«Лечить идут одни старики»: Врачей-пенсионеров позвали спасать страну

В сказке Аркадия Гайдара о Мальчише-Кибальчише был один печальный момент с призывом на помощь изнемогающей в боях с буржуинами Красной Армии всех, кто может.

Помните?

«Только видит Мальчиш, что вышел из ворот один старый дед во сто лет. Хотел дед винтовку поднять, да такой он старый, что не поднимет. Хотел дед саблю нацепить, да такой он слабый, что не нацепит. Сел тогда дед на завалинку, опустил голову и заплакал».

Похоже, именно такие ассоциации возникают у представителей медицинского сообщества после того, как министр здравоохранения Михаил Мурашко в ходе заседания комитета Госдумы по охране здоровья 14 октября обратился к пожилым медикам, которые ушли на пенсию в начале пандемии, привиться от коронавируса и вернуться к работе.

«Часть медицинских работников старших возрастов в период начала ковида, так как были объявлены мероприятия по изоляции, <…> ушли на пенсию. Сегодня уже есть вакцина, мы обращаемся к медработникам, которые в период, когда существовали риски для здоровья и жизни, отошли от медпрактики, мы предлагаем вернуться. И сегодня вакцинация позволяет защитить жизнь и здоровье», — заявил, в частности, он, добавив, что в регионах подобная тенденция уже наблюдается.

Так, например, в беседе с Общественной службой новостей (ОСН) профессор геронтологии, д.м.н. Юрий Конев назвал это «вызовом последнего резерва», сопроводив емким эпитетом «дооптимизировались».

«Этот „вызов последнего резерва“ на нынешней волне пандемии может быть ситуацию и спасёт. Но уже на следующей некого будет призывать. Эта волна потянется до декабря, а к весне уже ожидают следующую. Ситуация будет ещё тяжелее, а медиков уже не будет», — резюмировал он.

Опрошенные «СП» эксперты в целом также разделили эту точку зрения на происходящее.

— Я лично не думаю, что каких-то серьезных последствий данная инициатива иметь не будет хотя бы по той простой причине, что, по моим наблюдениям, все, кто может сейчас из медиков-пенсионеров работать, те и так уже работают, потому что на одну пенсию не проживешь, — отметил оргсекретарь и сопредседатель Профсоюза медработников «Действие» Андрей Коновал. — Может, конечно, кто-то уволился сам, а кого-то сократили в ходе перепрофилирования под ковидарии каких-то медучреждений, но, опять же, я не думаю, что этого ресурса достаточно, чтобы хоть мало-мальски заметно смягчить ситуацию с кадрами в здравоохранении. Так что я бы назвал этот призыв министра, скорее, актом какого-то отчаяния.

«СП»: — Она действительно аховая?

— Очень плохой она была еще даже до коронавируса в 2019 году. Да что там говорить, еще в 2013 году она была очень плохой. Кадровый голод исчислялся несколькими сотнями тысяч врачей и медсестер — 153 тысячи и 850 тысяч соответственно. Минздраву пришлось в срочном порядке даже методики подсчета корректировать. Формально это, конечно, позволило немного сократить масштаб проблемы, но даже и тогда, когда в число российских медиков влились и сотрудники крымских больниц, нехватка персонала все равно шла в общей сложности на сотни тысяч. И это только по бумагам, в реальности же она стала еще больше.

Как видите, и до пандемии проблема кадров стояла крайне остро, а сейчас вообще катастрофа, потому что нагрузки увеличились, причем сразу по всем фронтам — в участковых службах, в «Скорой помощи», в стационарах. В 2020 году на каждые 10 тысяч населения приходилось всего 38 медицинских специалистов. Мне, например, на днях сообщили, что в севастопольской больнице № 5 — на минуточку, города федерального значения — в связи с неукомплектованностью кадров местных поликлиник просят исполнять функции участковых педиатров акушерок родильного отделения. Я не удивлюсь, если такими темпами у нас дело вскоре дойдет до того, что назначать лечение и вести приемы станут уже санитарки. И это только один из штрихов.

«СП»: — Послушайте, а как же студенты медучилищ и профильных вузов, аспиранты? Выпускников-то у нас много, чего же их работать не зовут?

— Действительно, много выпускников молодого и среднего возраста не работают у нас по специальности. Тут, конечно, есть определенная проблема с самим качеством образования, но главное все же, на мой взгляд, то, что существует очень серьезная проблема с недофинансированием отрасли в целом, с тяжелыми условиями работы, с огромными переработками, с небольшими окладами, с непрестижностью самой профессии.

Правительство, конечно, делает в этом направлении определенные шаги. В том же Севастополе, например, очень неплохие зарплаты. Там у педиатров, насколько мне известно, только окладная часть составляет примерно 35 тысяч рублей, а общий размер заработка достигает порядка 70 тысяч рублей. Но, как видим, одним повышением зарплат эту проблему не решить.

Во-первых, даже если прямо сейчас государство начнет вкладывать в сферу здравоохранения серьезные средства, чтобы поднять зарплаты в полтора-два раза, чего мы никак пока не наблюдаем по моим оценкам, для достижения видимого эффекта потребуется как минимум год. Врач-то это вам не дворник, на формирование специалиста нужно время.

Во-вторых, мало средства выделить, их надо же еще и правильно освоить. А если у нас, например, деньги пойдут не на зарплаты и обучение, а на закупку втридорога оборудования, на котором некому будет работать, и строительство огромных центров, в которых работать будет некому, эту проблему решить не удастся. Правда, я надеюсь, до такого не дойдет.

«СП»: — Получается, к моменту наступления пятой волны коронавируса, которая, как предполагает, в частности, эпидемиолог Игорь Гундаров, должна прийтись на конец декабря 2021 года — начало января 2022 и стать в два-три раза более интенсивной, чем нынешняя, мы получим полный коллапс системы?

— Да она и так уже в коллапсе в каком-то смысле. Например, «скорые» во Владимире привозят пациентов к здании администрации от отчаяния, потому что мест для госпитализации не дают. У нас смертность избыточная по этому году уже 800 тысяч, а общая шагнула за миллион. Я считаю, что это уже катастрофа. И так будет довольно долго.

«СП»: — Что же нам остается пока? Только молиться, надеяться и ждать?

— Надо, я считаю, обществу активнее поднимать свой голос для того, чтобы государство увеличило финансирование здравоохранения хотя бы до уровня в 7% ВВП. В прошлом году, например, увеличили, конечно, финансирование на 1% ВВП, но этого же крайне мало. Это даже в сравнении с Восточной Европой недостойно выглядит.

При этом надо вот какой момент понимать — здравоохранение у нас финансируется из трех источников, федеральный бюджет, региональный бюджет и Фонд обязательного медицинского страхования (ФОМС). При этом на федеральный бюджет ложится самая малая часть, основную нагрузку несет ФОМС и регионы. Как вы понимаете, увеличивать свою долю финансирование регионы не смогут.