«Отсекать негодную плоть»: В Госдуме заговорили о возврате смертной казни

Проблему стрельбы с трагическими последствиями в российских школах могло бы решить возвращение смертной казни, мораторий на которую был введен без малого четверть века назад, в 1997 году. Это предложение поддержат все адекватные россияне, потому что в стране идет война с массовыми убийствами, а в этой борьбе будут хороши даже такие средства.

С таким громким заявлением выступил первый зампред комитета Государственной Думы по делам СНГ Константин Затулин. Объясняя свою точку зрения, он, в частности, предположил, что напавшего 11 мая на учеников казанской гимназии № 157 Ильназа Галявиева мог бы остановить именно страх смерти, а то, что он сдался полицейским, говорит: на самом деле он не хотел умирать.

В связи с этим депутат считает крайне важным возвращение к вопросу о восстановлении смертной казни для отдельных категорий преступников — изуверов, маньяков, убийц детей.

«В конце концов, в некоторых царствах-государствах за продажу наркотиков казнят. Но если возникла проблема, настолько она выросла в этих странах, что просто даже уже прохода нет от наркомании и от наркомафии, значит, они правильно сделали, что ввели такую норму? Если у нас проблемы сегодня в том, что мы не можем пережить случившееся? Потому что, — это очевидно, — мы нормальные люди, мы не хотим, чтобы это повторялось? Значит, введите на какое-то время, на долгое время или на короткое время, введите высшую меру для определенного сорта преступлений, которые совершаются в школах, которые совершаются против детей, которые совершаются с использованием подготовленных преступных средств. Введите это. И это не имеет никакого отношения к демократии, к ее отсутствию или присутствию», — гласит, в частности, запись на его официальном сайте еще от 12 мая с.г.

А 18 мая в эфире радиостанции «Говорит Москва» Затулин вновь призвал «отсекать негодную плоть» через смертную казнь, отметив, что у него самого нет жажды ни смертных казней, ни вообще казней как таковых.

Прав ли Константин Затулин, являющийся также, на минуточку, председателем Комиссии по международной политике Межпарламентской Ассамблеи Православия? — поинтересовалась «СП» у экспертов.

— Действительно, идеи мщения по принципу «зуб за зуб, око за око» сейчас набирают обороты по всему миру, и я допускаю, что большое количество граждан и в самом деле готово этому рукоплескать, — заметил в беседе с изданием депутат Мосгордумы от КПРФ, экс-федеральный судья Сергей Савостьянов. — Но, на мой взгляд, доводы господина Затулина никак не подтверждаются ни судебной, ни юридической, ни криминалистической статистикой. Все учебники криминалистики единодушные в том, что не степень жестокости наказания, а его неотвратимость влияет на предупреждение преступлений.

Я с идеей господина Затулина не согласен. Весь мой профессиональный опыт, моя политическая позиция говорят о том, что Россия как член Совета Европы должна нести обязательство по неприменению смертной казни. Как член еропейского сообщества, европейской цивилизации. Да и потом, чисто по-человечески не могу с этим согласиться, зная о сотнях правоохранительных ошибок, приводящих к лишению свободы невинных граждан.

«СП»: — А как же «страх смерти» как стоп-фактор для убийц детей?

— Эти изуверы, идущие творить свои ужасные преступления против беззащитных детей, думаю, готовы к смерти, к тому, что полицейский может их застрелить, увидев оружие у них в руках. Вспомним хотя бы «керченского стрелка». Согласно официальной версии следствия, он застрелился, но допускаю, что его могли и ликвидировать силовики в ходе спецоперации.

Так что критерий «страха смерти», полагаю, никак не может быть положен в основу предупреждения подобных преступлений. Лучше бы Константин Затулин обратил внимание на распространение жестоких компьютерных игр, на то, что госканалы, финансируемые за счет налогоплательщиков, денно и нощно рассказывают об ограблениях, убийствах, изнасилованиях Дианы Шурыгиной и других девушек, на то, что Ксения Анатольевна [Собчак] делает интервью с маньяком, популяризируя этот образ. Но он почему-то об этом предпочитает не говорить. Как предпочитает, видимо, не вспоминать о том, что по делу маньяка Чикатило сначала расстреляли ни в чем неповинного человека, и только потом следствие вышло на след настоящего преступника.

