Сомнительные университеты

Для выпускников школ сейчас наступила самая волнительная пора. После сдачи ЕГЭ многие стали абитуриентами и теперь гадают о проходном балле в университетах. Но далеко не все решились участвовать в конкурсе, кто-то выбрал коммерческий ВУЗ, где за определенную плату можно без особых «напрягов» получить диплом.

Однако вот какие данные приводят социологи.

Согласно данным последнего опроса ВЦИОМ, 56% выпускников ВУЗов считают полученные знания недостаточными. Работодателей, недовольных навыками молодых людей с дипломами, еще больше — 91%. Причем 53% работодателей видят у выпускников не только отсутствие практических навыков, но и хорошей теоретической подготовки.

Получается, что ситуация с высшим образованием действительно плачевная. Да, МГУ занимает крепкие позиции в рейтингах лучших университетов мира. Но большинство-то обучается в других учебных заведениях. Некоторые кроме вывески и нескольких аудиторий вообще не имеют ничего. Туда молодые люди идут исключительно ради «корочки». Чему-то учиться они не хотят в принципе, а на работу возьмут влиятельные родственники. Естественно, сразу начальниками. Конечно, над теми, кто старательно «грыз гранит науки».

Впрочем, снижение интереса к знаниям отмечают и профессора институтов, ранее гремевших на весь Советский Союз и весь мир. Год от года приходится занижать требования к студентам, так как всё больше приходит тех, кто почти не имеет мотивации учиться.

С другой стороны, в последние годы появилось большое количество молодых специалистов, которые искренне пытаются быть профессионалами своего дела.

Независимый эксперт в сфере образования Борис Деревягин уверен, что стать хорошим специалистом в России можно:

— Наше образование продолжает работать по советской модели. Она строилась на разделении ВУЗов на университеты и институты. Университеты были сосредоточены на научной сфере, институты — на производственной. При этом была жесткая связка между ВУЗами и предприятиями. Был Госплан, и было известно, какие специалисты будут нужны через пять лет, под это версталась образовательная сетка.

После 1991 года от планирования ушли. Соответственно, не стало четкой взаимосвязи между производством и образовательными программами.

Чтобы как-то выправить ситуацию, потребовалась реформа 2004 года, когда было создано Министерство образования и науки. Потом появились научно-исследовательские федеральные университеты, которые четко связаны с подготовкой специалистов для научной сферы.

Нынешние образовательные программы заточены под общую подготовку специалистов, не узкую. А на производстве хотят иметь после ВУЗа специалистов, которых не надо чему-то доучивать.

Трудовая деятельность отличается всегда от процесса обучения, она более конкретна. В этом плане последняя реформа, связанная с новым законом «Об образовании» от 2012 года, содержит позитивную вещь. Теперь на базе своих структур могут создавать прикладной бакалавриат любые организации, занимающиеся образовательной деятельностью. То есть, это не образовательные организации, а любые коммерческие, для которых образование — дополнительная деятельность. Они теперь могут готовить специалистов под свои нужды.

При этом нельзя говорить, что у нас вообще нет ВУЗов, которые бы не готовили специалистов, нужных работодателям. Иначе бы не охотились за выпускниками таких ВУЗов, как МГУ, МГТУ имени Баумана, МФТИ, МИФИ, РАНХиГС, РГГУ. Можно вспомнить еще много региональных ВУЗов. Буквально с третьего курса за студентами ведут «охоту» представители российских и зарубежных компаний. Они приглашают студентов к себе на стажировки.

Если человек проходил стажировку, то к моменту выпуска такой специалист будет востребован. Так было в советское время, когда обучение проводилось в тесной связке с производственной практикой. Сейчас, к сожалению, в обязательном порядке это не делается.

«СП»: — Много ли у нас ВУЗов, после которых можно стать хорошим специалистом?

