым только на бумаге. На деле же для этого нередко приходилось демонстрировать незаурядную смекалку. Каким же образом решался квартирный вопрос в эпоху отсутствия частной собственности? И чем за это приходилось расплачиваться?

«Голь на выдумки хитра»

Даже в период существования Советского Союза, когда частной собственности как явления не было и в помине, граждане все равно стремились так или иначе улучшить свои жилищные условия. Единственным действенным вариантом сделать это был официально разрешенный размен квартир.

Желающие каким-то образом увеличить или раздробить имеющуюся у них жилплощадь, могли сделать это исключительно через городские отделы по учету и распределению жилой площади или бюро обмена. В этих учреждениях всегда можно было найти подходящий вариант. Он либо выискивался в имеющейся официальной картотеке, либо находился в результате беседы с другими посетителями, недостатка в которых не было никогда с 1946 года (именно тогда первое подобное ведомство начало свою работу, распахнув свои двери в Банном переулке Москвы).

Примечательно, что никаких письменных договоров и обязательств никто друг с другом никто не подписывал, все варианты «срастались» исключительно на основе устных договоренностей.

Само собой, абсолютно никаких механизмов оценки недвижимости тогда не было и в помине. Однако определенная «система ценностей» все-таки имела место быть. Так, в категорию жилья элитного класса входили так называемые «ведомственные дома», построенные, конечно же, из кирпича. Высшую ступень «пьедестала почета» занимали дома, курировавшиеся аппаратом ЦК. Затем, по степени уменьшения — Комитетом госбезопасности, Министерством внутренних дел. Далее по списку — кооперативы при Академии наук и профильных НИИ, театрах и так далее.

В категорию, которую современные риелторы называют бизнес-классом, входили высотные (не менее 16 этажей) панельные дома улучшенной планировки. Комфорт-классом того времени были квартиры в сталинских домах, а позднее — типовые «брежневки». Ситуация с «хрущевками» с течением времени не менялась. Эти дома, как и в настоящее время, относились к категории жилья «суперэконом».

За исключением самого престижного жилья (операции его обмена и размена проводились по особым понятиям), для остальных объектов недвижимости достаточно жестко соблюдался определенный негласный принцип соответствия. Например, двухкомнатная «сталинка» с хорошими соседями или аналогичная «панелька» с большой кухней, согласно действующей градации, разменивались на две отдельные «однушки» со всеми удобствами. Если состояние таких квартир, предназначаемых к обмену, оставляло желать лучшего, то они «разбивались» по системе «копейка» плюс комната в коммуналке. Но если комнаты были проходные, то за «двушку» можно было получить максимум две комнаты в коммуналке.

Трехкомнатные квартиры, в зависимости от состояния и приближенности к центру города (а именно в этом «теплом месте», как правило, располагался обком или горком партии), менялись по другой системе. Хорошая «трешка» в центре «тянула» на «двушку» и однокомнатную квартиру. Не слишком хорошая в спальном районе обменивалась на две «однушки» в тех же районах. «Убитая» трехкомнатная на окраине больше «однушки» и комнаты в коммуналке не стоила. Эта «градация равноценности», конечно же, работала и в обратную сторону.

Однако для тех, кто жил в явном «неликвиде» или хотел гораздо большего, тоже находились варианты. Естественно, все подобные «съездные» и «разъездные» схемы реализовывались далеко не безвозмездно. Но в подавляющем большинстве случаев «благодарить» чиновников и непосредственных участников такой полулегальной сделки напрямую деньгами в те времена было не принято. Поэтому вместо государственных казначейских билетов СССР в ходу был натуральный обмен. И первое место по степени популярности в этом товарообороте занимали, само собой, автомобили.

Каким образом такая мена оформлялась документально — это тема для отдельного разговора. Тем не менее, факт остается фактом и, например, в 60-х годах прошлого века в роли такой «универсальной валюты» выступал «Москвич-407». Новая машина стоила чуть больше двух с половиной тысяч новых послереформенных рублей. Это в любом советском городе среднего масштаба «тянуло» на добротный каменный дом площадью около сотни квадратных метров.

Конечно, у некоторых граждан в личной собственности имелся еще и ГАЗ-21, который на тот же период времени оценивался в сумму около 5600 рублей. Но в 1961 году дом, равноценный по стоимости этому автомобилю, должен был располагаться как минимум в центральном районе какой-нибудь областной столицы на расстоянии прямой видимости от обкома ЦК КПСС. Плюс к этому он должен был иметь центральное отопление и телефон. Поэтому обменивать жилье на «Волгу» стали на десяток лет позже, где-то после 1971 года.

Но к этому времени новой мечтой советского гражданина стали более продвинутые технически «Жигули» первой модели. В начале семидесятых стоимость данной машины составляла те же 5600 рублей. Эту «копейку» можно было спокойно обменять на кооперативную «однушку» площадью 36 квадратных метров (государственная стоимость одного квадратного метра такой жилой недвижимости колебалась на отметке в 160 рублей). Когда же на рынок вышел самый популярный в народе ВАЗ-2106, то за доплату в виде этого авто можно было быстренько перебраться из убогой коммуналки на выселках в типовую, но вполне благоустроенную «двушку» в нормальном районе. Столь своеобразный «табель о рангах» действовал вплоть до 1991 года.

Правда, начиная с 80-х годов автомобили были изрядно потеснены изделиями японской (реже — западной) промышленности — аудио- и видеомагнитофонами. Примерно в 1985—1988 годах за видеодвойку (комплект видеомагнитофон плюс телевизор) брендов уровня Sharp или Panasonic в качестве доплаты можно было без очереди въехать и прописаться в типовую однокомнатную квартиру.

Гражданин, проживающий в коммунальной квартире и обладающий двухкассетным японским стереомагнитофоном, имел все шансы обменять свою жилплощадь на ту же типовую однушку. В комиссионных магазинах того времени такая техника оценивалась примерно в 900 рублей. Этих денег вполне хватало для неофициальной доплаты при сложном многоступенчатом обмене (съезд двух «однушек» в хорошую «двушку» при размене последней на комнату и «однушку»).

В 1991 году, когда в России стартовала приватизация и начал формироваться свободный рынок, бюро обмена довольно быстро утратили свое главенствующее положение. Однако кое-где в отношении жилья, предоставляемого по социальному найму, договоры мены вполне успешно составляются до настоящего времени.

Фото: Яков Берлинер/ РИА Новости