— На данный момент минусов по смертной казни гораздо больше, чем плюсов, — развил тему депутат Мосгордумы от КПРФ, юрист Евгений Ступин, — так что чисто теоретически хоть как-то обсуждать эту тему, на мой взгляд, можно будет только тогда, когда наша судебная система не будет вызывать абсолютно никаких нареканий. Но то, что сейчас доля оправдательных приговоров не превышает 0,2%, говорит об одном — суды у нас носят поголовно обвинительный характер, и в таких условиях давать им возможность выносить приговоры, которые никак потом не исправить, недопустимо.

«СП»: — А каким-то иным образом можно если не полностью исключить, а хотя бы свести к абсолютному минимуму вероятность повторения трагедий, подобный казанской и керченской?

— Прямо сейчас, практически завтра, можно распределить на охрану школ какую-то часть из практически 430 тысяч сотрудников Росгвардии, по паре человека на школу или детский сад. Жители-то взаимодействуют в основном с участковыми, сотрудниками ППС и следователями, а что делают росгвардейцы? Только митинги разгоняют? Пусть лучше, на мой взгляд, чем-то более полезным займутся.

Кроме того, стоило бы еще наладить и систему работы с родителями. У нас сейчас только опекуны, берущие детей из детдома, сдают экзамены по воспитанию детей. Почему бы не организовать нечто подобное на безвозмездной основе для молодых семей? Ведь многие из них, заводя ребенка, даже азов общения с детьми не знают.

— Детей, склонных к совершению подобного рода преступлений, можно и нужно отслеживать еще со школьной скамьи, ставя их, возможно, на какой-то специфический учет, — считает руководитель Центра урегулирования социальных конфликтов, заслуженный юрист Московской области Олег Иванов. — В школах психологи-то есть, но они занимаются чем угодно, кроме реального отслеживания критического психологического состояния детей. Ведь что касается того же «казанского стрелка», то на отклонения в его поведении жаловались одноклассники еще тогда, когда он учился в школе. И если бы психологи взяли на контроль его еще в то время, это, как мне кажется, помогло бы уберечься от недавней трагедии. Так что психологическую службу в школах, конечно, следовало бы усиливать.

Да и вообще медицинский контроль следовало бы подтянуть. Потому что для получения справки с целью приобретения оружия нужно, например, проходить обследование у психиатра. А трагедия в Казани дает понимание того, как сейчас у нас дело с этим обстоит — заплати деньги, да получай справку, никто твое психическое состояние всерьез проверять не будет. Но это всего лишь две составляющих комплексного подхода к решению проблемы массовых убийц.

— В комплекс предупредительных мер, — резюмировал Сергей Савостьянов, — должно входить еще, во-первых, решение о повышении возраста, дающего право на владение оружием минимум до 21 года, а еще лучше — до 25 или 27 лет. Таким образом мы отсечем изрядную часть контингента, не созревшего для такой ответственности.

Во-вторых, все требования к осуществлению видеонаблюдения и охраны в школах должны реализовывать на практике неукоснительно, а не для галочки, как сейчас нередко происходит. Не должны родители или бюджет эти услуги оплачивать, чтобы на этом наживались недобросовестные отставники силовых органов.

В-третьих, надо убрать со всех каналов негативное информационное воздействие на неокрепшие умы молодежи. Убрать всю «чернуху», а вместо этого создавать положительную информационную повестку — пропагандировать семейные ценности, добросовестную работу и благоустройство жизни своих близких, здоровый образ жизни, спорт, а не создание очередного оружия массового поражения.

Наконец, надо прекратить проводить в медицинских и образовательных учреждениях политику «задавливания» требованиями. От нас же постоянно что-то требуют — выучить, проголосовать, сделать, принести и так далее. Люди должны жить в обеспечиваемой государством комфортной и спокойной обстановке, без прессинга и понуждения. Тогда общество будет дружелюбным, и, скорее всего, наступит улучшение.