Сынку поворотился на сторону добра?

Бывшие боевики ВСУ записываются в состав российского добровольческого батальона имени Богдана Хмельницкого. Среди них бывший пограничник Кирилл Спасский, служивший на стороне незалежной и попавший в плен. В лагере встретил своих отца с крестным. Все трое, посовещавшись, решили перейти на сторону России. А бывший танкист, в прошлом старший сержант ВСУ, теперь один из младших командиров формируемого батальона Андрей Тищенко, командующий семью десятками человек, считает, что подобное уже не редкость. В плену многие нашли своих близких, пропавших без вести. В том числе близких по духу. Пообщавшись, на радостях получают российское гражданство.

Батальону скоро уже полгода, личный состав прежде носил жовто-блакитные шевроны. Сорвав их, бойцы решили заключать контракт с ВС РФ на общих условиях, рассказал РИА «Новости» один из военных. Но только лишь повязать на рукав белую или красную ленту под цвет российского флага недостаточно. Всех проверяют на причастность к уголовным и военным преступлениям.

Президент Ассоциации ветеранов подразделения антитеррора «Альфа», член Российской академии проблем безопасности Сергей Гончаров напоминает, что нацистская идеология, которая закладывалась в умы украинцев, заставляет противника оказывать ожесточенное сопротивление нашим войскам:

— Они же считают себя высшей расой. Так что, я думаю, на сегодня не приходится говорить о большом успехе по факту формирования батальона из сдавшихся в плен ВСУшников. Я отношусь к этому с большой долей пессимизма. Если этот батальон попадет на передовые позиции и на него наши понадеются, то нет гарантии, что бойцы, точно так же, как сдались в плен нашим, не переметнутся опять на сторону киевского режима, не сдадут позиции, которые им доверили.

Как пропагандистский прием это обстоятельство имеет огромное положительное значение, но в чисто военном плане я отношусь к происходящему настороженно. Для того, чтобы утверждать, что новое подразделение будет в ближайшем будущем надежным звеном, надо, по крайней мере, назначать туда таких командиров, которые смогут решать возможные проблемы и серьезно влиять на своих подчиненных, бывших ВСУшников.

«СП»: — Во время Великой Отечественной в 1944 году из других братьев-славян, поляков, было сформирована целых две армии Войска Польского, численностью в сто тысяч штыков. А сейчас мы пока имеем один батальон, хотя, как утверждают, в составе народных милиций ЛДНР уже более восьми лет сражается много перебежчиков из ВСУ и нацбатов.

— Вспоминая ту великую войну, необходимо подчеркнуть, что когда она только начиналась, вся Европа, покоренная фашистами, была против Советского Союза. И румыны, и болгары — все легли под Гитлера. А когда на определенном этапе мы стали побеждать, они вдруг стали «за наших».

Что поделать, всегда дружат только с сильным. Если мы будем побеждать на сегодняшнем фронте спецоперации, то формируемый батальон имени Хмельницкого будет сражаться на нашей стороне честно. Но стоит нам только проявить слабину, они с большой долей вероятности повернут оружие против нас…

Член Совета по межнациональным отношениям при президенте РФ Богдан Безпалько считает, что прежде всего следует убедится в лояльности бойцов, в том, что они не намерены снова перейти на сторону киевского режима воспользовавшись случаем, да еще и с оружием в руках:

— Такие категории лиц нуждаются в доказательстве своей верности. Как правило, доказать это можно во время участия в боевых действиях. Смогут ли они стрелять в противника? Поэтому я думаю, что всех этих людей стоит передать в группу «Вагнер», под начало Евгения Пригожина, распределить их по частям, проверить каким-то образом, после чего их можно направлять в бой.

В «Вагнере» просто достаточно жесткие правила, есть контроль. Проверив, их можно еще каким-то образом в дальнейшем использовать. Например, как санитаров на передовой. Медики рискуют точно так же, как те, кто сражается с оружием в руках. Их также можно задействовать на подвозе боеприпасов. Но изначально все равно требуется убедиться в их в честности, иначе и раненых добьют, и боеприпасы выбросят или испортят.

«СП»: — Может быть кому-то аналогия покажется кощунственной, но вспоминаются времена прусского короля Фридриха Великого, который, ничтоже сумняшеся, пополнял ряды своих гренадеров пленными. Ему было все равно кто это: саксонцы или вестфальцы — палками загоняли в строй и «ать-два», под бой барабанов вперед на врага.

