Следы ведут выше?

Заявления заместителя председателя комитета Госдумы по экономической политике Михаила Делягина «расставили точки над i» в истории о хищениях при строительстве культурно-образовательного комплекса на острове Октябрьский в Калининграде.

По словам депутата, в регионе действовала «устойчивая, централизованно управляемая структура», объединявшая десятки компаний. При этом долговременность её функционирования, считает Делягин, «невозможно объяснить без определённого уровня защиты со стороны региональных высокопоставленных правоохранителей.

Контуры схемы: многослойность и повторяемость

Строительство комплекса на острове Октябрьский является частью федеральной инфраструктурной программы. Начавшиеся ещё несколько лет назад разбирательства вокруг субподрядных организаций привели к десяткам арбитражных процессов.

Их общий знаменатель — претензии к качеству и объёму выполненных работ, а также к судьбе выплаченных авансов. По предварительным оценкам, совокупный финансовый ущерб составляет более 600 млн руб.

При этом, как следует из материалов судов, значительная часть получателей средств демонстрировала признаки фирм-однодневок: минимальный штат, отсутствие существенных активов и систематические просрочки по обязательствам.

Большинство арбитражных решений фиксировали отсутствие выполненных работ и невозможность взыскания средств из-за ликвидации или банкротства компаний. Практика повторялась настолько часто, что суды начали сопоставлять дела между собой, выявляя связи между участниками.

В центре многочисленных упоминаний — предприниматели Евгений Майгора, Андрей Кукарцев и Георгий Шипов: они оказывали влияние на выбор субподрядчиков, появлявшихся на стройке.

Через их участие на площадку заходили компании «Феникс-Балт», «Фронталь М», «Уника», «Анкор-Плюс» и другие структуры, которые затем становились участниками споров о невыполнении контрактов. Финансовая модель, отражённая в документах, была практически идентична для всех фирм: получение крупного аванса — заключение вторичных договоров — перевод средств третьим фирмам — обнуление счетов — прекращение деятельности компании — ликвидация или банкротство. Начиналось с небольших сумм: например, фирма «Фронталь М» Георгия Шипова получила аванс на 5 млн руб. по договору о монтаже систем пожаротушения, а спустя несколько месяцев была ликвидирована. Фирма «Феникс-Балт» Сергея Сотникова одновременно заключала контракты субподряда с компаниями-транзитёрами, которые имели признаки фиктивности.

Юридическая инфраструктура: адвокатский «мост»

Практически все ключевые фигуранты объединены ещё одним элементом — юридическим представлением. В подавляющем большинстве процессов их интересы представлял один адвокат — Богдан Басараб.

Депутат Госдумы Делягин назвал это «одним из основных признаков единого координационного центра», поскольку такая правовая унификация никогда не встречается при разрозненных спорах. Отдельные вопросы вызвали подписи Константина Колесникова, фигурирующего в документах сразу нескольких компаний.

Судебные эксперты обратили внимание на различия его подписей в разных документах, что является прямым признаком фальсификаций. Колесников также заявлял требования к «Феникс-Балт» на сумму, превышающую общий размер реестра кредиторов более чем вдвое, что рассматривается экспертами как важный инструмент влияния на ход банкротства.

Одним из наиболее ярких эпизодов стала история фирмы «Ластадии» Владимира Маренникова. Она получила 109 млн руб. аванса, но за год выполнила всего около 10% работ, обозначенных в договоре, после чего обязательства перешли к поручителю — «Феникс-Балт».

Позднее в судах были представлены документы о переводах средств «Ластадии» на компании, где директором являлся всё тот же Сергей Сотников. Сначала это рассматривалось как хозяйственный спор, однако структура переводов и повторяющиеся связи компаний придали делу признаки целенаправленной финансовой схемы.

Строители с уголовным прошлым

Как рассказал Михаил Делягин, весьма показательно, что многие участники группировки имеют уголовное прошлое. Например, тот же Сотников был осужден в 2008 году за участие в убийстве, а до того — за угон автомобиля.

Валерий Шевченко, руководитель «Уники», также упоминался в криминальных сводках, как и Константин Колесников, имеющий обширный перечень судимостей, включая дела о наркотиках. Такие биографические данные указывают на важный фактор управляемости — лица с уголовным прошлым легче соглашались на номинальную роль руководителей или участников финансовых схем, что снижало риски для кураторов схем.

Несмотря на массив судебных претензий и многочисленные заявления пострадавших компаний в правоохранительные органы, в настоящее время все участники группировки продолжают деловую активность.

Евгений Майгора числится соучредителем ООО «ТПС-2М», его сын приобрел фирму «Геома», Андрей Королёв после банкротства «Анкор-Плюс» активировал уже существовавшее ООО «Анкор», Андрей Кукарцев стал учредителем новой компании «Ветерок», а адвокат Басараб — собственником фирмы «Антей». «Фактически мы видим классическую схему нулевых годов, когда бюджетные деньги прокручивались через «карусель» фирм-однодневок, а затем исчезали в офшорных или дружеских структурах, — пишет Михаил Делягин в своем телеграм-канале. — Но теперь — в новой упаковке, с использованием банкротств, арбитражных тяжб, липовых подписей, ликвидации юрлиц и невозможности взыскания средств.

Теперь главный вопрос, почему при наличии десятков судебных решений, свидетельств подделки документов, невозврата авансов, банкротств и криминальных биографий контролирующие структуры бездействуют"?

Как считает парламентарии, история на острове Октябрьский имеет и более широкий экономический контекст. По его словам, речь идёт о федеральной стройке — проекте, напрямую влияющем на социальное и культурное развитие анклава.

Повторяемость схемы по выводу средств при отсутствии персональной ответственности создаёт риски для реализации национальных проектов. «Кто в регионе тот главный „оборотень в погонах“, который прикрывает слаженно действующую группировку „черных субподрядчиков“? — задается вопросом депутат Госдумы. — Если в этой истории не будет реальных выводов и реальных наказаний, государство пришлёт простое сообщение всем потенциальным участникам подобных схем: „Это можно. Это работает. Это безопасно“. А это, поверьте экономисту, куда опаснее любых макроэкономических кризисов».

Ряд процессов по отдельным, упомянутым выше эпизодам, ещё продолжается. Однако оценки создавшейся ситуации и жесткие заявления заместителя главы Комитета Госдумы по экономике Михаила Делягина уже вывели калининградскую историю в федеральную повестку.

По мнению парламентария, проверка должна затронуть не только формальных исполнителей и коммерческие структуры, нарушавшие закон, но и представителей, которые по долгу службы обязаны были предотвращать подобные ситуации, а не закрывать на них глаза. В частности: кто и на каком уровне позволил подобному случиться. Без оценки их действий — или бездействия — разговор о законности, справедливости и защите общественных интересов остаётся неполным.