Леонид Развозжаев: Как я учился жить по понятиям

Шестого мая исполняется пять лет событиям на Болотной площади. Тогда за организацию массовых беспорядков был задержан один из активистов движения «Левый фронт», помощник экс-депутата Госдумы Ильи Пономарева Леонид Развозжаев. Позже он был приговорен к 4,5 годам колонии. Сейчас Леонид решил поделиться своим мнением о жизни в заключении.

Мне хотелось бы в концентрированном виде затронуть некоторые вопросы, которые помогли бы арестанту, впервые попавшему в места заключения. По понятным причинам надеюсь, что мои наблюдения будут полезны в первую очередь политическим заключённым, которых в нашей стране, думаю, будет всё больше и больше.

Понятно, что разница между арестантами «бытовыми», то есть общеуголовными и «политическими» огромная. К тому же, ни для кого не секрет, что политически активному человеку не всегда легко найти общий язык даже с относительно законопослушным обывателем. А с идейно мотивированным мошенником, разбойником или с асоциальным дебоширом, уж и подавно.

При этом специфика нахождения политического арестанта в местах заключения распространяется естественно не только на взаимоотношения среди арестантов, но и на сотрудников ФСИН, следственных органов, прокуратуры, судейского корпуса, представителей официальных органов защиты прав человека и т. д.

Вместе с тем, безусловно важны примеры из личного опыта, которые будут полезны всем арестантам без исключения.

О том, что я «политический» с точки зрения криминального мира, я узнал где-то в январе 2013 года, от вора в законе, с которым ехал в купе «столыпинского» вагона. За два месяца пребывания в Лефортово и 20 дней челябинской одиночки (хотя несколько дней там присутствовал явно подсадной гражданин), мне, по сути дела, никто не объяснил, что тюрьма до сих пор разделена на всякого рода касты.

«Мужики», «бродяги», воры в законе, политические, «красные» (в Красноярске их называют «вязанными»), «обиженные», «шерсть». Это, по сути, основные категории осужденных, среди которых живёт любой арестант вне зависимости от принадлежности к той или иной «касте».

Опять же, сидя в московских СИЗО, я в основном находился на так называемой «заморозке». То есть, в спецблоках, либо в камере, где-то на задворках, где либо затруднено общение с соседними камерами, либо оно отсутствует вообще. Поэтому, там невозможно набраться арестантского опыта. У меня, например, в «Матроске» в камере чаще всего сидели крупные чиновники, банкиры, мошенники, коррупционеры, люди в возрасте и не имеющие никакого понятия о криминальном мире.

Я до заключения вообще думал, что всякого рода криминальные авторитеты, вся эта иерархия — в большей степени народный фольклор давно минувших дней. И даже когда в соседних камерах сидели воры в законе, я не проявлял интереса к тем или иным вопросам, потом пожалел об этом.

Итак, когда я попал в Красноярский край, у меня начали интересоваться заключённые — кто я по жизни, хоть эта колония считается «красной». То есть все вопросы быта, трудоустройства внутри колонии и т. д. регулируются только сотрудниками администрации ИК. Ну и естественно, весь этот авторитет администрации, чаще всего держится на очень грубой силе, в лучшем случае это дисциплинарные наказания.

Кто ты по жизни? Ты должен ответить кто ты с точки зрения их криминального мировоззрения. Допустим, «красный» («вязаный») или «мужик» и т. д. Я отвечал, что я политический, на что они очень сильно удивлялись и утверждали, что таких не бывает, и что я, мол, должен выбрать кто я, «красный» или «мужик». Я не согласился с их доводами и рассказал о словах вора, в результате они несколько дней совещались и признали моё право называться политическим.

Может, кому-то покажется это, каким-то занудством, но на самом деле это очень важная информация. Я больше не знаю никого другого находившегося в современной уголовной исправительной системе, чтобы арестанты признали за ним право называться политическим.

Поверьте, с точки зрения бытового существования, а главное — морально психологического, политическим важно иметь своё лицо! Дело в том, что часто в лагерях, да и в СИЗО тоже, идёт некая вражда, между «красными» и «чёрными», то есть «мужиками». И типа если ты не определился, то к тебе может появиться множество вопросов. Более того, фактически ты не можешь не определиться, тебя в любом случае определят. И в соответствии с твоим статусом с тобой будут общаться другие арестанты.

Тут нужно понимать, что понятия криминального мира — это целый свод правил, который отражается буквально на всей повседневной жизни. То есть ты, допустим, не можешь попить с определёнными людьми чаю, выкурить сигарету, сходить в туалет и т. д. Вся жизнь арестанта сверяется с криминальными понятиями. По сути, это как религиозный свод правил, более того, на мой взгляд, в поведении многих арестантов наблюдаются явно сектантское мышление. Причём многие понятиями живут не только в заключении, но и в жизни, живут целыми семьями, династиями, посёлками и даже малыми городами.

