Свободная Пресса в Телеграм Свободная Пресса Вконтакте Свободная Пресса в Одноклассниках Свободная Пресса в Телеграм Свободная Пресса в Дзен

«Спецоперация Z», полет «чуть выше сарая»: Как российские летчики «выбривают» противника на земле

Предельно малая высота требует высокого профессионализма и психоустойчивости

32396
На фото: бомбардировщик Су-24М
На фото: бомбардировщик Су-24М (Фото: ТАСС)
Материал комментируют:

Пилотирование наших летчиков над позициями противника захватывает дух. Это не просто резкое снижение с последующим таким же резким набором высоты, а довольно продолжительный полет на сверхмалой высоте, когда, кажется, до земли рукой подать. И это на бешеной скорости — мелькают здания, деревья и пригорки, не успевающие среагировать вражеские зенитчики… В таком «бреющем» полете русские летчики наносят удары и, выполнив головокружительный разворот, отстреляв тепловые ловушки, уходят на свою территорию.

Риск или мастерство? И то, и другое — такие виражи и маневры позволяют обмануть украинские комплексы ПВО и, поразив цели, вернуться на базу.

— Такой режим полета наши летчики выбирают для того, чтобы гарантировать свою безопасность и выполнить боевую задачу. Конечно, предельно малая высота выжимает из летчика много сил — физических и психоэмоциональных, а также требует от него высокого профессионализма, — рассказал генерал-майор, Заслуженный военный летчик России Владимир Попов:

Читайте также
«Спецоперация Z»: Генерал «Суровый» и река Днепр предъявили Зеленскому совместный ультиматум «Спецоперация Z»: Генерал «Суровый» и река Днепр предъявили Зеленскому совместный ультиматум Если Москва даже пальцем пошевельнет в районе Киевского водохранилища, половину Украины просто смоет в Черное море

— В практике применения авиации в современной ситуации этот режим является одним из основных тактических приемов преодоления ПВО любого сопредельного государства. Вот, например, самолет СУ-24 сделан специально под эту задачу — на малых и предельно малых высотах преодолевать систему ПВО западных стран. В то время, когда мы только доктринально строили свою политику. Этот самолет был предназначен для полетов с огибанием рельефа местности в автоматическом, директорном и ручном режиме, чтобы преодолевать ПВО, условно говоря, преодолевать линию фронта на высотах 100, 200, 300 метров, днем и ночью, в любых метеоусловиях.

Эта работа была заключена в том, чтобы наверняка преодолеть заслон с меньшими потерями. Потом и все остальные самолеты так летали. Особенность была такова — ПВО самая мощная зона на линии соприкосновения войск. За ней уже проще. Там уже объектовые ПВО работают, их можно обогнуть, обойти или включить помехи, а где-то и нанести удары радиолокационными ракетами, которые идут на радиолуч и ослепляют систему ПВО, на какое-то время выводят ее из строя. Потом опять набираешь высоту какую-то благоприятную, где безопасно.

«СП»: — Ситуации бывают разные — как летчики выбирают оптимальную высоту для эффективной и безопасной работы?

— Предельно малая или предельно большая высота для атаки выбираются в зависимости от поставленной задачи, от того, какой на борту боекомплект. Практика наработана. Наша фронтовая авиация и раньше использовала тактический прием с работой по цели на малых и предельно малых высотах. Снижались и до 50 метров, сбрасывали бомбы и уходили с набором высоты. Или, набирая высоту, отворачивали на цель и уже работали с пикирования. Или с короткого горизонтального пути снова уходили вниз.

То есть, выполнялось маневрирование по высоте с маневрированием по скорости, которая менялась с 600−800 км в час до скорости звука и выше (1200−1500 км/ч). Для современной авиации это не проблема. И вот такая динамика перемещения самолета давала возможность экипажу достаточно эффективно преодолевать систему ПВО противника.

Кроме этого, самолеты и вертолеты дополнялись средствами РЭП (радиоэлектронного противодействия), которые закрывали наш боевой порядок, ослепляя средства ПВО. Сегодня этим мы и занимаемся в ходе СВО. Только поэтапно, по отдельным направлениям. Но когда это озвучивает генерал Конашенков, он, наверное, не обращает внимания на эти тонкости, не поясняет их.

Вот, почему мы работаем с предельно малых высот с небольшим кабрированием или с небольшим пикированием, сбрасывая бомбы и отстреливая ракеты? Это делается для максимального обеспечения своей безопасности. А главное, без этих тактических приемов выполнять боевые задачи практически невозможно.

