Лунные приключения страны советов

Второго марта 1968 года в советских газетах появились сообщения о запуске корабля «Зонд-4». Это была одна из попыток облететь Луну, и она сильно напугала американцев. В этом были виноваты находившиеся в Центре управления полетами Павел Попович и Виталий Севастьянов, которые имитировали сеансы связи лунного экипажа с Луной. Их голоса принимали на другой станции слежения. Но переговоры проходили через борт летящего к Луне «Зонда-4». Перехватившие же эти переговоры американцы были в шоке — они решили, что к Луне уже отправились русские космонавты. Никаких космонавтов там, конечно, не было. Тем не менее, это уже был успех: впервые на Землю от другой планеты вернулся корабль. Полет следующего зонда под номером 5 принес еще одну сенсацию: впервые Луну облетели живые существа — черепахи из казахской степи. А станция «Л-2» стала первой в мире, совершившей посадку на Луне.

Мой Вася будет первым на Луне

Лунная гонка и с нашей, и с американской стороны началась практически одновременно. В Советском Союзе, как и в Америке, тоже хватало азартных и честолюбивых людей. И после выступления Кеннеди, в котором он поставил перед нацией цель до конца этого десятилетия высадить человека на Луну, у нас тоже решили поторопиться. И Хрущев произнес одну из своих знаменитых фраз, долго еще пересказываемых в «космических» коридорах: «Луну американцам не отдавать!». Вряд ли он представлял, какой дорогой и реальной на тот момент может стать затея по покорению Луны, но самонадеянность Кеннеди задела его за живое.

Наша лунная программа началась в условиях абсолютной секретности — население об этом ничего не знало. Хотя вся страна пела популярную в то время песню «Мой Вася будет первым на Луне».

— В 1963 году Кеннеди предлагал Хрущеву объединить усилия по лунной гонке, — вспоминает сын Никиты Сергеевича Сергей. —  И у каждой стороны были свои резоны пойти на сближение. Видимо, президент боялся, что если русские и в третий раз станут первыми (на этот раз на Луне) после спутника и Гагарина, рейтинг Америки в мире сильно упадет.

Однако Кеннеди вскоре погиб, и каждый решил идти своим путем. 3 августа 1964 года Хрущев подписал секретное постановление ЦК КПСС и Совета Министров «О работах по дальнейшему исследованию Луны и космического пространства», которое предусматривало целых две лунных программы.

С обязательным возвращением космонавта на Землю

— Сначала мы должны были облететь вокруг Луны в июне-июле 1967 года, — рассказывает летчик-космонавт Алексей Леонов, — а потом — высадиться на нее в сентябре 1968-го. Я видел это постановление. И в нем (я еще обратил на это внимание) подчеркивалось: «…с обязательным возвращением космонавта на Землю».

Ракета «Протон» (изделие «УР-500») должна была сыграть важнейшую роль в покорении Луны. Хотя создавалась она для военных целей — доставки до пункта назначения мощного ядерного заряда мощностью в 150 мегатонн.

Страсти вокруг этого проекта бушевали нешуточные: выдающиеся конструкторы ракетно-космической техники вели ожесточенные сражения не только со своими американскими конкурентами, но и друг с другом. Каждому из них хотелось быть первым. Это была битва идей, к которой примешивались мелкие личные интриги и подковерные игры. И они сильно тормозили наши лунные успехи. Например, Сергей Королев и Владимир Челомей настаивали каждый на своей программе покорения Луны. Однако Хрущев отдавал предпочтение Челомею — видимо, по той причине, что именно в его конструкторском бюро (КБ) работал инженером-конструктором Сергей Никитович Хрущев.

Это одна из причин того, почему провалилась наша лунная программа. Тем не менее, работали ведь, что называется, «на разрыв селезенки» — по крайней мере, именно об этом рассказывают нам сегодня ветераны этой программы. Но приходится признавать, что имел место и другой подход к делу…

«Опять вместо работы в домино играют»

— В 1962 году Владимир Николаевич Челомей пригласил меня к себе в КБ в Реутово. — вспоминает журналист и писатель Владимир Губарев. — Мы зашли в его кабинет, и пока нам готовили чай-кофе, он начал включать по очереди экраны сети промышленного телевидения (по тем временам это была в диковинку), на каждом из которых — цеха, КБ, лаборатории. Но один из экранов, «ведущий» в сборочный цех, оказался темным. Владимир Николаевич тут же расстроился: «Эх, черт подери, опять халат на камеру набросили, чтобы не видно было, что в домино играют. Ну, я им сейчас покажу!».

Казалось бы, что в этой битве конструкторов за Луну Челомей победит окончательно. Но тут случилось непредвиденное: в октябре 1964-го Хрущева отстранили от власти. И звезда Челомея стала быстро закатываться — новое руководство его не любило. Особенно дядя Митя — на тот момент главный куратор космонавтики, секретарь ЦК КПСС Дмитрий Устинов. Все это, безусловно, не могло не сказаться на том, что лунная программа все чаще и чаще начала давать сбои.

