Россия с принципами и без: «Родина в душе должна быть. А какой патриотизм, если ворье кругом»

12 июня отмечается День России. Традиционно вокруг этого праздника разгораются дискуссии, связанные с идеологией и новейшей историей страны.

Оценивая день вчерашний и сегодняшний, мы пытаемся понять, какие очертания примет день завтрашний. Какой курс надо выбрать стране, чтобы не повторять ошибок прошлого.

Много десятилетий идеей светлого будущего в СССР был коммунизм. На смену коммунистической пришла либеральная идея. Сейчас в приоритете патриотическая.

Патриотизм — это правильно. Но когда любовь к своей малой и большой Родине подменяется патриотизмом к государственным институтам, начинается выхолащивание самой идеи. И тогда патриотизм, как в случае с «Единой Россией», превращается в обычный инструмент удержания власти.

Глава Следственного комитета России Бастрыкин предложил прописать государственную идеологию в Конституции страны. Такие предложения звучат и в Госдуме.

Политолог Евгений Минченко, президент Российской ассоциации по связям с общественностью (РАСО), в одной из соцсетей высказался на эту тему скептически, оценивая в том числе труд Сергея Караганова о «Кодексе россиянина»: «По сути предлагается осуществить переход от авторитарно-олигархического государства к авторитарно-идеократическому».

Минченко говорит: «Вызывает большие сомнения возможность внедрения единой идеологической рамки». И уточняет, в чем трудность: «Живущие сегодня в России поколения бэбибумеров и „иксов“ застали на своем веку как минимум 4 доминирующих и сознательно внедряемых властями идеологических рамки — позднесоветский „развитой социализм“, „демократический социализм“ и „возвращение к ленинским нормам“ Горбачева, „рыночную демократию“ Ельцина-Гайдара-Чубайса, „государственничество“ раннего Путина. И опыт внедрения этих моделей, мягко говоря, неоднозначен».

Накануне праздника «Свободная Пресса» решила поговорить на эту тему с людьми, на глазах которых происходили общественные трансформации трех последних десятилетий и у которых есть свое видение наших перспектив.

Депутат Государственной Думы Станислав Наумов в беседе с корреспондентом «Свободной Прессы» заметил:

— В нашей Конституции никогда не было отказа от идеологии. Наоборот, еще в 1993 году сформулировали, что у нас многообразие идеологий, а не одна идеология.

Политика — конкуренция разных идеологических концепций. Не может быть утверждена навсегда одна какая-то идеология. На определенных этапах развития страны важно, чтобы конкуренция усиливалась, а результатом становилась коалиция различных политических сил. Это с одной стороны, создает идеологическое многообразие.

С другой, — позволяет консолидироваться и приблизиться к той самой искомой национальной идеологии, которая нужна в условиях обостряющейся международной политики в рамках длинных исторических циклов.

«СП»: Зачем нужна национальная идеология?

— Она нужна гражданам, чтобы объяснить смысл той или иной позиции в ситуации, когда на кону судьба государства и нации.

В то же время надо дать четкие сигналы нашим союзникам (реальным и потенциальным), с кем они могут объединиться. А противникам необходимо дать понять, что мы будем стремиться достичь своих целей.

Вроде бы звучит абстрактно, но вполне применимо к нынешней ситуации переговоров, которые проводит Владимир Мединский.

Нам не нужен псевдомир. Мы хотим фундаментально устранить первопричины столкновения на берегах Днепра. И хотим, чтобы интересы русских, «Русского мира», в самом объемном понимании, кто такой русский человек, были обеспечены по результатам спецоперации…

В основе российской ментальности всегда был принцип справедливости. Это ее нерв. Наш народ стремился к справедливому устройству общества и во времена Степана Разина, и во времена Ленина.

Получалось по-разному, часто через кровь и междоусобицу. Что у нас сегодня с этим ключевым для общественного сознания принципом?

У опрошенных «СП» людей оказались разные мнения на этот счет.

Известный челябинский краевед Юрий Латышев считает, что до социальной справедливости мы сегодня очень далеки: «Много лжи, минимум свободы».