— Ежегодно у нас проводится мониторинг высших учебных заведений. По его итогам ВУЗ может быть ликвидирован или поглощен другим образовательным учреждением. Мониторинг проводится с 2012 года. За истекшее время число государственных ВУЗов снизилось с 660 до 530. И можно сказать, что практически все ныне работающие государственные институты дают нормальное образование. В ходе мониторинга отслеживается финансовая устойчивость организации, средний балл ЕГЭ при приеме, востребованность выпускников у работодателей, научная активность ВУЗа. Так что действующие ВУЗы достойны всяческого уважения. По факту, к оставшимся ВУЗам никаких значимых претензий нет.

Конечно, к коммерческим образовательным организациям вопросов больше. Их число значительно поредело за последнее время, были закрыты многие филиалы. Но и среди оставшихся коммерческих ВУЗов есть хорошие учебные заведения.

Мечта любого работодателя — получить готового специалиста. Но для этого нужна другая система. Нельзя сразу обучить всем новинкам, которые появляются за пять лет обучения. Поэтому и нужно взаимодействие работодателей и институтов.

«СП»: — Что играет большую роль: качество образования в ВУЗах или уровень абитуриентов?

— Два года назад Российский союз ректоров проводил исследование, которое показало, что значимого ухудшения образовательного уровня среди выпускников ВУЗов нет. Много критики раздается в адрес ЕГЭ. Но средний балл ЕГЭ с большой долей вероятности показывает, как студент будет учиться.

Сейчас имеет место тенденция к снижению количества бюджетных мест на гуманитарные специальности и расширение приема на инженерные профессии. Тем не менее, на последние народ не очень тянется. Поэтому приходится снижать проходной балл, а вот на гуманитарных специальностях требования увеличиваются.

Сейчас в ВУЗах учится огромное количество молодых людей. Вот сравните. В 1990 году в ВУЗах «грызли гранит науки» 2,8 миллиона студентов, а еще совсем недавно — в 2008 году, у нас было 7,5 миллиона студентов. Сейчас их, правда, поменьше, около 5 млн., из них «бюджетников» меньше половины — примерно 2 миллиона человек.

В советское время количество мест в институтах формировалось Госпланом. Сейчас играют роль два фактора: прописанное в законе количество бюджетных мест на 10 тысяч населения в возрасте от 17 до 30 лет — 800 студентов; и распределение мест по специальностям, согласованное с деловыми сообществами.

Бизнес в целом не планирует дальше, чем на три года. Государство у нас с трехлетнего плана перешло на однолетний. Поэтому вообще сложно назвать эффективным существующий механизм приема. Никто не знает, какие специальности будут востребованы.

И дело не в знаниях абитуриентов. Можем вспомнить исторический опыт 1920−30-х годов. Тогда людей с высшим образованием почти не было. Многие имели всего четыре класса образования. Но их определяли на рабочие факультеты, быстро натаскивали и погружали в систему высшего образования. Однако именно эти люди обеспечили в стране промышленный подъем и потом руководили предприятиями.

— Специалистов готовит именно научная школа. К сожалению, многие научные школы были разрушены, на их воссоздание уйдут десятилетия, — считает заместитель председателя комитета Госдумы по образованию, академик Российской академии образования Михаил Берулава. — Еще одна проблема в том, что в высшей школе много уделяют внимание отчетам. Чиновники оценивают работу преподавателя не по качеству подготовки специалистов, а по написанному в отчете.

«СП»: — Требуется ли коренная перестройка системы образования?

— Как известно, талант воспитывает талант. Сегодня, прежде всего, надо воссоздать научные школы в ВУЗах. И не только в Москве, но и в регионах.

Я с одной стороны, горжусь, а с другой мне не очень приятно, когда в западных научных лабораториях слышишь русскую речь. В ведущих университетах США и Европы очень много наших людей. А сами они воспитанники научных школ Новосибирска или Омска. И нет уверенности, что эти люди вернутся.