— Я тоже помню кадры из фильма о Михаиле Ломоносове, когда нашего будущего великого ученого, тогда еще студента, силой забрали в рекруты. Точно также поступали тогда по всей Западной Европе, в Англии, например.

Но вы поймите, что те времена по сравнению с нашими были несколько негуманными. Тогда, если человек отказывался, его просто вешали. У нас что — кто-нибудь готов вешать военнопленных или просто тех, кто изменил Родине? Столько много «пятисотых» набирается, не понятно, что с ними делать. В сталинские времена их просто расстреляли бы. Но у нас ничего такого не происходит. Если не будет жесткого и неотвратимого наказания, люди не будут воспринимать всерьез одну только смену паспорта.

А пока новые «рекруты» подписывают контракт и убывают в лагерь для дальнейшей подготовки и переподготовки. Продолжается формирование из украинских пленных боеспособного формирования. Резервы есть, уполномоченный по правам человека в Луганской Народной Республике Виктория Сердюкова сообщила, что некоторые украинские пленные, находящиеся в регионе, добровольно отказались от включения их в список на обмен военнопленными. Поэтому сейчас на территории республики находятся около 1,4 тыс. украинских пленных. Они убеждены, что правительству Зеленского народ не нужен. Власть националистов должна бы защищать своих людей, но она их просто бросила.

Вот и участились случаи добровольной сдачи в плен среди украинских боевиков, особенно на запорожском направлении. Настроение противника там «в целом очень плачевное».

Адвокат Дмитрий Аграновский уверен, что батальон станет точкой кристаллизации наших сторонников:

— Очень много украинцев оказывается на фронте под принуждением. Они не просто не хотят воевать с нами, а очень многие испытывают к нам симпатию. Поэтому они и намерены сдаваться в плен и им всячески нужно давать возможность как для сдачи, так и для того, чтобы сражаться с отвратительным оккупационным режимом.

Жаль, что в свое время мы упустили партизанскую войну на территории, подконтрольной киевскому режиму. Не знаю, можно ли сейчас к этому вернуться — это необходимо было сделать. На Украине, в тылу бандеровского режима очень много сочувствующих. Надо давать этим людям любые возможности каким-то образом подрывать режим.

Конечно, в батальон тоже могут быть внедрены и какие-то люди с той стороны специально, и провокаторы там могут оказаться. Но риск того стоит. А купировать провокаторов и «внедренцев» должны спецслужбы, и у них есть для этого специальные методики и опыт подобной деятельности.

СП: — А без шпиономании и работы «внедренцев», разве просто человеческая натура не имеет склонности к предательству?

— Человеческая натура очень разная. В человеческой натуре есть Анатолий Чубайс, а есть Александр Матросов. Есть Зоя Космодемьянская, а есть Михаил Горбачев. Все они люди, и все — очень разные. Обобщая человеческую натуру, можно совершить ошибку.

В целом идея создания батальона представляется мне исключительно перспективной. Причем, в отличие от так называемого «Батальона свободная Россия», который в Киеве существует только на бумаге, у нас есть реальные люди, военные, которые готовы принимать участие в сражении на нашей стороне, и тут игра стоит свеч. Это дело перспективное, нужное, важное в идеологическом плане.

Так что, условно говоря, такой батальон имени Богдана Хмельницкого должен существовать и на поле боя, и в интернете — везде в качестве идеологической работы на территории врага. В свое время Советский Союз умел это делать блестяще.

«СП»: — Именно как отдельное подразделение, или личный состав все-так стоит распределить по другим частям?

— Одно другому не мешает. Главное, что должна быть целая система по работе с нашими сторонниками на Украине. А позитивные моменты от создания боевого подразделение — я абсолютно уверен, помяните мое слово — окажутся значительно выше отдельных негативных издержек. И контролировать бойцов я не вижу особого труда.

Вот, например, боялись раньше: «Как заключенные будут сражаться!». Что, разве есть случаи преступлений среди этой категории участников спецоперации? Я о таких не знаю. Может они и есть, но явно не на слуху. Особых инцидентов нет. Так и здесь, надо попробовать.

Но если формирование батальона дело по-настоящему серьезное, к нему должны быть приданы комиссары. В том числе и из числа дружественных украинцев, которые будут проводить среди личного состава идеологическую работу.

*Азов — Террористическая организация внесена в «Единый федеральный список организаций, признанных в соответствии с законодательством террористическими».