Дезертир Янис Пинупс: Я 50 лет боялся выйти к русским

Известный латышский артист Вилис Даудзиньш готовится к съемкам фильма о необычном дезертире, скрывавшемся от советских, а потом от российских военных прокуроров… 50 лет.

Этот уникальный случай не имеет аналогов в мире и, наверное, достоин внимания режиссеров Голливуда. История — о том, как 20-летний парень погубил свою жизнь, трусостью обрек себя на наказание, и вышел на волю из добровольного заточения лишь в 70 лет — в мае 1995 года, убедившись, что из Латвии выведены российские войска. Он не знал, что таким дезертирам в СССР дважды объявлялась амнистия: в 1945-м по случаю Победы и в 1949-м.

А в тот майский день 1995-го в полицейский участок Пелечской волости Прейльского района Латвии явился, будто призрак из прошлого, старик и заявил, что больше 50 лет скрывался, опасаясь наказания за дезертирство, совершенное в 1944 году. Это был Янис Пинупс. Соседи по деревне Котлери считали его то ли погибшим, то ли пропавшим без вести. Родные о нем не говорили, никаких вестей от него не было. А на самом деле Янис скрывался рядом, да так тщательно, что все годы «советской оккупации» о нем никто ничего не знал. И даже когда распался Советский Союз и Латвия обрела независимость, Пинупс прятался, потому что в республике стояли российские войска, и он был убежден: если его найдут — посадят в тюрьму за дезертирство. В августе 1994 российские войска были выведены из Латвии, но дезертиру понадобилось еще какое-то время, чтобы победить страх и убедиться в том, что ему ничего не грозит.

Соседи были поражены. «Дома я появлялся только ночью», — признался Пинупс. В полицейском участке его приняли сначала с подозрением, но потом вошли в положение. И Пинупс стал в тот момент своеобразным национальным героем. Но ненадолго. Очень скоро о нем забыли, потому что настоящими героями в Латвии считают не тех, кто прятался от советской власти, а тех, кто воевал с ней — «лесных братьев» и солдат Латышского легиона СС.

И все же необычная судьба дезертира привлекла внимание творческой группы, в которую входят актер Рижского Нового театра Вилис Даудзиньш, режиссер Мартиньш Граудс, драматург и автор сценария Иво Бриедис. У Вилиса Даудзиньша есть опыт в таких делах. Он уже собирал материалы о легионерах СС, о судьбах местных евреев. Эти материалы легли в основу театральной постановки. А сейчас знакомится с престарелым дезертиром, которому есть что вспомнить — 50 с лишним лет он прожил в страхе разоблачения.

В советскую армию Яниса призвали в августе 1944 года. Попал на фронт, участвовал в двух боях. Получил контузию и, потеряв сознание, остался на поле боя. По его словам, очнувшись, увидел, что вокруг — никого. Решил вернуться домой.

Добирался несколько месяцев. Пришел в деревню Котлери 7 октября. Сообщил о себе лишь родным. Сначала прятался в лесу. Когда наступили холода, перебрался в хлев — там, прямо в навозе, вырыл землянку, в ней и жил. В 1950 году перешел в старый дом своей семьи — та построила новый. Жил в нем, тщательно скрываясь от соседей. Помогал братьям в поле, ходил по грибы и ягоды.

Лет через 25 решил выйти из убежища — думал, что его забыли и вряд ли кто-то узнает. Но на автобусной остановке какой-то мужчина обратился к нему со словами: «Я тебя знаю, только имя забыл». Янис очень испугался и снова спрятался в своем семейном убежище.

В начале 80-х рискнул пойти к врачу под вымышленным именем — растянул лодыжку, нужна была помощь хирурга. Пронесло.

После смерти братьев у него осталась сестра, которой было трудно смотреть за Янисом, а помочь-то ей по-настоящему он не мог. Однажды, после того, как выходил во двор колоть дрова, Веронику спросили, что за мужчина появился в ее хозяйстве. Пришлось что-то солгать. А для Яниса снова начались годы добровольного заточения.

И вот теперь Янис Пинупс рассказывает о своей истории кинематографистам, и возможно, вскоре станет своеобразной знаменитостью — вряд ли такой сюжет пройдет мимо внимания мировой прессы. Аналогов нет. Известны случаи многолетнего дезертирства, но чтобы 50 лет!..

Некий дезертир из деревни Сельцо, что под Торжком, просидел в подвале собственного дома 29 лет — с 1941-го по 1970-й год. Сам явился с повинной в городской отдел милиции. Да и то не потому, что совесть заела, а в связи с немощью матери, которая уже не могла содержать сына. Попросил осудить его по всей строгости закона, но майор милиции, посмотрев на старика, изможденного добровольным заточением в подвале собственного дома, просто сказал, что тот сам себя осудил, и прогнал прочь.

В селе Онишполь украинского Полесья 25 лет скрывался в подполье Николай Халимовский. В конце 60-х он он тоже явился с повинной. Но никому уже не было до него дела…

Ему исполнилось 18, когда призвали в армию. Это было в конце 1943-го. Попал в войска Первого Украинского фронта. Поставили в охрану зенитной батареи. Налетели «юнкерсы», и парень, бросив винтовку, бежал. Дома отец оборудовал для него убежище в погребе. Родители были неграмотными, газет не выписывали, а от радиоточки отказались, опасаясь, что монтер заметит сына. Так Николай и прожил 25 лет в неведении и полном затворничестве, наблюдая из убежища, как замуж вышла его девушка Ганна, как она воспитывала своих детей… Дезертира нашел, неожиданно нагрянув в гости, дальний родственник, партийный работник…

Впрочем, были случаи и другого свойства.

В марте 1974 года на филиппинском островке Лубанг местной полиции сдался 52-летний подпоручик японской армии, находившийся в лесу с конца 44-го. К управлению полиции вышел пожилой японец в потрепанной форме императорской армии, поклонился полицейским, положил на землю винтовку и сказал: «Я — подпоручик Хиро Онода. Подчиняюсь приказу моего начальника, который велел мне сдаться». Оказалось, что, не зная о капитуляции Японии, он продолжал воевать с оккупантами. 17 декабря 1944 года командир батальона майор Танигучи приказал 22-летнему подпоручику Оноде возглавить партизанскую войну против американцев. И он честно выполнял приказ, пока его не отменил тот самый бывший майор Танигучи, давно ставший книготорговцем, но вызванный специально для того, чтобы убедить пожилого партизана прекратить борьбу. Но это уже совсем другая история — не о дезертирах, а о героях.

Рига