Сергей Обухов: Потому и дронов нашим бойцам на «передке» не хватает, что в тылу уже не чемоданами, а вагонами воруют

Количество выявленных в первом квартале 2025 года коррупционных преступлений почти на четверть больше, чем за аналогичный период 2024 года, сообщает РБК со ссылкой на информацию Генпрокуратуры.

Если за первые три месяца 2024 года правоохранители выявили 12 466 преступлений, связанных с незаконным мздоимством, то в январе-марте 2025-го — 15 458, более чем на 24%. Всего в 2024 году зафиксировано примерно 38,5 тыс. таких преступлений, в течение 2023 года — 36,4 тыс.

Наиболее частые среди коррупционных преступлений — взятки, в 2023 году они составили 55,7% от общего объема подобных дел, в 2024-м — 60,3%. В первом квартале 2025-го из всех зарегистрированных преступлений, имеющих коррупционную составляющую, взяток было 60,9%. Тоже рост. Причем нельзя исключать, что этот рост связан с более эффективной работой правоохранительных структур.

Депутат Госдумы РФ, секретарь ЦК КПРФ, кандидат экономических наук Сергей Обухов считает, что Генпрокуратуру нужно поблагодарить за достигнутые результаты.

— При этом не будем забывать, что она действует в рамках полномочий, предоставленных государственными органами, в данном случае Госдумой.

Также напомню, что у нас до сих пор нет ответственности за незаконное обогащение: имеются различные подзаконные акты, есть соответствующие инструкции, в Уголовном кодексе предусмотрено наказание за коррупционные преступления, однако нет такого понятия, как незаконное обогащение чиновников.

«СП»: На законодательном уровне этот вопрос поднимался?

— Конечно. Говорю это как автор соответствующего законопроекта, который несколько раз проваливался в Государственной Думе усилиями «Единой России». Так что, сообщения о росте коррупционных преступлений вызывают у меня повышенное внимание.

Здесь нужна системная работа, поскольку мы видим, что вал раскрытия коррупционных преступлений только нарастает.

С одной стороны, есть воля государства раскрывать эти преступления, это мы видим по деятельности правоохранителей — каждый день нам сообщают результаты о раскрытии таких правонарушений на различных уровнях.

Но, с другой стороны, следует понимать системный характер проблемы. Здесь стоит напомнить высказывание председателя Конституционного суда Валерия Зорькина, заявившего, что коррупция настолько имманентна человеку, что от нее никак не избавиться.

С этим я, конечно, не соглашусь. Задача любой власти как можно жестче ограничивать проявления этого порока, а ведь это социальный порок. И ключевым моментом здесь должна быть неотвратимость наказания для коррупционера.

«СП»: Способствует ли нынешняя властная система росту коррупционных преступлений?

— Первый момент. Любая сменяемость власти дает повод находящейся у руля политической силе не забывать о приходе следующей команды и как-то ограничивать себя.

При такой системе любой чиновник начинает задумываться, не попадет ли он в жернова грядущей разборки при смене власти, не станет ли фигурантом заведенных дел о коррупционных проявлениях.

Сегодня мы наблюдаем абсолютную несменяемость власти, когда чиновники ни перед кем не отвечают, прекрасно понимая, что при «Единой России» им ничего не угрожает.

«СП»: Несменяемость порождает вседозволенность.

— Обратите внимание, как только на уровне даже губернатора или мэра происходит смена власти, чиновники стараются вести себя как можно тише. В общем, необходима сменяемость власти.

Второе. Я уже сказал, что должна быть ответственность за незаконное обогащение. Ее отсутствие ограничивает правовые рычаги борьбы с коррупцией. И, конечно же, выстроенная система власти в Российской Федерации порождает некоторые печальные предположения.

«СП»: На примере недавних дел в Минобороны мы это ярко увидели.

— Я сейчас говорю даже не про миллиарды, хищения которых были вскрыты в военном ведомстве.

Нас СВО заставила наводить порядок, в том числе в плане борьбы с коррупцией, в структуре Министерства обороны. Но можно посмотреть, что происходит на среднем уровне чиновничества, на примеры, фигурирующие в сводках Генпрокуратуры, Следственного комитета.

То и дело сообщается о задержаниях, скажем, регионального чиновника, или начальника местной службы МЧС. Причем объем коррупционных преступлений оценивается порой в миллиарды рублей.

Или, скажем, бывшую чиновницу в Самарской области мошенники обманули почти на полмиллиарда рублей. Конечно, возник вопрос: откуда у этой дамы могла быть такая сумма? Это при зарплате в 50−70 тысяч рублей. Это же не единичные случаи! Судя по сводкам, масштаб таких преступлений довольно велик.

Другими словами, в Российской Федерации сложилась «система кормления» для нечистых на руку чиновников.

«СП»: При таком размахе проблема, конечно, в самой системе.

— О чем и речь. Сама система позволяет чиновникам извлекать так называемую коррупционно-административную ренту. Это делают как иные правоохранители, так и чиновники.

У нас еще беда с государственным и общественным контролем в этой сфере. Все вместе приводит к тому, что коррупционеры почти ничего не боятся, воруют как в последний день и думают, что им ничего за это не будет.

Это, конечно, что-то запредельное. Поэтому и дронов нашим бойцам не хватает, а волонтеры вынуждены собирать на них деньги.

«СП»: Иногда глава государства обращает внимание на случаи коррупции.

— Окрика президента на каждого вороватого чиновника не хватит. Большой непорядок, как говорится, в датском королевстве.

Так что, необходимо уравновешивание системы власти, общественный и государственный контроль, а также расширение законодательства в плане ответственности за незаконное обогащение.

Мы не можем сослаться, что это, как говорит Валерий Зорькин, заложено в природе человека. Даже если весь мир лежит во грехе, если пользоваться православными понятиями, нужно стремиться к очищению общества. Чтобы повсеместно поощрялись здоровые силы и здоровые стремления.