Важнее, чем лекарство

Лет пять назад я снимала для одного телеканала фильм о российских домах престарелых. Идея была простая: сравнить самые обычные дома с элитными, в которых живут не просто бабушки и дедушки, а «резиденты».

Фильм начинался с кадров бала в одном из таких элитных (частных, разумеется) домов. Музыка, роскошные кринолины и величественные танцовщицы, похожие на старую графиню из «Пиковой дамы». Это был традиционный осенний праздник, перед которым бабушки и дедушки репетировали разные па и примеряли костюмы. За 120 тысяч рублей в месяц «резиденты» получали круглосуточный уход, медицинское обслуживание, кровати с пультом управления, как в космическом корабле, а также массу развлечений — от оригами до котильона.

А потом мы поехали в обычные, государственные дома престарелых. И увидели совсем другое: переполненные палаты, изношенные фланелевые халаты полинялых цветов, проваливающиеся кровати, отсутствие лекарств, скорую, которая едет из соседнего города… И лица стариков, которые — какие там балы и оригами! — просто хотят с кем-то поговорить.

У меня перед глазами картинка: в дверях палаты стоит старушка и напряженно всматривается в бесконечный коридор. А когда приближаемся мы, вдруг оживляется: «Ой, я думала, это мои девочки идут!» Девочки — это волонтеры из движения «Старость в радость». Благодаря им эту бабушку выходили, вылечили, и теперь она совсем не похожа на себя прежнюю — со страшных фотографий, гулявших когда-то по соцсетям. Она скучает. Она вспоминает их визиты, разговоры, концерты и подарки. Она хочет увидеться и поболтать.

Тогда был серый, волглый, промозглый ноябрь. На голом дереве рядом со входом в дом престарелых висели большие дождевые капли. И одно-единственное яблоко. Ярко-желтое, нагло уцепившееся за воспоминание о лете, очень вызывающее посреди этой мороси.

Стало понемногу темнеть, окна загорались, редкие старики возвращались с прогулки. Мы выключили камеру: подходящее время для съемок на улице кончилось. Я подумала, что скоро Новый год и вспомнила о бабушке в проеме палаты. Наверное, она дождется своих девочек-волонтеров с подарками. Конечно, дождется.

Мы снимали тогда в Псковской области, это был очень большой дом престарелых, человек на 600. Примерно такой же, как «Ржевский дом-интернат для престарелых и инвалидов» в Тверской области, которому сейчас помогает движение «Старость в радость». И на следующий год им очень нужны люди, специалисты по уходу за ба-де (так ласково называют своих подопечных волонтеры). Всего три человека — чтобы общаться, гулять, помогать. Три человека на весь интернат.

И еще знаете кто? Вот только не думайте, что это смешно и второстепенно. Нужны те, кто может устроить бабушкам с дедушками небольшой праздник. Например, музыканты, баянисты. Чтобы приходили раза три в неделю и просто пели любимые песни, а стариков просили подпевать. Иногда это важнее даже, чем подать лекарство и покормить.

Непозволительная роскошь? Бонус, без которого можно и обойтись? Главное, чтобы кормили и лечили? Но для многих именно это и есть лечение, без которого не смогут жить. Без которого и самая современная пилюля не поможет. То, что посреди серости и тоски позволяет цепляться за жизнь, как тому упрямому яблоку на пустой мокрой ветке.

Зарплата такого музыканта в месяц — 12 тысяч рублей.

Специалиста по уходу — 17 тысяч.

Плюс налоги и расходы на координацию: всего нужно собрать 841 000.

Сейчас уже не серый ноябрь, и праздник совсем, совсем скоро. Переведите 100, 200 или 300 рублей, которых хватит на пару часов работы этих специалистов. Если это сделает каждый из нас, кто читает сейчас колонку, мы легко соберем в складчину подарок, которого хватит потом на целый год.