Цифры Голиковой: Насколько «приглажена» статистика смертности в РФ от коронавируса?

Смертность в России с начала года выросла на 13,9%. Об этом 28 декабря сообщила вице-премьер Татьяна Голикова, сославшись на данные Росстата за ноябрь.

По оценке статистического ведомства, в январе-ноябре в РФ умерли 1,881 млн человек — на 229,7 тыс. больше аналогичного периода прошлого года. Показатель смертности на 1 тыс. человек, таким образом, увеличился с 12,3 до 14.

Наибольший прирост числа умерших случился в ноябре — в этом месяце умерло почти в 1,5 раза больше человек, чем год назад. Максимальное число умерших от COVID-19 также зафиксировано в ноябре: непосредственно от коронавируса скончалось 23 610 человек, еще в 2 178 случаях коронавирус негативно повлиял на течение другого заболевания.

Наибольшее число умерших от коронавируса или спровоцированного им заболевания проживали в Москве (3 418 и 188 человека соответственно), Московской области (2 453 и 45 человек) и Петербурге (1 822 и 96 человек).

Как отметила Голикова, более 81% избыточной смертности за 11 месяцев 2020 года в России приходится на COVID-19 и его последствия. При этом, по ее словам, смертность от сердечно-сосудистых заболеваний, заболеваний органов дыхания, нервной, эндокринной систем по итогам 2020 года также вырастет, потому что «граждане, страдающие этими заболеваниями, наиболее подвержены COVID».

Напомним, заявления вице-премьера о причинах прироста показателя смертности на данный момент являются единственным официальным источником таких данных: Росстат в этом году не будет публиковать сводную статистику по основным классам факторов смерти населения.

Насколько адекватны оценки властей, как в реальности выглядит картина смертности от COVID-19 в России?

— Факт, который не вызывает сомнений — мы имеем прирост смертности на фоне очень тяжелого года, — отмечает ведущий научный сотрудник Института клинической экспериментальной медицины СО РАМН, экс-заведующий лабораторией особо опасных инфекций «Вектора» Александр Чепурнов. — Конечно, глубоко разобраться в цифрах по причинам смертности было бы очень полезно. В любом случае, прирост ассоциирован с проблемой, которая на нас всех навалилась. Другое дело, что причиной смертности коронавирус может выступать опосредовано: у кого-то увеличилась нервозность, у кого-то иммобилизованность привела к негативу, кто-то недополучил медпомощи.

Собственно, все статистические проблемы учета смертности от COVID-19 — искренне или нет — упираются именно в момент классификации: как, скажем, интерпретировать смерть от сердечного приступа, но при наличии коронавируса?

Замечу, коронавирус воздействует на организм совершенно удивительными способами — на совершенно разные ткани. В том числе, на нервную ткань, хотя вирус не является нейротропным (способным поражать нервные клетки — нейроны, «СП»). Что важно, коронавирус способен вызывать тяжелые осложнения даже при нетяжелом течении болезни.

На мой взгляд, было бы полезно — с научной точки зрения — провести выборочное исследование и попытаться понять: какие основные осложнения дает коронавирус. Это исследование могло бы прояснить и картину смертности. На сегодня, замечу, во всем мире имеются только отдельные научные публикации по осложнениям. Они касаются либо какой-то выбранной группы пациентов, как правило, не очень большой, либо описывают уникальные случаи осложнений, в которых врачи разобрались.

К сожалению, врачи у нас слишком заняты и пишут слишком мало обзоров и статей по осложнениям от коронавируса. Хотя знают они, безусловно, много.

«СП»: — Насколько корректно Голикова сопоставляет общую смертность со смертностью от коронавируса?

— Мне не с руки рассуждать о корректности, не имея на руках надежных статистических данных. Конкретная специфика, с моей точки зрения, важна только вычислениями реального процента летальности коронавируса. Но это, я считаю, в нынешней ситуации не самое главное.

Главное — победить вирус. А еще главное — понять, на какие факторы он активно влияет, чтобы соответствующим образом готовить медицинские площадки.

«СП»: — Некоторые эксперты отмечают, что коронавирус не настолько заразный, как грипп, и его летальность в целом невысокая. С этим можно согласиться?

— Все равно летальность коронавируса однозначно выше, чем у гриппа. И потом, повторюсь, у коронавируса очень тяжелые последствия — причем, в широчайшем диапазоне случаев. Все эти последствия требуют очень хорошей реабилитации.

Сегодня многие медучреждения нацелились именно на реабилитацию. Это зачастую те больницы, которые не имеют инфекционных отделений и потому не работают непосредственно с коронавирусом. К сожалению, такая реабилитация почти повсеместно платная.

Напомню, во времена СССР любая пневмония, по тогдашним медицинским убеждениям, требовала серьезной — желательно санаторно-курортной — реабилитации. В ситуации с коронавирусом реабилитация также крайне необходима. Об этом нужно думать и самим гражданам, и было бы хорошо, если бы на этом направлении государство оказало определенную поддержку.

Приведу только один пример тяжелых последствий от коронавируса — о нем сообщили в статье канадские и американские врачи. Они пишут, что у пожилых достаточно часто встречается следующая ситуация: после переболевания и выписки из больницы с диагнозом, что коронавирус не определяется, пожилой человек снова попадает в больницу с каким-то другим заболеванием, либо имеет место летальный исход.

С точки зрения статистики, кстати, человек в таком случае умрет не от коронавируса. Но на деле его смерть — именно результат перенесенной коронавирусной инфекции.

«СП»: — Можно ли предположить, что и в 2021 году смертность в России будет выше, потому что ситуация особо не изменится?

— Смертность должна снижаться — если, конечно, в России успешно пойдет дело с вакцинацией населения. К сожалению, мы пока не видим каких-то обобщающих работ по вакцинации, хотя нам говорят — и вполне справедливо — что уже сотни людей провакцинированы достаточное количество месяцев назад. А значит, есть понимание, насколько стойкий получается иммунитет и какое вырабатывается количество нейтрализующих антител.

Тот же глава центра Гамалеи Александр Гинцбург рассказал на днях, что через восемь месяцев после вакцинации у него наблюдаются «очень высокие титры антител». Это, конечно, пока единичный случай, но достаточно показательный, поскольку Гинцбург — человек в возрасте.

Словом, вопрос со смертностью упирается в вакцину: заработает ли она хорошо, не будет ли каких-то фокусов, вполне возможных, со стороны самого коронавируса под селективным прессом вакцины?

Ну и открытым остается вопрос массовости. Чтобы вакцинировать значительную часть населения России, нужно наработать десятки миллионы доз вакцины — плюс чисто технически провести вакцинацию. Пока никто не может сказать, сколько реально времени потребуется на решение этих задач.