В России решают, что делать с 10 тыс. украинских пленных

Часть украинских военнослужащих, наступавших на Херсонскую область, взята в плен, заявил РИА «Новости» заместитель главы администрации региона Кирилл Стремоусов.

«Пленные есть. Я их сам лично видел. Это несчастные люди, которых киевский режим загнал в окопы, а затем бросил в самоубийственную атаку», — рассказал он, отметив, что ВСУ не считаются со своими потерями в живой силе.

«Украинская армия не считается с погибшими и уже с 29 августа, с момента начала так называемого контрнаступления, потеряла свыше трех тысяч человек», — утверждает Стремоусов.

За последние месяцы мы уже не раз писали о проблеме пленных, данные о числе которых разнятся, но уже точно ясно, что их огромное количество, и едва ли соответствующие учреждения России и Донбасса с начала спецоперации были готовы разместить такое количество людей.

Совсем недавно мы сообщали о том, что первых пленных, которые сдались сразу после начала СВО, не участвовали в военных преступлениях и были готовы вернуться к мирной жизни на освобожденных территориях, начали освобождать.

Однако реакция общественности на подобный «жест доброй воли весьма неоднозначна. Многие критики призывают если не обменивать их, то задействовать в восстановлении Донбасса. А правда, почему нет?

Тем более, что число пленных реально увеличивается, и вопрос «что с ними делать» уже скоро встанет ребром…

— Как известно всем, кто следит за ситуацией, в последнее время боевые действия на херсонском и харьковском направлениях резко активизировались, — отмечает политолог Роман Травин.

— Украина ведет масштабное наступление, поэтому неудивительно, что военнослужащие опять стали чаще попадать в плен. Можно предположить, что на неудачном для украинской стороны херсонском направлении по большей части в плен попадали украинские военные. Что касается харьковского направления, то там, видимо, есть пленные и с российской стороны. Говорить о конкретных цифрах, попавших в плен в последние дни, преждевременно, пока заслуживающей доверия открытой информации по этому вопросу я не встречал.

«СП»: — По словам Стремоусова, ВСУ не считаются со своими потерями в живой силе. Совсем-совсем? Но ведь она не безгранична, кончится рано или поздно…

— Понятно, что украинская армия несет тяжелые потери. Даже западные источники, такие как Washington Post писали о том, что потери украинской стороны пять к одному. Чисто военную составляющую вопроса комментировать не возьмусь, но можно с уверенностью прогнозировать, что на фоне боев в последние дни, украинское общество будет терпимо даже к более высоким потерям, чем те, которые есть на сегодняшний день. А людские резервы у Украины есть.

«СП»: — Сколько всего пленных, по-вашему?

— Как мне уже приходилось говорить, по всей видимости, до десяти тысяч.

«СП»: — В прошлый раз мы обсуждали, что первых пленных отпустили на освобожденных территориях. Может, стоило их на «стройки народного хозяйства» в Донбассе отправлять? Сколько миндальничать можно? Чего ждут?

— Та акция имела скорее символический характер, на таких условиях отпустили немного и погоды на общем фоне это не делает. Что касается работы пленных на «стройках народного хозяйства», то в принципе Женевская конвенция это допускает, и, возможно, кого-то привлекают к отдельным видам работ уже сегодня, просто об этом не особо пишут. Но всегда есть ряд вопросов технического, идеологического, гуманитарного и управленческого характера, которые могут ставить под сомнение целесообразность привлечения пленных к работам в принципе. По крайней мере, сейчас.

— Бои в Херсонской области идут ожесточенные, — комментирует бывший ополченец ЛНР Александр Аверин.

— С нашей стороны массово задействованы артиллерия и авиация, а они, как известно, в плен не берут. С потерями в ВСУ не считаются. При всеобщей мобилизации Украина может себе такое позволить.

Тем не менее, сейчас в нашем плену, полагаю находится около десяти тысяч украинских военнослужащих…

«СП»: — Их как-то фильтруют? Возможны ли ошибки?

— Ошибки при фильтрации, безусловно, случаются. Та же Наталья Вовк, убийца Дарьи Дугиной, подобную фильтрацию прошла…

«СП»: — Как вы считаете, не пора ли их уже всех отправить восстанавливать Донбасс? Сколько можно кормить-то?

— Кого-то уже используют на стройках. Здесь есть технические вопросы — военнопленных на работах надо конвоировать, охранять. А каждый человек с оружием в ДНР и ЛНР на счету. Мужчины на фронте, а поставить на конвой женщину или старика… Могут быть эксцессы. Военнопленные ВСУ отработают свое после окончания конфликта.

Что же касается, проблемы содержания, в России, ДНР и ЛНР мест в колониях хватит на всех. В принципе, во время гражданских войн военнопленных часто не просто отпускают, но отправляют воевать в свои части. Здесь, полагаю, подход должен быть индивидуальным.

— Достаточно часто приходится слышать мнение о том, что пора отправлять украинских военнопленных на восстановление Донбасса, — отмечает историк, публицист, постоянный эксперт Изборского клуба Александр Дмитриевский.

— При этом авторы таких высказываний слепо экстраполируют ситуацию середины ХХ века на нынешние реалии.

Да, использование немецких военнопленных на восстановлении народного хозяйства СССР было оправдано. Причина тому — недостаточный уровень механизации и преобладание ручного труда во многих отраслях, включая строительство. А там, где преобладает ручной труд, там будут нужны огромные армии рабочих низкой квалификации.

Что мы имеем сейчас? Высокую степень механизации и автоматизации даже в том же строительстве. Резкий рост требований к квалификации работника. Мы видим, как российские строители за каких-то три месяца восстановили Саур-могилу, а также возвели в Мариуполе под ключ оборудованный по последнему слову техники медицинский центр и современный жилой микрорайон. И справились в кратчайшие сроки с этим несколько сот высококвалифицированных специалистов, а не многотысячная армия землекопов и грузчиков.

Вывод из всего этого простой: современная российская экономика просто не нуждается в таком низкоквалифицированном трудовом ресурсе, как украинские военнопленные. Единственное, где их ещё можно использовать — это на разборке оставшихся после боевых действий руин, да и то — с осторожностью: местным тоже нужны работа и зарплата.