АУЕ («Арестантско-уркаганское Единство») либо по-другому («Арестантский Уклад Един») прочно проник в головы многих миллионов наших сограждан.

Как в целом обществу реагировать на это явление это — вопрос вопросов и частично у меня есть на него ответ, но сейчас речь не об этом.

К сожалению, в своё время я не поинтересовался у воров, что для меня допускается, а что нет во взаимоотношениях с арестантами.

Но, посовещавшись с более разбирающимися зэками, мы пришли к выводу, что я не должен жестко придерживаться всех криминальных законов. То есть я сразу сказал, что считаю для себя неприемлемым пропагандировать криминальные понятия. Если предложат, то пойду работать, например, в библиотеку, а это считается уже «красной» должностью. При этом я готов поддерживать жалобы арестантов на администрацию в случае нарушения их прав и, естественно, не допускаю для себя возможности сотрудничества с оперативным отделом колонии по части стукачества и т. д.

Честно говоря, для жизни в лагере, быть политическим в таком раскладе лучше, чем кем-либо другим. В реальности там, конечно, многие «красные» общаются с «мужиками», но повторюсь, и конфликтов хватает именно на этой почве.

Из вышеперечисленного, наверное, нельзя узнать всех нюансов тюремной жизни. Я надеюсь написать книгу по следам своих злоключений, там, конечно же, будут и подробности. А пока даю два совета. Первый, — всегда интересуйтесь, что можно, и что нельзя делать как в бытовых вопросах, так и в вопросах защиты своих прав. И если вы загремели по явно политическому делу, то по возможности дотянитесь до любого криминального авторитета, сошлитесь на мой пример и поинтересуйтесь спецификой поведения политзаключённого. Если какой-то, вор или «бродяга» (криминальный авторитет, приближённый к ворам) не сможет подробно объяснить, интересуйтесь у других. За интерес спроса нет, этого не бойтесь!

Второе. Имейте в виду, что чаще всего криминальный мир относится к нам, «политическим», вполне доброжелательно, вероятно видя возможность решать свои вопросы с помощью наших жалоб и шумихи, которую мы можем поднять через журналистов. Но своими людьми мы, «политические», для криминала никогда не будем. Уж очень у нас разные взгляды по многим вопросам бытия.

Вообще, тюрьма достаточно полезная штука для занимающегося общественно-политической деятельностью в нашей стране. К сожалению, пишу об этом, но это факт. Конечно, если вас не бросят в «пресс-хату», где могут сделать инвалидом, не напичкают медикаментами в тюремной больнице. Но если вы здоровы и ваша совесть запрещает вам молчать, то говорите. В этом случае вам тюрьма не страшна, посетить её «матушку» на годик-два даже полезно бывает…

При этом сразу запомните главное тюремное правило: «не верь, не бойся, не проси!» Это золотое правило, тем более для политического. Человек, занимающийся абсолютно законной политической деятельностью в нашей стране, должен настраивать себя на самое худшее, что с ним может произойти в тюрьме. И в первую очередь, ни в коем случае не верить ни представителям силовых и судебных органов и точно также — криминальных кругов! Стараться не бояться разного рода запугиваний, пыток и т. д. Они когда-нибудь закончатся.

Лучше, конечно, с помощью общественности и адвокатов не доводить до того, что происходило со мной. Но если здоровье есть и дело дошло до издевательств, то лучше держаться. Тут важно понимать, что если у вас выбили показания, так называемую явку с повинной, то наши суды принимают её к сведению, будь она хоть вся залита кровью и вы отказались от неё хоть на стадии следствия, хоть на стадии судебного рассмотрения дела по существу. ЕСПЧ, насколько мне известно, уже несколько раз обращал внимание на эту проблему, рекомендуя судебным органам нашей страны не брать во внимание подобные псевдодоказательства, так как тем самым суды провоцируют оперативников на преступные действия в добывании так называемых доказательств. Если уж совсем положение безнадёжное, то хотя бы попытайтесь торговаться, то есть выполнить часть требований. Лично от меня требовалось гораздо большее: нам хотели пришить попытку терроризма, госпереворот и ещё какой-то бред. Мне удалось отбиться хотя бы от этих фантазий следствия. К тому же за все эти годы мне удалось не бросить тень на многих демократов. Думаю, эти люди знают, что я имею ввиду.

Не проси! Старайся по максимуму всё делать сам, от бытовых вопросов, до юридических. Сигареты, чай, еда — всё это лучше иметь своё. Кстати, курить лучше бросить вообще и сразу, иначе будет много соблазнов, шантаж со стороны силовиков и т. д. Очень многие арестанты ломаются именно от отсутствия сигарет! В тюрьме очевидно, что сигареты — это страшный наркотик буквально уничтожающий личность, превращающий человека в стукача и т. д. При этом, кстати, многие именно в тюрьме бросают курить и чувствуют себя превосходно.

