«Дети войны»: Москву регионы подталкивают к принятию федерального закона

В Архангельской области установлен статус «Дети войны» в отношении жителей региона, родившихся с 1 января 1927 года по 31 декабря 1945 года. Его получат около 42 тыс. человек, сообщает пресс-служба Собрания региона. За соответствующий законопроект проголосовали представители всех фракций областного законодательного органа.

«Сегодня свершилось знаменательное для северян событие, которого мы ждали и добивались много лет вместе с организацией „Дети, опаленные войной“. … Сегодня, когда Запад в очередной раз ополчился против нашей страны, вклад „детей войны“ в патриотическое воспитание подрастающего поколения очень важен», — заявил руководитель фракции КПРФ в областном Собрании Александр Новиков.

Он также поблагодарил губернатора Архангельской области Александра Цыбульского за это решение в нынешней политической ситуации.

По словам руководителя фракции «Единая Россия» Ивана Новикова, этот общественно значимый вопрос поднимали ветераны.

Читайте также

Перекрыли потенцию Поставки «Виагры» в Россию прекращены — будем обходиться народными средствами

«Это то поколение, те люди, которые, хоть и не принимали участие в боевых действиях, но перенесли все тяжести войны, в послевоенное время восстанавливали народное хозяйство», — сказал он.

Этот законопроект, подчеркнул депутат, является данью уважения и особого признания к детям фронтового времени.

Документом предусмотрены основные направления государственной политики в отношении «детей войны», в числе которых социальные гарантии, поддержка общественных объединений «детей войны», проведение различных мероприятий, которые направлены на проявление внимания и заботы к людям, чье детство пришлось на фронтовое время.

Предварительный перечень мер и иных социальных гарантий уже сформирован на основании предложений общественных объединений «детей войны» и будет доработан рабочей группой правительства, сообщает пресс-служба.

Законопроект о введении статуса «дети войны» обсуждается уже много лет, однако на федеральном уровне до сих пор не принят.

«Закон „О детях войны“ по-прежнему не принимают, хотя, в более чем 40 регионах, такой закон принят, даже в Москве, пусть и в усеченном виде», — заявлял ранее заместитель председателя Московской областной Думы, руководитель фракции КПРФ в Московской областной Думе Александр Наумов.

Он также напомнил, что соответствующий законопроект внесен фракцией КПРФ в Государственную Думу. Вносили свои законопроекты и «Справедливая Россия», и региональные парламенты, но заключения правительства были отрицательными.

— Потихоньку этот вопрос с мертвой точки сдвигается — считает адвокат Дмитрий Аграновский. —  Видите, уже регионы начали принимать свои законы такого рода. Естественно, они бы это не делали, если бы знали, что «наверху» это встретит жесткое противодействие.

К сожалению, это говорит о приоритетах в политике нашего государства и социальных, и исторических (я считаю, это именно такие приоритеты), поскольку «дети войны» до недавнего времени были не в чести.

На мой взгляд, денег у государства до недавнего времени было более чем достаточно. Несмотря на то, что мы участвуем в СВО и расходы на армию, конечно, увеличиваются, как ни странно, но сейчас больше шансов, что закон о «Детях войны» будет принят, потому что изменяются приоритеты государственной политики. Сейчас гораздо сложнее объяснить, почему «дети войны» не получают то, что, на мой взгляд, должны получать.

Думаю, что в обозримой перспективе вопрос с «детьми войны» должен сдвинуться с мертвой точки. В этом смысле настойчивость коммунистов можно только приветствовать. Думаю, они дожили до того момента, когда патриотические инициативы, не скажу, что будут все на ура одобряться, но, по крайней мере, проходить легче.

Генеральный директор Института региональных проблем Дмитрий Журавлев полагает, что проблема в финансировании.

— «Дети войны» — это деньги. Принять такой закон — это значит, выделить дополнительное финансирование. Льготы — это бесплатно для тех, кто пользуется льготой, но государство эти льготы компенсирует. Их же надо откуда-то компенсировать.

Не то чтобы денег на это нет. Деньги есть, федеральный бюджет гораздо болеет полный, чем региональные. Если регионы это делают, то федеральный бюджет уже тем более сможет это делать. Но в регионах нет такого Минфина, который как горный орел за каждым вздохом следит, чтобы, не дай Бог, деньги не потратились. Наш Минфин за каждую копейку удавиться.

Читайте также

Кому мы платим на автозаправке? Топливо в России — одно из самых дорогих в мире, и его цена ничем не оправдана

Проблема не в том, что Минфин так себя ведет, а в том, что ему противовеса нет. Минэкономразвития не может встать и сказать «мы Минфин послушали, а сделали так». Минфин заведомо сильнее Минэкономразвития. Так выстроена наша система власти. Это было всегда, со времен Сталина.

Если лично президент в процесс включится, конечно, все будет сделано — закон примут, деньги найдут. Но если лично у президента до этого руки не доходят, то Минфин стоит, как солдат на границе и никого не пропустит.

«СП»: — Может тогда ввести статус, не затрагивая вопрос денег?

— А кому тогда он нужен? Этим людям сейчас уже много лет. Им нужна помощь. Им статус нужен не для того, чтобы носить медаль на груди. Люди-то будут благодарны просто потому, что о них вспомнили, но если по делу, то нужны льготы. Особенно в здравоохранении, которое, скажем прямо, у нас дорогое.

Это пенсионеры, очень старенькие, не у всех есть дети. Им обязательно нужна система повышенной медицинской защиты. Факт создания специальной больницы в регионе и прикрепления к ней стариков не значит, что их там реально всерьез будут лечить, потому что врач будет думать, где взять деньги для себя и будет больше бегать по платным больным, чем к этим бедным старикам. Но это хоть что-то!

«СП»: — Но может достаточно принятия соответствующих законов на региональном уровне?

— Федеральные лучше, потому что, как мы знаем, региональные бюджеты маловаты.

Нужно политическое решение. Дело не в том, что президент не хочет, а в том, что президент один, а решений много. Он не может один решать все вопросы в стране. Если завтра он выскажется на эту тему, не удивлюсь, если будет об этом сказано в Послании, то все вопросы будут решены в течение недели. Но без него ничего не будет.