Апостол космической эры

Недавно в Большом Кремлевском дворце состоялась церемония награждения орденом Андрея Первозванного одного из создателей космической техники Бориса Евсеевича Чертока, который долгие годы был заместителем легендарного Сергея Павловича Королева.

Это особенно знаменательно, потому что в 2011 году весь мир будет отмечать 50-ю годовщину со дня первого полёта человека в космос. Граждане России горды тем, что 12 апреля 1961 года путь в просторы Вселенной открыл человечеству наш соотечественник Юрий Алексеевич Гагарин, который на космическом корабле «Восток-1» совершил 108-минутный полёт в околоземном космическом пространстве и успешно возвратился на Землю. С тех пор в космосе побывали сотни человек, но тот первый шаг в неизведанное был самым важным и самым трудным.

О пути человечества в космос и о полувековом его освоении написано много. Но о том, как начинался этот путь, мы знаем очень мало.

— Период 1946—1956 годов в истории космонавтики описан крайне скупо, — рассказал корреспонденту «СП» в кулуарах торжественного вечера в Большом Кремлевском дворце Борис Черток. —  Тому есть несколько причин. Первая, на мой взгляд, заключается в том, что в этот период в Советском Союзе с исключительным напряжением велись работы по созданию первых боевых ракетных комплексов — нового вида вооружения. Работы были строго секретными. Только в 1980-е годы у нас появилась возможность для открытых публикаций о том периоде. Вторая причина более прозаическая: большинства из тех, кто начинал ракетную эпоху, уже нет в живых. Третья причина относится только к писателям и журналистам. Они не находят в истории этого периода сенсаций и такого обилия свершений, потрясающих человеческое воображение, которые посыпались, как манна небесная, с 1957 года — после запуска первого искусственного спутника Земли. Но потомки должны знать о том, как начиналась борьба за космос.

Мало кто занет, но самый первый шаг в этой борьбе был сделан еще на Потсдамской конференции. Там руководитель советской делегации впервые в истории человечества на высшем государственном уровне сформулировал задачу освоения космоса. Правда, прозвучало это поначалу как блеф.

1 августа 1945 года на Потсдамской конференции, в которой уча­ствовали главы государств-победителей во Второй мировой войне, Ста­лин вдруг без всякой связи с предыдущим разговором с Черчиллем и Труменом предложил обсу­дить проблему… раздела Луны между державами-победительницами! И подписать еще одно соглашение с учетом «несомненного приори­тета СССР в этой сфере и с правом решающего голоса у его руководите­лей».

Позже американский историк Роберт Майлин, приезжавший в Пот­сдам в качестве переводчика Трумэна, в вышедшей в 1966 году книге «Перед Хиросимой был Потсдам» вспоминал: «Трумэну вначале пока­залось, что он ослышался или слова «дяди Джо» ему неверно перевели. «Простите, господин Сталин, Вы имеете в виду, конечно, раздел Герма­нии?» — переспросил он. Сталин затянулся своей знаменитой трубкой и очень четко повторил: «Луны. О Германии мы уже договорились. Я имею в виду именно Луну. И учтите, господин президент, у Советс­кого Союза есть достаточно сил и технических возможностей, чтобы доказать наш приоритет самым серьезным образом». Руководители Англии и США долго ломали головы над сталинским предложением и, в конце концов, как свидетельствуют их биографы, сочли его блефом.

Предыстория этой сталинской головоломки такова. 16 июля 1945 года в обстановке полной секретности в пустынной местности штата Нью-Мексико, в Аламогордо, США произвели первое в истории испытание атомного оружия. Президент США Трумен, которому доложили об этом, внезапно почувствовал себя властелином мира. Даже будучи еще вице-президентом, он не знал и не догадывался о том, что тайно на создание оружия колоссальной разрушительной силы тратятся миллиарды долларов. Но то, что являлось секретом для сенатора, а затем вице-президента США Трумена, не было секретом для советской внешней разведки, которая еще в 1941 году получила в Лондоне информацию о заседании Уранового комитета и рекомендации Комитета начальников штабов о немедленном начале работ по созданию атомного оружия. Внешняя разведка информировала Москву и о ведущихся в США работах по «Манхэттенскому проекту».

В августе 1945 года СССР, США и Англия все еще были союзниками: предстояла кровопролитная война на Дальнем Востоке против Японии, и президент Трумен был заинтересован в том, чтобы Сталин сдержал свое слово о вступлении в эту войну. 17 июля в Потсдаме начала работу конференция глав правительств СССР, США и Великобритании, которая обсуждала вопросы послевоенного устройства Германии. По рекомендации премьер-министра Черчилля президент Трумен, получивший шифрованную телеграмму об успешном испытании атомной бомбы, сообщил Сталину о создании в США оружия огромной разрушительной силы. Руководители США и Англии хотели надавить на Сталина в ходе переговоров по проблематике конференции. Однако реакция Сталина была весьма сдержанной. Он поблагодарил Трумена за сообщенные сведения и никак их не прокомментировал. Его поведение казалось настолько странным, что Трумен и Черчилль подумали, что Сталин просто не понял, о чем идет речь. Их попытка оказать давление на советского руководителя в ходе Потсдамской конференции и сделать его более сговорчивым успехом не увенчалась.

Сталин, как свидетельствуют очевидцы, все понял прекрасно. После беседы с западными лидерами он позвонил в Москву академику Курчатову и дал указание ускорить работы по созданию советского атомного оружия. А потом завел тот странный разговор с союзниками о разделе Луны. Но это был не просто блеф. Спустя полгода вышло официальное постановление Советского правительства о приоритетном развитии в СССР ракетной техники и организации нескольких научно-исследова­тельских институтов по данной тематике. Нескольких! И это в разорен­ной войной стране!

