Мечты о направленном взрыве

Мэрия Москвы планирует разуплотнить город. Но вряд ли сможет это сделать

В столицу пришла новая градостроительная политика. По крайней мере — если верить чиновникам столичной мэрии, представившим 18 июля концепцию соответствующей городской программы на 2012 — 2016 годы. Подробно эту программу не могут изложить даже сами разработчики — она будет готова лишь к осени, тогда ее и проведут через общественные слушания, а после одобрят на правительстве города. Но, судя по нынешним заявлениям глав профильных департаментов, новая политика чрезвычайно заманчива.

Едва ли не впервые в российской истории документ предусматривает не увеличение, а снижение плотности застройки и населения в мегаполисе. Нынешняя территория Москвы (без прирезанных к ее территории районов Подмосковья), чтобы плотность населения была более «человечной», должна «опустеть» на 2,5 млн человек. В центре города не будет строиться новых жилых и офисных зданий — исключение сделано лишь для гостиниц. Снизится и высотный регламент, обещают в правительстве столицы: одобрять строительство небоскребов власти более не намерены, а преимущество получат проекты малоэтажной застройки.

… Жители улицы Гурьянова и ее окрестностей в майский денек 2012 года проснулись от звука мощных взрывов, в некоторых домах полопались стекла. Те, кто постарше, еще помнили взрывы 1999 года — страх парализовал их, но не помешал каким-то чудом собрать в охапку документы, детей и живность и выскочить на улицу. Там, впрочем, оказалось, что бояться нечего — на месте выселенного неделю назад 12-этажного дома уже поднимались клубы пыли, которые прибивали к земле поливальные машины.

«Здесь мы сделаем благоустроенный сад с детскими площадками, велосипедными дорожками и экотропой, — показывая на место взрыва, говорил в телекамеры глава управы. — Уйдет в прошлое скученность „спального района“, москвичи вздохнут, наконец, свободно».

Люди из выселенной девятиэтажки в это время уже обживали три симпатичных пятиэтажных корпуса под Апрелевкой, где еще до строительства жилых домов заложили поликлинику, школу, детский садик и торгово-развлекательный комплекс.

Мечты и декларации — дело, несомненно, прекрасное. Именно так пока что и приходится относиться к предложенной концепции новой градостроительной политики. Потому что вероятность реализации подобного проекта в том виде, как его презентуют сейчас городские чиновники — крайне невелика. Слишком фундаментальные и прозаические причины стоят за сложившимся на сегодня положением дел.

Взять хотя бы ту самую цифру в 2,5 млн москвичей, которых стоит переселить в замкадные районы. Как это сделать — особенно если учесть, что в Москве и так более 140 тысяч семей нуждаются в улучшении жилищных условий, то есть стоят на очереди? Вместе эта армия, нуждающаяся в жилье, составляет около 3 млн человек — даже по социальным нормам в 18 кв. м. общей площади «на нос» получается, что нужно выстроить более 50 млн кв. метров. Это больше, чем заявленная Москвой жилищная программа на эту же пятилетку… Выходит, Москву от перенаселения в ближайшем будущем спасет только направленный взрыв какой-нибудь нейтронной бомбы.

Из тех не слишком подробных комментариев, которые сейчас удается получить от столичных чиновников, становится ясно несколько подробностей. Во-первых, преимущественной зоной развития Москвы становится тот самый «юго-западный луч», который планируют присоединить к территории столицы (ограниченный Киевским, Варшавским шоссе и малым железнодорожным кольцом; там будет первоначально освоено 52 тыс. га.). Во-вторых, результатом новой градостроительной политики должна стать плотность населения в 8 тыс. человек на гектар (уровень 1970 года, когда Москва была достаточно комфортным городом для проживания), и ради этого из нынешней Москвы так или иначе «вывезут 2,5 млн человек. Наконец, центр города неуклонно будет превращаться в туристическую зону.

Из всего этого легче всего будет достичь понижения плотности населения. Ведь пока не известно главное: как именно будет считаться этот показатель. Дело в том, что средняя плотность населения на территории увеличенной Москвы неминуемо снизится — ведь в черту города войдут территории садовых кооперативов, леса, поля и дома отдыха. Что же касается снижения плотности населения в «спальных районах» — а в нем-то и заключается основная проблема — этого пока что никто не обещает. Как и облегчения ситуации с толпой на улицах города и автомобильными пробками — если традиционные места приложения труда будут расположены не рядом с новыми спальными районами, то транспортный коллапс лишь усугубится.

Что касается всего остального — то, с учетом реальной работы обновленного стройкомплекса и действующих рабочих документы, перспективы перехода к новому градостроению скорее печальные. Москва продолжает уплотняться, причем темпами, подчас превышающими лужковские — и конца этому уплотнению не будет еще как минимум несколько лет.

«Градостроительная ошибка» Москва-Сити, хотя и в усеченном варианте, будет достроена. Совсем недавно, в начале июля нынешнего года, стали известны подробности плана застройки Люберецких полей аэрации, уже прирезанных к территории Москвы (2 млн кв. метров). Неудобный во всех отношениях район с вопиющей экологией будет по-прежнему застраиваться многоэтажками — ни о каком «снижении плотности застройки» в этом случае речи не идет. По новой городской программе «Жилище» на ту же пятилетку, город должен в срочном порядке разморозить еще «лужковские» инвестконтракты на 40 млн «квадратов», к которым добавится еще несколько десятков новых участков под застройку.

Учитывая такие цифры, трудно поверить, что подобные объемы можно будет реализовать малоэтажной застройкой — тем более, что это будет выгодно инвесторам.

