Новый треугольник влияния в Закавказье — «Москва-Ереван-Анкара»

Договоренность Еревана и Анкары начать процесс установления дипломатических отношений, и уже до конца нынешнего года открыть заблокированную с 1993 года границу стала безусловным достижением армянской и турецкой дипломатии. Однако главный приз в состязании за влияние на Южном Кавказе достанется в результате России.

В заявлении Смоленской площади по этому поводу обращает на себя внимание следующий пассаж: «Армения и Турция — дружественные нам страны. Воспринимаем подвижки в нормализации отношений между ними как закономерный и давно ожидаемый процесс. Будем рады, если консультации, которые являются сугубо внутренним делом этих стран, увенчаются выходом на субстантивные договоренности… Ни один из предусмотренных этими документами шагов не может быть истолкован как наносящий ущерб какой-либо третьей стороне».

Последнее замечание актуально в свете достаточно распространенных как в России, так в немалой степени и в Армении представлений, будто армяно-турецкое сближение открывает дорогу для укрепления в регионе влияния США, НАТО, Запада в целом и ведет к ослаблению российского фактора. На самом деле такой подход представляется поверхностным.

Дело в том, что нормализация отношений между двумя соседними странами, имеющими массу взаимных претензий, деблокада границы и — как следствие — взаимовыгодное экономическое сотрудничество были бы попросту невозможны в случае, если бы того не желала Москва.

Напомним, что армяно-российское стратегическое партнерство отнюдь не исчерпывается дислокацией в Армении российской военной базы и союзническими отношениями в рамках ОДКБ. Практически вся транспортная и энергетическая инфраструктура небольшой южнокавказской страны полностью принадлежит России.

Речь идет о таких фундаментальных сферах, как связь, железнодорожный транспорт, газопроводная система (в том числе и связывающая Армению с Ираном), энергетика, где российская сторона полностью контролирует на только Армянскую АЭС, практически все гидро- и теплоэлектростанции, распределеительные сети.

Более того — сама граница с Турцией, строго говоря, Армении не принадлежит. Ведь у Еревана с Анкарой договора о границе нет до сих пор, а у России, как правопреемницы СССР, - есть. Поэтому эти рубежи, контролируемые, заметим, российскими пограничниками, логичнее и правильнее было бы назвать армянским участком российско-турецкой границы. Совершенно ясно — кто границу контролирует, тот и определяет ее режим. Так что нынешние подвижки в армяно-турецких отношениях инспирированы Москвой и протекают под ее патронажем.

Выгоды Запада от изменения ситуации в регионе гипотетичны. Выгода России — очевидна и вполне конкретна. Представляется, что уже через год Грузия начнет терять статус основной транзитной страны региона, процесс ее политической и экономической маргинализации ускорится. Основным транзитным коридором Южного Кавказа постепенно начнет становится Армения, а на деле — та же Россия, если учесть все указанные выше обстоятельства.

Поэтому доброжелательный комментарий российского МИД — не дежурное протокольное заявление. Этот документ отражает реальные подходы кремлевской администрации к происходящим событиям.

В данный контекст вполне укладывается и содержание последнего телефонного разговора между Сергеем Лавровым и его турецким коллегой Ахмедом Давутоглу, когда глава турецкого внешнеполитического ведомства попросил Россию «активизировать усилия в направлении урегулирования карабахского конфликта для установления на Кавказе мира и стабильности». В переводе с дипломатического языка это означает, что и Москва, и Анкара понимают: открытие армянского участка границы — лишь полдела. Реализовать новые транзитные проекты и планы в полном объеме можно будет лишь в том случае, если будет восстановлено также транспортное сообщение из Армении в направлении Азербайджана и обратно.

Сегодня, когда в Баку крайне встревожены «предательством» со стороны Анкары, это представляется маловероятным. Но все понимают, что в перспективе иного развития событий уже не избежать. И для этого в процессе карабахского урегулирования должны произойти какие-то подвижки — хотя бы формального характера.

Впрочем, на этом фронте что-то существенного ждать вряд ли стоит. И в Ереване, и в Баку не раз повторяли, что процесс окончательного определения статуса Нагорного Карабаха может затянуться на десятилетия, а то и, как недавно заявил президент Ильхам Алиев, «навсегда». Ясно, что ни российский, ни турецкий бизнес так долго ждать не станут. Тем более, что и в Баку неизбежно придут к мысли: в новой ситуации продолжать блокировать восточные границы Армении и держать тем самым в блокаде и собственную территорию — Нахичеванскую автономию, окруженную землями Армении, — уже совершенно нецелесообразно и анахронично.

Поэтому в обозримой перспективе российские грузы по российским рельсам пойдут из Турции в Азербайджан и в Иран через Армению. Произведенная на российских электростанциях энергия по российским проводам потечет в любую из стран региона. Даже пресловутый газопровод НАБУККО, воспринимаемый Москвой в штыки как альтернативный российскому путь поставок среднеазиатского газа в Европу, может пройти по армянскому участку и, таким образом, оказаться под контролем «Газпрома». Потому что Москва сделает все, чтобы НАБУККО не прошел через Грузию.

Таким образом, то, что происходит сегодня на Южном Кавказе, очень существенно укрепляет геополитические и экономические позиции России в регионе. Не будь в Кремле понимания этого обстоятельства — армяне враждовали бы с турками еще очень и очень долго.

Ереван