«Майоры из банка» не сдаются: Государству есть чему поучиться у мошенников

Как только пользователям портала «Госуслуги» стала доступна функция установки самозапрета на выдачу кредитов, эту тему сразу взяли в оборот телефонные мошенники.

С начала марта они, представляясь то «сотрудниками «Госуслуг», то «представителями БКИ», то «службой поддержки банков», предлагают доверчивым гражданам «помощь» в подключении самозапрета. Или врут жертвам, что «самоограничение было наложено по технической ошибке», несмотря на то, что Минцифры уже неоднократно публично заявляло, что любые «некорректности», «ошибки» и «случайности» в работе портала полностью исключены.

Об этом представителям СМИ сообщила эксперт проекта Народного фронта «За права заемщиков», куратор платформы «Мошеловка» Алла Храпунова, отметив, что легенд в арсенале мошенников для получения кода доступа в личные кабинеты пользователей на «Госуслугах» множество, так что пока рано говорить о масштабе распространения именно этой «легенды» и количестве пострадавших.

Вместе с тем в целом рост размаха деятельности телефонных аферистов растет лавинообразно.

Согласно сведениям ежегодного «Обзора операций, совершенных без добровольного согласия клиентов финансовых организаций» от Центробанка РФ, если по итогам 2020-го года мошенники выманили у доверчивых россиян 9,8 млрд рублей, то в 2021-м эта сумма составляла уже 13,6 млрд, в 2022-м — 14,2 млрд, в 2023-м — 15,8 млрд, а в 2024-м скакнула разом на 74%, составив уже 27,5 млрд рублей.

В чем же главная причина такого разгула аферистов?

Авторы tg-канала «Мастер пера», отмечая в частности, что силовой и административный аппараты сегодня в России сильны как никогда (а раз так, то мимо них, по идее, не должна проскочить незамеченной ни одна мышь, а не то что целые криминальные колл-центры), объясняют ее довольно оригинально.

Немалая доля обрушившихся на россиян телефонных мошенничеств приходится на происки недружественного зарубежья, а потому проблему можно смело отнести к издержкам геополитического противостояния, однако жулики всех мастей звонят россиянам и из самых что ни на есть глубинных российских регионов, где явно не ступала нога вражеских диверсантов и прочих эмиссаров, рассуждают они, одновременно проводя параллели с реалиями «лихих девяностых».

«Тогда Россия не конфликтовала ни с Западом, ни с соседней Украиной, а преступность росла как на дрожжах, становясь следствием внутренней хаотизации и деструктивных процессов. Сегодняшние процессы внутри страны не менее сложны, чем тогда, а силы государства во многом отвлечены на внешние вызовы, что в результате и оборачивается повышенной опасностью для граждан», — приходят к выводу «Мастера пера».

Однако на этот счет есть и другие мнения.

Управляющий партнёр аналитического агентства «ВМТ Консалт» Екатерина Косарева:

— Телефонные мошенники достигают успеха благодаря нескольким составляющим. Во-первых, охваты.

Это гигантское количество прозвонов ежедневно, из которых чисто статистически кто-то, один на тысячу, но попадается. Именно он-то все равно как минимум окупит все издержки на работу «колл-центров», потеряв несколько миллионов рублей.

Конечно, сейчас количество мошеннических звонков удается сократить благодаря ограничению на число оформленных сим-карт на человека. Также помогает и сотрудничество операторов связи. Но многообразие мошеннически «легенд» поражает. Если о «службе безопасности Сбербанка» и звонках из «ФСБ» известно давно, то, к примеру, «развод» с использованием «Центробанка» в комплексе с «полицией» — относительно новое явление, с жертвой общаются несколько человек.

Есть многоуровневые схемы, когда первых дозвонившихся до абонента «мошенников» разоблачают «правоохранительные органы», которые «не могут обойтись» без помощи клиента. Есть схемы, когда людей вынуждают скрыться от «преступников», в то время как с их родственников пытаются получить выкуп.

