Вредный аппарат Евросоюза

В период с 22 по 25 мая во всех государствах-членах ЕС пройдут очередные выборы в Европарламент, после чего будет сформирован новый состав Еврокомиссии. В связи с этим примечательны результаты опроса, который провела известная американская исследовательская организация Pew Research Center (опубликованы в немецком издании Die Welt).

Как выяснилось, большинство европейцев не доверяют институтам Евросоюза (Европейскому парламенту, Европейской комиссии и Европейскому центральному банку) и считают, что с их мнением в Брюсселе не считаются. Причем наименьшей популярностью пользуется у опрошенного населения ЕС Европейский центробанк.

На вопрос о том, учитывается ли институтами Евросоюза голос отдельного гражданина, большинство европейцев ответили отрицательно (71%). В частности, 53% немцев считают, что Брюссель не принимает во внимание их нужды.

В рамках опроса европейцам также было предложено высказаться по поводу уровня доверия к евро. Оказалось, что, несмотря на еврокризис недавних лет, большинство опрошенных жителей ЕС верят в единую валюту. Только в Италии 44% респондентов хотели бы возвращения к лире.

Что интересно, большинство европейцев положительно относятся к самому Евросоюзу. Наибольшей симпатией он пользуется в Польше (72%), Германии (66%). В Италии и Греции, которые особенно пострадали от кризиса в еврозоне, Европейский союз находит меньше всего поддержки — 46% и 34% соответственно.

В целом симпатию европейцев к Евросоюзу демонстрируют и результаты весеннего Евробарометра «Европейцы — 2014». Евробарометр — это одно из наиболее крупных в мире исследований общественного мнения, которое проводится два раза в год с 1973 по поручению Европейской Комиссии.

Доцент кафедры европейской интеграции МГИМО Александр Тэвдой-Бурмули замечает: обычно всплеск недоверия к ЕС бывает, когда происходят какие-либо кризисы, либо есть какие-то новые интеграционные инициативы.

— Когда интеграция выходит на новый уровень, то это, как правило, приводит к тому, что население начинает опасаться, что это приведет к снижению полномочий национального государства… Так было в 1990-х годах, когда интеграция вышла на совершенно иной уровень. Так было и в 2000-х, когда европейцы собирались принять Конституцию. На это накладывается ситуация кризиса, поскольку часть населения всю ответственность за свои социальные неурядицы перекладывает на Брюссель, независимо от того, отвечает он за них или нет. Скажем, греки, скорее, выиграли от введения евро, но поскольку они слишком много себе позволяли в плане макроэкономики, то сейчас им приходится в рамках ЕС за это отвечать. Вот они и перекладывают на Германию и на Брюссель ответственность за то, что сама Греция раньше проводила безответственную экономическую политику.

Если говорить о парадоксе — Евросоюз не одобряет свои институты, то это кажущийся парадокс. Дело в том, что большинство стран ЕС выиграло от членства в этой структуре: граждане Евросоюза привыкли к свободе передвижения и т. д. Поэтому членство в Евросоюзе их только радует.

Однако жители ЕС понимают, что европейские институты действуют в некотором демократическом вакууме: за исключением Европарламента никакие другие институты Евросоюза «не избираются». Однако именно они (Европарламент как раз в меньшей степени) влияют на судьбу каждого конкретного человека, проживающего в ЕС, — через принимаемые законы и т. д.

Вот этот парадокс Евросоюза, так называемый демократический дефицит, приводит к тому, что у населения действительно возникает скепсис и тревога, мол, не слишком ли много полномочий взяли на себя европейские институты? Но, повторю, сам ЕС, как правило, граждане воспринимают положительно.

Касательно доверия к евро, безусловно, для стран, которые входят в зону евро, единая валюта — это, скорее, позитивный элемент развития их экономики. Показатели Италии объяснимы, поскольку эта страна поражена кризисом, и членство в Еврозоне накладывает на нее некие обязательства. Однако в целом все государства Еврозоны привыкли к евро. Другой вопрос, что те государства, которые в зону евро еще не вступили, например, Великобритания, в данной ситуации, скорее всего, будут отдаляться от идеи вхождения в нее.

Указанная проблема характерна и для «локомотива» ЕС — Германии. Старший научный сотрудник Центра германских исследований института Европы РАН Екатерина Тимошенкова отмечает: результаты этого опроса достаточно интересны, особенно с учетом того, что 25 мая будут выборы в Европарламент. Но тут можно наблюдать сразу несколько тенденций, которые идут независимо от того, проводятся выборы или нет.

