Синдром фронтовика: Почему ветеран СВО открыл огонь по детям в родном хуторе

В хуторе Угольский Волгоградской области 48-летний ветеран СВО, вернувшийся домой после ранения, открыл стрельбу по детям из охотничьего ружья. Поводом для преступления стало то, что школьники гуляли по хутору с громко включенной музыкой. Стрелок открыл огонь без предупреждения, один из мальчиков получил сквозное ранение в ногу. Его жизнь вне опасности.

Ветеран планировал вернуться в зону СВО после отпуска по ранению, но теперь какое-то время проведет в заключении. Срок будет зависеть, в том числе, и от результатов психиатрической экспертизы.

Что происходит с психикой людей, которые проходят через «горячие точки» — об этом «Свободной Прессе» рассказал социальный психолог Александр Черников:

«СП»: Александр Юрьевич, в 1980-е годы психологи ввели в оборот понятие «афганский синдром», в 90-е — «чеченский синдром». Сейчас применительно к СВО такого штампа нет. Означает ли это, что случай в Волгоградской области — исключительный, а в целом проблемы не существует?

— Человека делает окружающая среда. В нормальном, мирном состоянии человек формируется по мирному стилю, где если и встречается насилие, то по большей части в виде кадров криминальной хроники.

Участие в военных действиях всё меняет. Здесь уже человека окружает совсем иная действительность, и жить надо по жестоким военным законам.

Как бы неприятно это ни звучало, основная работа солдата на войне — убивать. Говоря более мягко, — выводить из строя технику и живую силу противника. Более того, основное правило войны — убей ты первым, чтобы не убили тебя. В этом отношении ничего не изменилось со времен Великой Отечественной.

Убивать, по сути, вчерашнему гражданскому человеку тяжело. Тяжело убивать и военному, который до этого «воевал» только в теории. Но человек может привыкнуть ко всему.

Он привыкает каждодневно видеть ужасы войны, которые нам по телевизору не покажут, но которые окружают его повсеместно — кровь, грязь, трупы, развалины.

Жуткая реальность войны со временем становится для человека обыденностью. А держать палец на спусковом крючке становится привычкой.

Как и превращается в привычку решение проблем с вооруженным врагом короткой очередью из автомата. Стоимость человеческой жизни, и так-то в нашем обществе невысокая, обесценивается совсем.

Человеческое на войне уходит на второй план. Кого-то больше, кого-то меньше, но — такая трансформация не минует никого, психика в какой-то степени травмируется у всех.

«СП»: Но рано или поздно военный возвращается к гражданской жизни…

— Внешне жизнь меняется легко — достаточно уехать подальше от военной жути. Но не так просто переключить психику обратно в гражданский режим.

Человек некоторое время остается солдатом среди гражданских, эдакий чужой среди своих. Его психика, привычки, внимание, реакции заточены на войну.

Но вокруг мирная жизнь, где этот ненужный личностный опыт не просто становится балластом, а нередко проявляет себя самым негативным образом.

Большинство родственников и знакомых воинов, вернувшихся из зон боевых действий, отмечают существенные изменения в таком человеке. Он становится жестче, бескомпромисснее, решительнее, грубее. Речь становится отрывочной, жесты — резкими и быстрыми.

Никуда не пропадает обесценивание человеческой жизни. Подсознательно ветеран всё еще может воспринимать простого оппонента в споре как смертельного врага, которого надо не переспорить, а уничтожить.

Возникает стремление решать любые проблемы жестко и радикально, без попытки поиска мирных решений.

«СП»: Эти качества ценны в бою, но на гражданке они совсем не к месту. Как избавиться от них?

— Хорошо, если человеку волевым усилием удаётся себя контролировать и сдерживать, выводя в мирную колею.

Но это удается не всем и не всегда. Ситуации могут быть разными — горячий спор, семейная ссора, употребление алкоголя, что-то раздражающее.

Громкая музыка на улице, например, приводит к тому, что человек срывается, резко превращается в зверя, который сначала делает и только потом думает, что он натворил. А делает он нередко именно то, что делал на войне — бьет, разрушает и убивает.

«СП»: Какой должна быть психологическая реабилитация после фронта? Сколько времени на неё требуется?

— Бывшие солдаты не сразу, и нередко — с большим трудом, вживаются в привычную остальным людям мирную жизнь.

Реабилитация наших защитников — серьезная психологическая проблема.

Самое неприятное здесь то, что для нормальной реабилитации человек должен быть окружен благостной, доброй и лишенной стрессов атмосферой, которая не давала бы повода к выходу жесткого негатива.

Но наша повседневная жизнь, к сожалению, далека от этих пожеланий. Сейчас всё больше простых граждан, никогда не бывавших в зоне болевых действий, тоже имеют психологические проблемы. Что же тогда говорить о солдатах.

Я полагаю, после демобилизации все бывшие солдаты должны проходить, как минимум, психологическое тестирование на предмет выявления существенных отклонений психики.

Очень желательны, даже обязательны с точки зрения врачей — регулярные посещения бывшими бойцами психологов и психотерапевтов.