Также не редкость уже звонки от имени непосредственных начальников и иных высокопоставленных лиц, которые объясняют ситуацию и внушают доверие, используя нейросети, создавая дипфейки и генерируя голоса с помощью искусственного интеллекта. Сыграть на опережение в данном случае и предупредить ту или иную схему очень сложно.

Кроме того, анализ подобных сценариев показывает, что аферисты отлично знают методы социальной инженерии и глубоко в погружены в проблематику психологических процессов. Так что законы о внедрении заморозки в зависимости от размера кредита, на мой взгляд, не панацея. Аферисты умело внушают страх (за себя, за родных, за сохранность денег), и могут оказывать давление на жертву на протяжении долгого времени.

Проректор Финансового университета при правительстве РФ, доктор экономических наук, профессор Александру Сафонов

— Во-первых, воровать, к сожалению, будут всегда, какие меры защиты ни принимай. Это видно на примере всех государств мира, где уголовные кодексы существуют столетиями, однако ситуации с кражами в целом они на нет, увы, не сводят. Каждый раз с появлением нового механизма защиты мошенники будут изобретать новые меры по их обходу. В каждой цепи ведь неизбежно наличествует какое-то слабое звено.

Но это не значит, что не нужно сокращать возможности для краж, в данном случае — дистанционных. Нужно продолжать массово информировать население о схемах подобного мошенничества, а также неустанно принимать новые и новые меры. Моделировать ситуации, работая на опережение, другого варианта попросту нет.

«СП»: В некоторых tg-каналах экономической направленности обращают внимание на то, что, например, ни Дональд Трамп в США, ни Эммануэль Макрон во Франции, ни даже Никол Пашинян в Армении ничего не говорят про всплеск подобных угроз и не выступают на коллегиях своих МВД по такой насущной теме.

Складывается ощущение, что Россия является мировым лидером по проблеме IT-мошенничества. Почему же?

— Ну, за рубежом телефонное мошенничество тоже есть. Однако наша проблема в том, что мы достаточно сильно подвигаемся в вопросе информатизации государственных услуг. Например, в тех же Франции и США попросту нет платформ уровня наших «Госуслуг». Кроме того, за рубежом не в такой степени продвинулась система электронного банкинга, как в России.

Вот эта продвинутость и создает соответствующую уязвимость. То есть мы страдаем от телефонных мошенников, грубо говоря, по причине того, что в вопросе цифровизации услуг мы как бы впереди планеты всей.

Практикующий юрист, член Адыгейской республиканской коллегии адвокатов Екатерина Кутузова

— Важно помнить, что борьба с телефонным мошенничеством требует не только усилий со стороны правоохранительных органов, но и активного участия всех граждан в повышении уровня своей финансовой грамотности и осведомлённости о потенциальных угрозах. Только так можно сократить количество жертв и афер в этой сфере.

Но надо принимать во внимание ряд нюансов.

Во-первых, современные технологии предоставляют мошенникам многочисленные инструменты для маскировки своего реального местоположения и идентификации, что существенно затрудняет их отслеживание.

Во-вторых, мошенники активно используют психологические приёмы, манипулируя эмоциями и доверием людей. Страх, срочность и обещания большой выгоды зачастую вводят жертву в заблуждение, делая её более уязвимой.

В-третьих, играет роль и недостаток осведомлённости граждан. Многие люди банально не подозревают о существовании и масштабах телефонного мошенничества или просто не представляют себе, как отличить законный звонок от мошеннического.

«СП»: Но государство активно информирует граждан о вероятности телефонного мошенничества и об используемых аферистами схемах. Тем не менее количество таких звонков не снижается. Может быть, государство упускает какую-то важную деталь в своем противодействии мошенническим колл-центрам?

— Телефонные мошенники эффективно устанавливают контакт с людьми и персонализируют подходы. Это, на мой взгляд, может вдохновить государственные службы на улучшение коммуникации с гражданами. Используя успешные методы мошенников, такие как персонализированные консультации и автоматизация, государство могло бы повысить уровень информирования и вовлеченности населения.

Главное — это этичное использование данных и прозрачность, что поможет превратить зло во благо и улучшить взаимодействие государства с гражданами.