Украине для «героев АТО» надо несколько тысяч новых гробов

На Украине снова ощутимо запахло порохом. Этому способствовал принятый в пятницу в первом чтении Верховной Радой вариант закона президента Петра Порошенко «о реинтеграции Донбасса». Исключение депутатами из текста документа даже упоминания о Минских соглашениях и первое на таком уровне объявление России «агрессором и оккупантом» резко повысили шансы новой военной эскалации конфликта на Юго-Востоке страны.

В частности, так считает известный политолог, директор Фонда прогрессивной политики Олег Бондаренко. По его мнению, «никакого реального восстановления украинского суверенитета над Донбассом быть не может. Но если это не демагогия, и Украина реально хочет реализовать этот закон, то единственный способ для этого — возобновление военной операции против Донбасса».

Вполне понятно, что на таком угрожающем политическом фоне не только в Киеве сегодня горячо обсуждают как скоро и в какой форме может вновь полыхнуть на линии противостояния с ЛНР и ДНР. Очень важным в этом смысле выглядит недавнее заявление начальника Генерального штаба Вооруженных сил Украины (ВСУ) генерала Виктора Муженко о том, какими потерями в личном составе способна обернуться для Киева попытка вернуть Донбасс силовым путем. По словам Муженко, его армия готова начать подобную операцию «в контексте наличия вооружений и системы управления». Но даже первые десять дней наступления обойдутся Украине минимум в 3 тысячи убитых солдат и офицеров. А с учетом раненных, контуженных и пропавших без вести всего из строя выйдут не менее 10−12 тысяч военных. Это приблизительно 15−20% группировки ВСУ, сосредоточенной в регионе.

То есть: еще неделя боевых действий такого масштаба (а за 10−20 дней полностью сломить вооруженное сопротивление в уличных боях в таких крупных городах, как Луганск и Донецк просто невозможно) и, даже если исходить из расчетов украинского Генштаба, их группировка в Донбассе окажется небоеспособной. Оказавшиеся на передовой войска потребуется срочно отводить в тыл на переформирование и пополнение, заменяя на фронте другими частями и соединениями. Которых у Муженко в боеготовом состоянии, как всем известно, очень негусто.

Резюмируя, начальник Генштаба высказал мнение, что народ его страны сегодня просто психологически не готов платить такую неимоверно высокую цену за быстрое возвращение под контроль Киева мятежного шахтерского края. Иными словами: только прикажи президент Петр Порошенко — армия-то за милую душу тут же перейдет в наступление (а что еще во всеуслышание должен молоть начальник Генштаба, чтобы его немедленно не отправили в отставку?). Но вот народец нас, дескать, не поймет, когда по городам и весям грузовиками и автобусами станут развозить солдатские гробы.

Генерал пояснил, что расчет будущего урона ВСУ в ходе удара по Донбассу сделан с помощью специальных методик и проверен в ходе войсковых учений. Причем, проверен, видимо, очень давно. Поскольку сегодня этот генерал как «Отче наш» практически дословно повторяет то, что он же твердил еще в декабре 2016 года.

Но вот что странно. Тогда, в декабре, напомню, последствия ожесточенных и масштабных гипотетических боев за Донбасс Муженко назвал «страшными». Только в декабре начальник Генштаба ВСУ речь вел не о наступлении своих войск, а о жесткой стратегической обороне на заранее подготовленных и оборудованных в инженерном отношении позициях. Но цифры у Генштаба ВСУ, несмотря на радикальную перемену способа боевых действий, удивительным образом выходят одни и те же. А именно — зимой он заявлял: «По нашим расчетам, за 10 суток операции по отражению широкомасштабной агрессии со стороны России общие потери нашей армии могут составить 12 тысяч человек личного состава».

Для профессионального военного такого ранга подобное арифметическое постоянство в боевых прогнозах на первый взгляд, конечно, поразительно. Уж выпускнику знаменитого «Ленпеха» — Ленинградского высшего общевойскового командного училища имени С. М. Кирова — должны были бы еще советские преподаватели рассказать, как и на сколько обычно отличается уровень возможных потерь одной и той же войсковой группировки в наступательном и в оборонительном бою. Так что, скорее всего, не в методиках подсчета проблема. А в чем тогда?

