Баржу с офицерами все равно утопят

Украинский кризис и присоединение Крыма оказали первоочередное воздействие отнюдь не на внешнюю или внутреннюю политику и экономику России — последствия в этих сферах еще предстоит ощутить.

Более всего заметен раскол, который наметился в обществе. И чем больше люди стараются объяснить для себя ситуацию, тем более оказываются втянуты в большую и драматичную ссору на той или другой стороне. И есть проблема: сторон всего две.

Полюса, конечно, всегда два. Это наблюдение не выдать за откровение: мы так устроены. У нас два полушария мозга, два глаза. Иногда логика черного и белого бывает применима. Но часто есть не два варианта, а целое пространство, которое в сознании остается неиспользованным.

Видимо, такое у нас восприятие реальности. Причем чем проще и доступнее решение логической задачки, тем лучше. Иногда ошибка коренится в самом условии: выяснить, кто не прав. Это полезно, если речь идет об однозначных вещах, вроде брошенной мимо урны сигареты.

И к простым решениям приходят не только обыватели. Есть фильм режиссера Никиты Михалкова «Солнечный удар». В финале действия красные топят баржу с белыми офицерами, которых вывозят в море под видом эвакуации.

Победители устроили бойню, совершив преступление. Белые, предстающие в образе жертвы, подталкивают нас на сожаление. Но если не принимать конкретной стороны, остается только вопрос: что сделали бы белые?

История не терпит сослагательного наклонения. Но точно такая же баржа, только с красными, была бы утоплена в Черном море. Потому, что два полюса, и либо мы, либо они, а кругом насилие, Красный террор, Белый террор, продразверстка и комитеты бедноты, и нет никакой разницы.

Эти две колоссально противоположные силы укладываются в одну даже не плоскость, а точку: все они готовы были пожертвовать другими ради высшего блага. Оно оказалось недостижимо.

Хотя история знает редкие обратные примеры. Возьмем США, в последнее время (лет 70?) мы любим сравнивать себя с этой страной. Когда-то, лет за шестьдесят до гражданской войны в России, ее поразил тот же недуг.

Там Конфедеративные штаты проиграли северянам-янки войну за будущее устройство Америки. Но верхушка восставшего Юга была помилована, президент южан Дэвис доживал свою жизнь в собственном доме, занимался бизнесом, ему предлагали стать президентом колледжа.

А генерал Ли, главнокомандующий армией Конфедерации, вообще стал национальным героем и чтят его до сих пор и на Севере, и на Юге, считая одним из лучших командиров.

Можете себе представить, что на параде в 1933 году или даже в 1961-м по Красной площади прошли бы люди с плакатами Буденного, Ворошилова и Деникина с Корниловым, а потом дружно возложили бы цветы к памятнику жертвам гражданской бойни, а не к монументу победивших сил? Эта мысль кажется галлюцинацией, кошмаром, хотя такое событие можно было бы назвать триумфом чести и справедливости.

Но даже на этапе становления советского государства никто не был готов взять на вооружение мысль, что в новой России, лишенной пороков царевластия, можно установить порядок, в котором поместятся больше двух. И даже при царе существовали многочисленные группы, из которых можно выделить только две.

Одни считали, что нужна революция и царь не нужен, другие — что преобразовать страну можно и мирным путем, хотя и без царя в его абсолютном значении. В итоге в феврале 1917-го царя свергали не большевики, а все те разные в своих убеждениях люди, уверенные в одном — монархия себя изжила. Потом красные, всего за полгода сформулировав и осуществив рецепт победы, несколько лет боролись с бывшими, по сути, соратниками.

Все, случившееся с Россией и Украиной в последнее время — уже история, и любые ее последствия будут ощущаться долго. Любое событие такого масштаба не оставляет след, а направляет историю в своем русле.

Причем сходство между тем, что происходило на заре XX столетия, и тем, что происходит сейчас, огромно, поразительно. Есть две принципиальные позиции, которые не представляется возможным примерить.

В одном условно либеральном лагере кричат, что их убивают, мочат, ущемляют в правах, страна превращается в Мордор, вокруг нечисть и орки. Из другого лагеря, условно патриотического, доносятся крики о призывах мочить тех, кто не против насилия и любит Родину, что ситуацию в стране, если проблемы внутренние все еще признаются, нужно заморозить, иначе есть угроза потери стабильности и суверенитета.

Между ними проходит черта, у которой много имен, и самое громкое из них — Украина. Есть еще фамилии жертв политических репрессий и заказных убийств и прочая, прочая, прочая.

Никто больше не готов поступиться: все уже потеряли что-то на этой безумной войне.

Снова есть только два полюса, и больше в головах не помещается. У этой ситуации наверняка найдется научное и вполне разумное оправдание, но ни одно из них неприемлемо. Либералы, случись им оказаться у руля, наверняка утопят баржу патриотов. То же сделают и выбравшие заморозку и стабильный курс.

Вечно говорящие о свободе слова после непрофессионального и пошлого выступления Дмитрия Киселева по каналу «Россия» призывают ведущего «заткнуться». Есть в этом противоречие, не находите?

Другие призывают закрыть глаза на лицемерие, коррупцию и безнравственность, творящиеся в России повсюду — в их сознании борьба с таким вот неожиданным внутренним врагом сейчас опасна из-за врага внешнего. Ладно, разберемся с ним, а что дальше? Вернемся назад и будем ждать, что с вертикали власти упадет прибавка к пенсии как высшее благо, а системные проблемы будем не в силах решить?

Одни все смеются над погибшими в Одессе, вторые зубоскалят покойному Борису Немцову. Внутренняя борьба между этими лагерями наносит стране больше вреда, чем пользы. Она распыляет силы.

Один лагерь добровольно лишил себя возможности влиять на ситуацию и утратил доверие из-за выпуклого неодобрения внешней политики и, в первую очередь, присоединения Крыма — с Донбассом все же сложнее.

Второй лагерь добровольно лишил себя возможности влиять на российские проблемы внутри страны на фоне небывалой поддержки масс, оправдывая это вялое бессилие необходимостью переждать бурю.

Очень мало людей всерьез ощутили эту проблему. Мы оказались перед выбором, и снова оставили только два варианта почти без возможности следовать третьим путем. Ни один из них не оставляет другому права на существование.

Еще одно поразительное сходство: в Украине прихлебатели власти под видом настоящих хулиганов сносят памятники Ленину, и ни о каком наказании для них не идет речи. Они делают то, что укладывается в тренд отказа от прошлого и построения украинской идентичности на базе русофобства.

Один лишь этот факт доказывает, что сейчас в Украине никто не строит правовое государство, ведь ни один закон не предписывает уничтожение памятников, а вот наказание за подобные деяния предусмотрено.

Видимо, там никому в голову не пришло, что нужно искать не различия, а общее место, и на этой базе, объединившись, работать с тем материалом, который имеется. С памятниками и заводами, с писателями и музыкантами. То, что общим местом является русофобия и даже русофагия, ничего еще не значит.

Самое время понять, что третий путь гораздо сложнее, чем забороть оппонента в бою, но его попробовать стоит хотя бы из любопытства.

Большой дом, в котором столетиями жило столько людей разной крови и разного языка, сможет вместить и людей, имеющих разные взгляды на устройство государства. С одним лишь условием: во благо, а не во вред.