В 1965 году вышло секретное постановление, согласно которому челомеевская ракета «Протон» должна вывести к Луне королёвский корабль «Л-1» с космонавтами. И одним из первым на нем должен был полететь Алексей Леонов. Вообще, в лунную группу входило 30 космонавтов, из которых потом сформировали три первых экипажа. Алексей Леонов — Олег Макаров, Валерий Быковский — Николай Рукавишников, Павел Попович — Виталий Севастьянов. И кто-то из них потом должен был стать самым первым. В виде испытания им предстояло 7 суток провести в тесном корабле.

Космонавты в публичном доме

Был еще один пункт в программе подготовки космонавтов, предусматривающий поездки в Сомали. Иногда поездки туда превращались в сцены из детективных романов, ведь никто не должен был знать, кто они на самом деле. Космонавтам придумывали другие фамилии и, выражаясь шпионским языком, легенды. Одни на время превращались в пилотов «Аэрофлота», другие — в обслуживающий персонал различных делегаций. Правда, потом персонал куда-то исчезал, и члены делегаций жаловались послу на своих нерадивых помощников. Но посол хорошо знал, что происходит.

Космонавтов же каждую ночь вывозили в пустыню, где они… любовались звездами (там они намного ярче, чем в нашем небе). Наблюдали, запоминали, мысленно чертили звездные маршруты. Вообще, космонавтам нужно было знать координаты примерно полутора тысяч самых различных звезд.

— Ночь работаем со звездами, полдня спим — и так трое суток, — делится своими воспоминаниями летчик-космонавт Виталий Севастьянов. — Потом нас отвозят в южный рыбный порт, садимся на судно, плывем, уже в открытом океане надеваем акваланги и погружаемся в море — знакомиться с акулами, с их повадками.

Морские глубины занимали важное место в советских лунных планах — при возвращении на землю корабль должен был садиться именно в Индийском океане

— Самое смешное было, когда мы оттуда уезжали, — рассказывает летчик-космонавт Георгий Гречко. — Рассчитываясь с владельцем заведения, в котором жили, мы спросили его: дескать, вы на нас, наверное, хорошо заработали? Ведь группа наша большая, и жили мы долго. Он отвечает: да нет, мол, немного — я больше зарабатываю на девочках. Мой отель по большей части отдан под «нумера». Оказывается, это была не гостиница, а что-то типа публичного дома. В отеле жил наш правительственный чиновник. А в публичном доме ради экономии средств — вся наша группа.

«Такая Луна не нужна никому»

Утром 13 ноября 1968 года Устинов поставил перед участниками лунной программы вопрос ребром: чем мы ответим на полет американского корабля «Апполон-8» на Луну в декабре, о котором они уже объявили официально. Рисковать ли людьми? Ведь все хорошо помнили трагедию Комарова, а «Протон» был тогда ракетой весьма ненадежной. Космонавты, узнав об этом, даже написали в Политбюро ЦК КПСС письмо-рапорт, с просьбой послать их в полет на Луну независимо от того, как он сложится. Правительство даже приняло постановлению, из которого следовало: после двух удачных пусков «Протонов» третий будет пилотируемый.

Но времени на это уже не оставалось. Нашим руководителям оставалось лишь надеяться на то, что американцы сами не решатся на полет своего корабля. Ведь у них тоже было несколько неудач в этой программе. В январе 1967-го, например, во время наземных испытаний сгорели три астронавта. Тем не менее, «Апполон-8» отправился к Луне строго по расписанию — 21 декабря 1968 года.

А тут еще выяснилось, что для службы поиска космонавтов в Индийском океане потребуется 30 больших судов с вертолетами и еще 10 самолетов. В Госплане посчитали, что все это обойдется в 600 миллионов рублей. Когда об этом доложили министру обороны Гречко, он просто пришел в ужас и произнес: «Такая Луна не нужна никому». От поездок в Сомали отказались. А вскоре окончательно закрыли и саму лунную программу.

Перспективы — победит «Дружба»

В последнее время наиболее амбициозные политики и чиновники все чаще и чаще обращают взоры к Луне. Так, например, к 2030 году планируется-таки совершить российский пилотируемый полет к нашему искусственному спутнику. После чего мы собираемся развернуть посещаемую лунную базу с лабораторией, где будут изучаться лунные минералы, метеориты, а также организовано опытное производство полезных веществ, среди которых — газы, вода из реголита и т. п. Еще в планах у «Роскосмоса» строительство на Луне испытательных полигонов для накопления и передачи энергии на расстоянии и отработки новых двигателей. Словом, планов громадье. Однако все мы прекрасно видим, чем заканчиваются у нас сегодня в большинстве случаев подобные перспективные планы, — интенсивным распилом. Так что если говорить о новой лунной программе, то можно с изрядной долей уверенности утверждать, что и на этот раз может победить легендарная пила «Дружба».

Снимок в открытие статьи: автоматическая межпланетная станция «Луна-1» (запущена 2 января 1959 ракетой-носителем «Восток-Л») с последней степенью ракеты-носителя / Фото: РИА Новости/ Александр Моклецов