Убежден: свое заявление Муженко сделал, исходя исключительно из политических соображений. И к военному делу эти удивительные расчеты украинских генералов не имеют ровно никакого отношения. Просто потому, что при планировании операции по «освобождению» Донбасса слишком много неопределенностей. Ибо ни в одной столице мира никто не в состоянии предсказать, чем обернется для Киева внезапная резкая активизация боевых действий по инициативе командования ВСУ?

Главный вопрос: вмешается ли в таком случае Россия? А если да — как быстро и каковы будут масштабы этого вмешательства? Ограничится ли дело введением на территорию самопровозглашенных республик отдельных батальонных тактических групп нашего Южного военного округа? Или будет решено останавливать наступающую украинскую армию с воздуха ударами высокоточным оружием типа крылатых ракет «Калибр» или авиационных корректируемых бомб КАБ-500С? Другими словами — начнет ли Москва для защиты мирного населения ЛНР и ДНР воздушно-космическую операцию, позволяющую практически избежать собственных потерь при гарантированном нашем полном превосходстве в воздухе?

Сторонники военного удара ВСУ по Донбассу в Киеве не скрывают, что успех возможен лишь в случае, если Запад сумеет предотвратить российское вмешательство в ход войны. При этом украинские политики и эксперты любят приводить в пример молниеносную операцию «Буря» хорватской армии и 5-го корпуса армии Боснии и Герцеговины против Сербской Краины (август 1995 года). Тогда действительно все решилась почти мгновенно. Успех наступательной операции хорватов был предопределен за первые три дня наступления. Белград, сам переживавший нелегкие времена, отказался вмешиваться в ситуацию и ограничился дипломатическими демаршами. В итоге Сербская Краина приказала долго жить, а число беженцев с ее территории по разным оценкам составило от 200 до 250 тысяч человек.

Но беда мечтающих о таком же варианте для Донбасса в том, что Россия и в Грузии, и в Сирии уже доказала, что она настроена действовать куда решительней, чем Белград 22-летней давности. Войска нашего Южного военного круга нависают над донбасским участком российско-украинской границы и явно куда более боеготовы, чем ВСУ. А Воздушно-Космические силы РФ и Черноморский флот уже не первый год успешно, бесконтактно и с минимальными потерями участвуют в войне в Сирии. И им поменять полетные задания в ракетах и самонаводящихся бомбах, введя туда, допустим, координаты Киева или Львова, — минутное дело.

Говорите, Запад вмешается и остановит Москву? Тогда давайте вспомним, что даже в 1995 году в Западной Европе не все были в восторге от операции «Буря». 5 августа 1995 года, на второй день после начала хорватского наступления, Евросоюз осудил хорватскую атаку и потребовал прекращения боевых действий. В назидание был разорван ряд договоров с Загребом. Хорватское вмешательство осудила Германия. Карл Бильдт, бывший премьер-министр Швеции, а затем спецпосланник ООН на Балканах, прямо обвинил президента Хорватии Фра́ньо Туджмана в изгнании сербов и в военных преступлениях.

Разве в нашем случае реакция Запада (исключая, конечно, США) будет иной? Берлин и Париж, отстаивающие незыблемость инициированных в том числе и ими Минских соглашений, такое вопиющее посягательство на сложившееся на Юго-Востоке положение определенно сочтут покушением на свой международный авторитет. И Порошенко по головке, безусловно, гладить не станут. Значит, у Москвы пространство для военно-политического маневра окажется шире, чем в 2014 году.

Все это, бесспорно, может быть, а может и не быть. Но украинский Генштаб просто обязан просчитывать все возможные варианты. Прямое столкновение с Вооруженными силами России в Донбассе — в том числе. И какие ж в таком случае могут быть «три тысячи погибших за первые десять дней» операции? Все выйдет значительно более кроваво и прискорбно для Киева.