Перспективы нового, «хуснуллинского» этапа московского строительства видны уже сейчас. Например, в середине июля на Ярцевской улице снесен один из первых в Москве гипермаркетов, построенный в 1997 году компанией «Рамэнка» (см. илл. 1). На той же площади — к слову, и так страдающей от пробок — будет не разбит сквер, а построено 7 — 8-этажное офисное здание с магазином в цокольном этаже (см. илл. 2). То же грозит и жителям Марьиной рощи (гипермаркет на Шереметьевской) и Каширского шоссе. О проведенных уже общественных слушаниях некоторые жители районов даже не догадывались.

И это вполне объяснимо — такова обычная инерция градостроителей. Вспомним хотя бы то, что «сталинские» проекты домов после разгромного для них постановления 1955 года об архитектурных излишествах достраивали вплоть до начала 1960-х — правда, уже без большинства украшающих элементов.

Учитывая, что принимаемая программа градостроительной политики рассчитана до 2016 года, пятилетняя «инерция» означает, что до самого конца этой программы мы не увидим значимых ее результатов. «Лужковское» уплотнение, хочет того Сергей Собянин или нет, продолжится. А вот что станет со «спальными районами», уже сейчас потихоньку превращающимися в гетто, непонятно.

…- Когда уже, блин, снесут эту развалину? — Димон, он так и представился, никак не мог понять, зачем краеведам-любителям его облезлая пятиэтажка на Тимирязевской. — Мы уже с 1985 года стоим на отселение, нам еще в девяностых строили дом под отселение. Но потом квартиры продали, а нас оставили здесь, пока эта халупа не развалится.

Дом на Тимирязевской действительно был уникальным — пятиэтажка самого первого, экспериментального типа. С 2,5-метровыми потолками, практическим отсутствием кухни и «картонными» стенами, с вечно свистящими окнами и текущими потолками. Все «приличные» — то есть в меру оборотистые и хваткие люди давно уже переехали из дома, продав квартиры. Остались лишь старухи да те молодые, кому особо ничего не надо. Да еще добавилось ребят, работающих на соседнем Тимирязевском рынке. Постепенно подъезды превращались в пространство для самореализации подростков, а по совместительству — наркопритоны; уборщики едва успевали выбрасывать использованные шприцы, а на расписанные стены никто уже и не обращал внимания. Немногочисленные приличные жители опасались выходить по вечерам за двери квартир — а на ночь ставили свои железные двери на милицейскую охрану…

Знает ли история мирового градостроительства удачные примеры «рассасывания» высокоурбанизированных мегаполисов, снижения плотности застройки и заселения? На протяжении ХХ века такие примеры, действительно, были. Прецедент, на который, вероятно, опирались столичные градостроители, составляя концепцию — опыт США, где муниципалитетам пришлось уничтожать многоэтажные спальные районы, превращенные в гетто.

Так, в результате люмпенизации квартала Прют-Айгоу в Сент-Луисе район быстро стал «горячей точкой» на карте города. В 1971 г. специальная комиссия, созданная мэрией, решилась, наконец, спросить у жителей, что следует сделать с Прют-Айгоу, и общий крик «Взорвать!» был услышан. Годом позже все обитатели были выселены, и центральная часть района была уничтожена с помощью направленного взрыва.

Но описанный подхода имел место в принципиально отличной от московской ситуации. Властям Сент-Луиса пришлось иметь дело с кварталом, стоимость квадратного метра в котором упала едва ли не до отрицательных величин. В Москве же это пока нереально: какими бы трущобами ни выглядели кварталы отдаленных и непрестижных московских «спальников», стоимость квартир в них останется внушительной. А расселять и взрывать кварталы дорогостоящего жилья — роскошь, вряд ли доступная даже богатой Москве.

Есть и другой подход — советский. Известно, что за годы советской власти в Москве были снесены многочисленные исторические кварталы, в которых скученность населения превышала мыслимые нормы. Зарядье, стрелка Пречистенки и Остоженки, Оружейный переулок, Триумфальная, Манежная и Пушкинская площади… Целью властей города, правда, была не столько комфортная жизнь москвичей, сколько придание столице нового визуального масштаба.

Такая практика, пожалуй, могла бы быть доступной для нынешней московской мэрии. Правда, в нынешних реалиях, когда в дело вступают многочисленные интересы собственников, сделать подобное куда труднее, чем в советскую эпоху. Но попытаться Сергей Собянин вполне может. Как показали кампании нового мэра по замене уличных ларьков и — особенно — тротуарного покрытия, упрямства ему и его команде не занимать.

…Двести человек, пришедших на общее собрание ТСЖ «Ромашка», впервые собрались в таком количестве. Повестка дня была — организация сноса дома, возможность постройки нового уже в Подмосковье, а также банкротство товарищества из-за невозможности выполнить пункты 1 и 2.

До последнего момента жители дома думали, что городские власти либо оставят их девятиэтажку в покое, либо за городской счет снесут ее и предоставят собственникам компенсации. На это надеялось и правление — но город оказался хитрее: дом, построенный в 1970 году, был признан недостаточно энергоэффективным. Подвели фасады из неоштукатуренного кирпича, которыми так гордились члены бывшего жилищного кооператива. Две экспертизы — и, в качестве аварийного и ветхого, дом был приговорен к сносу. Что самое страшное — за счет жителей. Собственность членов ТСЖ мгновенно превратилась в прах, даже больше чем в прах — в крайне обременительную задолженность…