Режут ли бандеровцы русских?

Накануне референдума в Крыму в Сети в невероятных масштабах активизировались сторонники Майдана — как украинские, так и их российские «добровольные помощники» (термин, кажущийся мне наиболее подходящим, вспоминая Hilfswillige времен Великой Отечественной). Риторика у них удивительно однообразна, словно скопирована у всех по одному клише, что странно для «глашатаев свободы». Главный довод, на который они без излишних экивоков переводят любое обсуждение. «Что, разве на Украине русских бьют?»

На самом деле, конечно, даже не бьют, а стреляют (вспомним расстрел прямо на улице участников антибандеровского митинга в Харькове 9 марта, или аналогичные события месяцем ранее с возвращавшимися из Киева антимайдановцами). Можно добавить также вполне закономерные опасения по поводу того, что на руках «самообороны Майдана» — тысячи единиц огнестрельного оружия, вплоть до ручных пулеметов, захваченных при штурме в феврале зданий МВД и СБУ на Западной Украине. В конце февраля о подобных вооруженных формированиях в Киеве красноречиво рассказывал депутат Верховной Рады от промайдановской «Батькивщины» Геннадий Москаль: «…Особенно вызывающе ведет себя банда преступников, которые относятся к 31 и 33 сотням самообороны Майдана… 33-я сотня имеет на вооружении 10 автоматов Калашникова. Кроме того, появилась неизвестная организация УПА „Спецназ“, которая имеет на вооружении почти 20 обрезов огнестрельного оружия и 9 автоматов Калашникова». Пока что, правда, «сотни» заняты в основном захватом богатых киевских квартир и особняков или, например, грабежами банков средь бела дня. Но ведь рано или поздно эти «жирные кусочки» закончатся, это лишь вопрос времени, и тогда «раскулачивать» пойдут уже обычных граждан.

Но дело даже не в этом уличном праворадикальном криминале (в который неизбежно превращаются любые революционеры), который рано или поздно, разумеется, будет либо разоружен, либо уничтожен. А в языковой и национальной политике украинских властей.

Те, кто вполне обдуманно акцентируют внимание на уличном насилии, скорее всего, отлично понимают (в отличие от «посаженных» на таковое благодаря кино и новостям современным пользователям Сети), что продуманное подавление какого-то народа есть нечто совсем иное. В той же нацистской Германии — сравнения с которой так полюбили сейчас сторонники Майдана — «еврейский вопрос» в тридцатые годы решался не только и не столько путем пьяных бесчинств штурмовиков, сколько законодательными решениями «сверху». Спокойно и последовательно сотни тысяч жителей страны сначала лишили ее гражданства, затем — возможностей к заработку, затем — элементарно еды и одежды. И вот этот мерно давящий пресс государственной машины был многократно страшнее, нежели иногда выбиваемые хулиганами в магазинах или синагогах стекла.

Или вот Прибалтика 90-х, где в Латвии после приобретения независимости сотни тысяч русских жителей были опять же спокойно, законодательно превращены в «неграждан». Их не били. Просто лишили прав и устранили русский язык из официального употребления повсюду. Мне довелось еще в те годы читать статью нацбола в «Завтра» или «Лимонке», пытавшегося достучаться с этим до граждан России, точно так же недоумевавших: «Ну, русских же там на улице не бьют? Так в чем же проблема-то?»

Проблема в том, что ситуация, бывшая в Прибалтике и на Украине, когда в единочасье все — от рецептов в аптеках и протоколов в полиции, от уличных вывесок и телевещания до обучения в школах и вузах — перешло на неродной язык, всем этим показывая, что вы — в чужой по отношению к вам стране. Где делается все, чтобы вам тут было неуютно, и это госполитика, а не чье-то индивидуальное хулиганство. И избежать этого можно лишь одним путем — начать не только говорить и писать, но — неизбежно — и думать на чужом языке. Стать представителем чужого народа (инкорпорироваться в него), ибо политика предусматривает именно это, постоянно поясняя начиная со школьных учебников, что в данной стране есть только один державный народ, которому принадлежит вся его история и культура, а прочие — агрессивные бездарные пришельцы и захватчики.

Майдановцы умело апеллируют здесь к ксенофобной части российского общества, мол, приехал в страну — уважай ее и выучи ее язык! Но, отличие в том, что русские в Одессу, Донецк или Крым ниоткуда не «понаехали». Эти земли никогда исторически не входили в Украину — ту самую, сначала казацко-гайдамацкую, а потом гетманскую, ибо вплоть до XVIII века они находились под контролем ногайских и крымских татар, вассалов Турции, которой непосредственно принадлежали Очаков и южное побережье Крыма. Отвоеваны они были не атаманами, а русскими имперскими полководцами, и заселялись в качестве новых территорий Империи выходцами из всех ее уголков, а также приглашенными из-за границы поселенцами, от сербов и болгар до немцев. Украинские поселенцы здесь также присутствовали, но лишь как один из многих, и далеко не самый заметный компонент. И когда он был заявлен властями в 1991 году как государственный, а сельская украинская культура с вышиванками и виршами про казаков была предложена как образец культуры, — развитый промышленный Юго-Восток был шокирован. И все последние два с лишним десятилетия украинизация в нем насаждалась одновременно и центральной властью, и любителями Бандеры, отличавшимися лишь подходами и радикальностью в методах. Но под лозунгом последних «Одно государство — один народ — один язык» подписались бы и первые, а националисты полностью сходились с нелюбимыми ими властями в оценке всех попыток регионализации Юго-Востока и защиты русского языка как «сепаратизма».

Так что, когда сторонники Майдана задают вам в соцсетях вопрос «а что, бандеровцы русских режут на Украине?», они всегда «забывают» указать, что адепты украинства и не планируют уничтожать на Незалежной русских физически (хотя, конечно, будут всячески «прессовать» физически тех, кто будет иметь смелость открыто сопротивляться, дабы им и всем другим показать, что церемониться никто не будет). А морально — речами в духе Ирины Фарион про «убирайтесь в свою Россию» и «смолоскипными ходами» во всех городах в честь Бандеры и Шухевича. (Представьте себе реакцию ставропольцев на даже мирное массовое шествие в честь Басаева.) И культурно — лишая русских возможности говорить, писать, вообще жить, сохраняя свою национально-культурную идентичность.

И именно из-за этого Крым, а вслед за ним и регионы Юго-Востока Украины и ставят вопрос о выходе из состава страны, где им предлагается подобное будущее.

Фото: РИА Новости Игорь Чекачков