Но в главном Муженко прав: наступление на Донецк и Луганск — это авантюра. Несмотря на примерно двукратное численное превосходство группировки ВСУ в Донбассе над армиями непризнанных республик (по разным оценкам приблизительно 70 000 солдат и офицеров у Киева против 40 000 военных на передовой у ЛНР и ДНР) — все равно авантюра. Именно по причине существования «российского фактора». И, судя по всему, так считает весьма значительная и очень влиятельная часть политической элиты Украины во главе с президентом Порошенко. Попытка начальника его Генштаба обосновать это чисто арифметически — не более, чем очередное заявление главе государства о собственной безграничной лояльности.

Но политические оппоненты Порошенко и Муженко в Киеве не менее влиятельны и могущественны. Во главе «ястребов» — секретарь Совета национальной безопасности и обороны Александр Турчинов. Он давно демонстрирует уверенность в успехе наступления. Так, в апреле нынешнего года Турчинов заявил: «Я считаю, что наша задача — метр за метром, километр за километром, минимизируя потери, продвигаться на восток. Главное — не проскочить границу (российско-украинскую — „СП“)».

И не случайно сегодня секретарь СНБО требует, чтобы Порошенко скандальный проект закона о «реинтеграции Донбасса» дополнил своим указом о порядке использования военной силы для его воплощения в жизнь. На недавней пресс-конференции в Киеве Турчинов потребовал: «Президент вместе с подписанием этого закона должен подписать указ о применении Вооруженных сил Украины для защиты Украины и для освобождения оккупированных территорий».

В унисон с Турчиновым рассуждает губернатор Донецкой области Павел Жебривский. В апреле нынешнего года он заявил, что армия Украины обладает достаточной боевой мощью, чтобы в течение двух недель силой вернуть Донбасс под контроль Киева. Причем, этот «стратег», как выяснилось, отдает себе отчет, что конфликт тут же выйдет далеко за пределы ДНР и ЛНР. Но подобная перспектива его не пугает: «Это будет открытая серьезная война между Россией и Украиной. Я готов и, в принципе, хотел бы этого всего».

Способность названных господ на государственном уровне продавить свою точку зрения не следует недооценивать. За ними — вся мощь вооруженных до зубов националистических батальонов и самой организованной военной силы сегодняшней Украины нацистского полка «Азов». Глава этого вооруженного формирования Андрей Билецкий в минувшую пятницу на митинге в Киеве сквозь гарь дымовых шашек прокричал: «Слава Украине! Люди сегодня вышли под Верховную Раду в ключевой для государства день. Этот закон — это обязательство признать сепаратизм. Нам обещали, что он принесет мир, а он принес только позор… Мы не должны допустить национального позора».

Поэтому очень может быть, что генералу Муженко скоро придется заняться новым расчетом потерь ВСУ, которые могут возникнуть в случае, если наступательная операция по «освобождению Донбасса» все же начнется. Уже не по воле Порошенко, а по команде Билецкого. А это очень реально.

Из досье «СП»

Военная спецоперация украинских войск по зачистке Донбасса неизбежна. Об этом в эфире киевского 5-го канала заявил Юрий Бутусов, главный редактор «Цензор», которого принято считать неофициальным рупором Александра Турчинова.

По словам Бутусова, никакие мирные договоренности не решат конфликт и рано или поздно придется все равно прибегнуть к военному сценарию. И пояснил: «Остановить войну исключительно дипломатическими средствами невозможно. Я думаю, что все эти разговоры о прекращении войны — это просто дипломатические манёвры для того, чтобы снизить эскалацию боевых действий и снизить потери. Да, для этого это действительно подходит. Если сравнивать с 2014-м годом, потери, конечно, намного меньшие. Но остановить войну разговорами и соглашениями не выходит, мы видим это каждый день, ну и никогда такого не было, чтобы только соглашениями можно было остановить войну. Мы все равно будем поставлены перед необходимостью проводить военную операцию по освобождению оккупированных территорий рано или поздно. Сегодня мы можем говорить о мире. Но придёт время, и мы будем вынуждены говорить об оружии».