— Что касается Германии, то немцы с 1945 года под руководством Аденауэра шли к ЕС, поскольку Евросоюз для немецкой нации был шансом подняться после Второй мировой войны. Со стороны Европы происходило некое движение навстречу. То есть немцы, которые практически были лишены своего суверенитета, получали дополнительные полномочия, а другие государства за счет участие в европейских структурах, которые первоначально были направлены на экономическое восстановление после войны, наоборот отдавали часть своего суверенитета. В результате произошло некое выравнивание ЕС, и именно такой механизм позволил Германии занять то место, которое она сейчас занимает в мировой экономике и политике. Поэтому отказаться от идей ЕС, которые впитывались немцами с 1945 года, страна не может.

Сомнения граждан современной Германии по поводу того, что правительство отстаивает их интересы в Евросоюзе, были заметны еще накануне внутренних выборов 2013 года. Это и объяснило своеобразный успех партии «Альтернатива для Германии», которая как раз и делала ставку на критику политики европейского направления. Если сейчас проанализировать тенденции, то получается что протестный потенциал граждан, недовольных тем, какую цену им приходиться платить за сохранность ЕС и за то, чтобы бороться с последствиями кризиса в Греции, Испании и Италии, - лишь возрастает. А вместе с тем растет и популярность «Альтернативы для Германии». Этот как бы сигнал, что, несмотря на доверие немцев к Меркель, существует достаточно большой потенциал тех, кто сомневается в том, что их интересы правильно отстаиваются в Евросоюзе.

Конечно, Германия во внешней и экономической политике во многом следует за ЕС, несмотря на то, что она — одна из доминирующих стран в Евросоюзе. Это и вызывает недовольство обычных граждан Германии, которым хотелось бы большей самостоятельности. Если проанализировать последние публикации немецких СМИ, то видно: пресса стала внимательным образом обращать внимание на отсутствие прозрачности в принятии политических решений. В частности, на страницах того же издания Die Welt мы можем увидеть дискуссии о том, жители страны своими голосами не могут повлиять на исход предстоящих выборов, а точнее — на назначение еврокомиссара. То есть независимо от того, победит ли на выборах кандидат от СДПГ (Социал-демократической партии Германии — прим. автора) или ХДС (Христианско-демократический союз — прим. автора), решение о том, кто станет еврокомиссаром, все равно будет принимать Меркель. К тому же, — с оглядкой на Брюссель.

Что касается Италии, то последнее время мы наблюдаем там тенденции к самостоятельности, недовольство экономической политикой ЕС и тем, как страна борется с кризисом: население против, чтобы проблемы решались за счет повышения налогов. Как справедливо замечают некоторые оппозиционные итальянские политики: долги делали политики, а не граждане, поэтому расплачиваться за это последние не должны.

Феномен Польши заключается в том, что она вступила в Евросоюз относительно недавно, поэтому пытается (и будет продолжать это делать) играть более существенную роль в ЕС. Потом, как заявляют местные политики, для нее Евросоюз — это определенная защита от России. Поэтому поляки рады и довольны ЕС, несмотря на их невысокий уровень жизни.

«СП»: — Когда говорят о феномене евроскептицизма, то подразумевают просто скептическое отношение к Евросоюзу в целом. Однако опрос показывает, что население семи стран ЕС воспринимает негативно только институты Евросоюза, саму же структуру положительно. Чем это объяснить?

— Когда речь идет о ЕЦБ, то рядовые граждане в принципе не знают, какие решение примет Брюссель, кому и какую экономическую помощь он будет оказывать. Но они прекрасно понимают, что любое решение ляжет бременем на их плечи. Скажем, немцы не сомневаются, что Меркель будет отстаивать национальные интересы в ЕС, но у них нет уверенности в том, что решения непременно будут приняты в их пользу. В связи с этим немцы априори не будут доверять любому институту. Даже обычный депутат в бундестаге не знает, как будет соотноситься решение, принятое на европейском уровне, с внутренней политикой Германии. В принципе существует определенные комитеты, которые должны проверять такую согласованность, но, как говорится, бюрократия есть везде…

«СП»: — Чем объясняется положительное восприятие евро в ЕС?

— Европейцы уже привыкли к этой валюте. О том, сколько стоило ее введение, политики в принципе стараются не говорить, но обошлось это весьма дорого. В целом, европейцы привыкли жить в Евросоюзе, им нравится, что они могут свободно перемещаться по ЕС и не менять валюту. Скажем, те же немцы к марке вряд ли вернуться. Тем более что переход на евро наделил Германию рядом преимуществ по сравнению с другими странами. Да и Меркель не раз заявляла, что сделает все, чтобы валюта евро существовала и дальше.