«СП»: — Тяжелые бомбардировщики также могут маневрировать на сверхмалых высотах?

— Этот принцип подходит и для них тоже — при преодолении зоны действия ПВО. Они могут идти и на предельно больших высотах, где войсковые средства ПВО не достают по высотам. Ведь ПЗРК, например, «Стрела-10» достает не выше 2−3 км. Или система ПВО армейского прикрытия «Оса- АК», «Ока» — не более 4 км, ну, максимум до 6-ти км. Другие побольше могут. Но они же зонировано расположены, где-то их вообще нет.

Если разведка хорошо работает, если мы знаем, какие силы и средства имеются и где находятся у противника, то мы можем спокойно лететь на больших высотах — 12−15 км — Ту-160, Ту-22 (М-3, М-2) проскакивают туда. А МиГ-31 может на 20−25 км идти. Отстрелялись или отбомбились с большой высоты и ушли. А пока сработают средства ПВО дальнего действия и высотного применения, они могут резко снизиться и выполнить маневр, уходя из-под удара на свою территорию. Это решается по обстановке, по обстоятельствам.

«СП»: — То, что полеты на сверхмалой высоте требуют повышенного мастерства, понятно, как говорится, любому штатскому. Даже малейшая ошибка в таких экстремальных условиях может привести к трагедии…

— Да, кто-то, возможно, скажет, что не всегда такое происходит гладко, а вот, мол, с большой высоты мы спокойно сбрасывали бомбы… Нет, это если только во время подготовки того или иного авиационного бойца во время учебно-тренировочных полетов над полигоном бывают сложности. Мы же должны все по ступеням пройти. Сразу полететь, как Чкалов, на боевую задачу — такого не бывает. К этому надо прийти, обрести профессионализм. И еще не каждого летчика направят на выполнение боевой задачи с такими параметрами полета.

«СП»: — Низколетящий самолет трудно своевременно обнаружить ПВО, зато стрелки успевают вскинуть оружие и палить в ему хвост…

— На малой высоте противнику очень тяжело попасть — большие скорости, большие углы изменения параметров в пространстве. Когда мы работали в свое время на Кавказе, в Афганистане армейская авиация летала, не соблюдая нормы и правила полетов мирного времени. Летали с большим скольжением.

Читайте также
Спецоперация России на Украине, 19 октября. Онлайн-трансляция. День 238-й Спецоперация России на Украине, 19 октября. Онлайн-трансляция. День 238-й Ключевые события, новости, заявления

Например, ось вертолета или самолета направлена в одну сторону, а практически он идет в другую. Ведь при прицеливании стрелкового оружия, например, крупнокалиберного пулемета или ствольной зенитной установки расчет делается на упреждающую точку. А самолет летит немного в другую сторону, поэтому промах уже обеспечен. И если еще выполняет противозенитные маневры, изменяет высоту — то вниз, то вверх — тогда трудности прицеливания колоссальные.

Конечно, сегодня средствам ПВО помогают современные системы автоматизации управления. Поэтому мы очень осторожно относимся к «коллегам» с сопредельной стороны, поскольку им очень помогают и американцы, и французы, и немцы… Это страны, имеющие хорошую новейшую технику. Они дают ее украинцам, чтобы провести испытания не только полигонные, но и в реальных боевых действиях. Также, как и мы используем новую технику. Это позволяет выявить в ней плюсы и минусы, доработать ее и эффективнее реализовать уже в будущем.

«СП»: — Все наши боевые самолеты оснащены автоматикой, помогающей летчику, например, обходить препятствия на сверхмалой высоте, огибать складки местности и т. п.

— На уже упомянутом мною самолете Су-24 установлена система огибания рельефа местности в автоматическом и полуавтоматическом режиме. У вертолетов Ми-28, Ка-52 что-то похожее работает — подсказывает, помогает. А вот, скажем, у самолета Су-25 такой системы нет, тут летчики рассчитывают на свой острый глаз и твердую руку, на свою упертость в психологическом отношении. И на веру в победу. Это тоже многое значит. И многих таких летчиков я знаю, которые уверенно летают на таком психоэмоциональном тоне и, наверное, где-то идут на риск. Это стоит — ради Родины, ради Отечества. И ради победы.

Последние новости
Цитаты
Михаил Делягин

Доктор экономических наук, член РАЕН, публицист, политик

Виктория Журавлева

Руководитель Центра североамериканских исследований ИМЭМО

Сергей Обухов

Доктор политических наук, секретарь ЦК КПРФ

Фоторепортаж дня
Новости Жэньминь Жибао
В эфире СП-ТВ
Фото
Цифры дня