Согласно постановлению министр вооружения Дмитрий Устинов учредил головной научно-исследовательский институт НИИ-88 под руководством Сергея Павловича Королева. При министерстве авиационной промышленности — НИИ-456, где было создано опытное конструкторское бюро для ракетных двигателей под руководством Валентина Петровича Глушко. Для конструкторского бюро по разработке стартовых комплексов были выделены мощности завода «Компрессор», главным конструктором КБ стал Владимир Павлович Бармин. Министерство промышленности средств связи создало НИИ-885 с главным конструктором во главе — Михаилом Сергеевичем Рязанским. Министерство судостроительной промышленности создало институт по гироскопам НИИ-10 во главе с главным конструктором — Виктором Ивановичем Кузнецовым.

Первые в мире ракеты, «дотянувшиеся» до ближнего космоса, были построены в СССР уже через девять лет после выхода этого постановления! Таких технологических рывков история человечества еще не знала. Борис Черток был одним из тех, кто создавал королёвское НИИ-88, кто выводил наши первые ракеты в космос.

«СП»: — Борис Евсеевич, расскажите, пожалуйста, как все начиналось?

— Только две страны — СССР и США — в первое послевоенное десятилетие работали в области ракетной техники. Американцы вывезли около 100 тонн «ракетного» груза из Германии в Америку (ракеты, двигатели, запчасти), главного конструктора Вернера фон Брауна, и весь костяк ракетной группы из Пенемюнде. Сразу после войны завод «Миттельверк», находящийся в горах Тюрингии, где строили Фау-2, оказался в зоне оккупации войск союзников. Но через два месяца они отдали эту территорию СССР в обмен на Западный Берлин. Так СССР достались части ракет без чертежей и расчётов. Всю технологию производства, все расчёты нам пришлось делать заново.

В августе 1945 года, спецгруппа «Выстрел» во главе с Сергеем Королёвым начала поиск в Германии ракет Фау-2. Он продолжался около года. Когда стало ясно, что эти усилия ни к чему не приведут, сосредоточились на восстановлении Фау.

Мы вынуждены были осваивать и производить многое из того, что можно было бы запросто купить на Западе. И научились делать не хуже, а иногда и лучше. Именно в этот период в нашей стране был создан тот фундамент, на котором в последующие десятилетия так бурно развивалась космонавтика.

«СП»: — На главном направлении битвы за космос был НИИ-88, где вы работали?

— История НИИ-88 тех времен весьма показательна. Работа над первой отечественной ракетой Р-1 началась в 1948 году. И уже осенью того года первая серия ракет прошла летные испытания. В 1949—1950 годах прошли летные испытания вторая и третья серии, и в 1950 году первый отечественный ракетный комплекс с ракетой Р-1 был принят на вооружение. Стартовая масса ракеты Р-1 составляла 13,4 т, дальность полета 270 км, снаряжение — обычное взрывчатое вещество (ВВ) массой 785 кг. Через год после принятия на вооружение ракеты Р-1 закончились летные испытания ракетного комплекса Р-2 и он был принят на вооружение со следующими данными: стартовая масса 20 000 кг, максимальная дальность полета 600 км, масса боевого заряда 1008 кг. В 1955 году закончились испытания и был принят на вооружение ракетный комплекс Р-5. Стартовая масса 29 т, максимальная дальность полета 1200 км, масса боевого заряда около 1000 кг, но могли быть еще две или четыре подвесные боевые части при пусках на 600−820 км. Точность ракеты была повышена благодаря применению комбинированной (автономная и радио-системы управления).

Существенной модернизацией ракетного комплекса Р-5 явился комплекс Р-5М. Ракета Р-5М была первой в мировой истории военной техники ракетой — носителем ядерного заряда. Ракета Р-5М имела стартовую массу 28,6 т и дальность полета 1200 км.

Главным конструктором всех четырех типов ракет был Королев, а главным конструктором ракетных двигателей — Глушко.

«СП»: — Все это боевые ракеты?

— Да, но создавая их, мы имели в виду, в первую очередь, выход человека в космос. Это была та мечта, которая стимулировала небывалое творчество. Были разработаны исследовательские приборы, которые устанавливались в возвращаемых на парашютах головных частях боевых ракет. При запусках этих ракет впервые были получены данные о составе первичного космического излучения и его взаимодействии с веществом, определен физический и химический состав воздуха на разных высотах, спектральный состав излучения Солнца, поглощательная способность озона и т. д. Словом, то, что нужно знать прежде, чем отправить человека в околоземное пространство.

Задолго до создания «Востоков» в головных частях боевых ракет уже полетали собаки и более мелкая живность. В отличие от погибшей в космосе знаменитой впоследствии Лайки «ракетные» собачки благополучно приземлялись на парашютах, но никакой сенсации по этому поводу в средствах массовой информации не возникало (СМИ об этом просто не знали).

Всего до 1956 года только в НИИ-88 главным конструктором Королевым при непосредственном участии главных конструкторов смежных организаций Глушко, Пилюгина, Рязанского, Бармина, Кузнецова — членов «старого Совета главных конструкторов» — и новых главных Исаева и Исанина, были созданы и испытаны 16 типов жидкостных управляемых баллистических ракет с дальностью полета до 1200 км и высотой полета свыше 200 км. Это была уже реальная основа для начала подготовки к штурму космоса человеком. До создания Гагаринского «Востока» оставался один шаг, правда, несомненно очень трудный.

Фото: e-reading.org.ua, korolev.bezformata.ru, gagarinlib.ru, energia.ru