У депутата горсобрания Копейска (город-спутник Челябинска) Максима Бабина иное мнение: «На взгляд каждого человека всё по-разному будет выглядеть. Но в целом думаю, в настоящее время наше общество устроено справедливо».

Уральский политолог Алексей Ширинкин напомнил:

— Справедливость — субъективное понятие, уместное только в контексте конкретного общества, времени и человека. Одному кажется несправедливым, что его не ценит общество так, как он того заслуживает.

Это формирует недовольство человека, усиливает запрос на «справедливость», как его личный успех. Другого волнует социальная несправедливость более высокого порядка, хотя причиной этого недовольства чаще всего оказывается несоответствие реального мира сформированным культурой общества идеалам этого человека.

Существует ли «справедливость» в природе? Это сугубо человеческий, причем инфантильный в своей основе конструкт.

«СП»: А если все же оценить современное российское общество?

— В современной России описание справедливого устройства общества сформировано советским обществом, поэтому многим кажется несправедливым социальное расслоение на бедных и богатых. А для жителей других стран это совершенно нормальное явление, не нарушающее их критериев справедливости. Поскольку Россия сегодня живет при системе госкапитализма, социально-экономические реалии вряд ли кажутся справедливыми значительной части ее населения.

Уральский фермер, пожелавший остаться неизвестным, эмоционально ответил на вопрос о патриотизме.

«СП»: Много говорят о патриотизме, как национальной идее. Патриотизм — идея естественная для любой страны и любого народа. Но часто патриотизму у нас начинают учить люди, чутко уловившие «дыхание времени» сверху. Для одних патриотизм — пропуск к быстрой карьере, для других — возможность делать деньги. Например, можно «пробить» дорогущее патриотическое шоу на средства бюджета, «срубить бабло», а потом на эти деньги весело отдыхать на Мальдивах, раздумыва над следующим «проектом». А люди все видят. В итоге понятие патриотизма девальвируется и происходит отторжение. Согласны?

— Родина в душе должна быть. Я за 300 лет знаю своих предков по могилам на кладбище возле нашей деревни. Это моя земля. Но где родина наших чиновников, депутатов, которые по 4−5 раз в год летают отдыхать за границу? Раньше про плохих людей говорили, что у него, мол, ни родины, ни флага. А сейчас большинство так живет. Земля у нас под ногами досталась нам от предков. Она пропитана энергией тех, кто жил до нас.

«СП»: Так есть сегодня естественный патриотизм в России?

— У многих знакомых спросил. Отвечают: какой там патриотизм? Ворье одно кругом. Вот наша деревня медленно умирает, тлеет как уголек.

Мне в этом году будет 63 года. Продолжаю работать с сыном в поле, но сколько мне еще осталось? На днях 80-летняя старушка, что жила по соседству, умерла. И еще несколько стариков в деревне по одиночке живут. Их век тоже заканчивается. Молодых у нас почти не осталось. И такая картина повсеместно на селе.

В посте политолога Минченко звучала также важная мысль о том, что один из основных принципов государственного устройства — верховенство закона, права. В России часто говорят о правовом государстве. Но на деле никак не получается его построить. Может, потому что между властью и правом у нас стоит знак равенства?

Управляющий партнер адвокатского бюро «KR&P» Евгений Ковалев в беседе с «СП» напомнил, что в России нередко говорят: «Своим все, чужим — закон». Причем, эта мысль озвучивается порой и на весьма крупных и представительных форумах.

— Когда закон — для «чужих», в моём понимании носящий репрессивный характер, реализуемый с целью подавления, он не выполняет свою роль. Когда мы говорим о правовом государстве, это не о том, чтоб всё было по закону. Это о том, чтоб законы были по праву, защищали права людей.

«СП»: Законы не могут быть репрессивными?

— Они могут быть репрессивными только в той мере, которая необходима для защиты прав и свобод человека. Когда законы и правоприменение направлены только на подавление — они действительно для «чужих». Очень неприятно быть чужими в своей стране.