Юридическими вопросами в меру возможности нужно заниматься самому. Понятно, что у тебя нет возможности оперативно получать нужные документы. Ты скован из-за отсутствия доступа к правовым справочникам и т. д. Но даже при этом всё взваливать на адвокатов и правозащитников не стоит. Мы политические, как правило, не способны оплачивать услуги адвокатов, а объём различной юридической работы по нашим делам обычно очень большой. Но адвокаты извините, тоже есть хотят, у них тоже есть семьи, какие-то потребности и т. д. Поэтому без твоего участия ошибок у защиты будет гораздо больше. Если ты вообще никогда не сталкивался с уголовным преследованием, то тебе помимо УК, УПК, Конституции, УИК, понадобятся книги под редакцией известных правозащитников, например, «Карманная книжка заключенного» А. Бабушкина. Там пошагово описано то, как арестанту бороться за свои права с первого момента ареста до конца срока. Вероятно, такие книги есть и других авторов. Пользуйтесь и другими источниками, этой юридической литературы в тюрьме не бывает.

Кстати, я слышал, что существует периодическая литература для ЕСПЧ, следователей, судей и т. д. Тут важно понимать, что политических всё равно судят общеуголовным порядком, применяя те же самые лекала процессуальных действий. Отступить от этих норм следователи и судьи не в праве, и очень часто их можно ловить на грубых ошибках. Иногда удается даже отменить судебные решения из-за совсем уж грубейших противоречий.

Но самое главное то, что ты можешь послать обоснованную жалобу в ЕСПЧ, и там уже результат будет наверняка в твою пользу, если твои права нарушены.

Так же рекомендую изучить минимальные стандарты европейской пенитенциарной системы. Россия обязалась придерживаться этих стандартов, но они у нас, мягко говоря, это не получается. Поэтому жалобы на условия содержания в СИЗО, перемещения в суды, перемещение в колонию, всё это может послужить основанием либо для пересмотра дела в суде, либо для выплаты вам компенсаций.

Конфликтовать с администрацией, СИЗО, колонии и т. д., без серьезных оснований я вам не советую. От отношения простого инспектора очень многое зависит, а с невменяемым дебоширом никто никаких дел иметь не будет. К тому же, из-за необоснованного протеста к тебе могут появиться вопросы и со стороны арестантов (если ты навлёк лишние проверки и т. д.). Другое дело, если ситуация вокруг является нетерпимой, и вы уверены в обоснованности своих жалоб.

При этом вы должны понимать, что можете попасть в такие места, откуда информацию о происходящем послать на волю практически невозможно. Я в Красноярске несколько раз объявлял голодовку, но никто об этом, наверное, даже не слышал. Для того, чтобы оповещать родственников из мест, где нет телефонов и другой оперативной связи, желательно заранее условиться с родственниками о каких-то кодовых словах. Например, вы в письме отмечаете, что на днях была хорошая погода. Для родственников это означает, что у вас в колонии или СИЗО серьёзные проблемы, и вам срочно нужен адвокат. Мы с женой установили такое слово, но, к сожалению, достаточно поздно. И всё же думаю, пару раз мне удалось поднять тревогу с помощью этого секретного слова.

При этом вы должны понимать, если сотрудники захотят, они вообще не выпустят ни одного вашего письма, и уж тем более жалобы. Общественные наблюдательные комиссии (ОНК) работают далеко не во всех регионах. Раньше хорошая ОНК была в Москве, сейчас вроде бы не очень. До сих пор в этой системе есть порядочные люди в Челябинской области. В Красноярске, к сожалению, работает жалкое подобие ОНК. Поэтому, если оказались в регионе, где «красные» зоны, то рассчитывайте на своего адвоката. Конечно, тут все правозащитники и пр. политически активная общественность должна напрячься и обеспечить вас адвокатом с первых дней пребывания в «красном» регионе.

В первую очередь, к таковым относится Красноярский край. Говорят, жестокость, процветает в Омской области, Карелии, Брянской и Владимирской областях, Хакасии. Старайтесь любым способом туда не ехать.

В колонии я всё время находился в помещении камерного типа. Читал целыми днями книги. Поэтому о жизни самой колонии мало что могу рассказать. А всего в камерах я просидел четыре года и шесть месяцев. Хоть я и пытался гулять регулярно, но всё же моё здоровье заметно пошатнулось. Постоянное пребывание в четырех стенах отбирает здоровье. Старайтесь находиться в лагере в простом бараке, работать на промзоне, гулять, по возможности заниматься физкультурой, старайтесь сохранить своё здоровье, это важно для вашего будущего и для ваших родных. Вот, пожалуй, и всё. Но, повторюсь, это лишь часть основных советов для впервые попавшего в заключение политического арестанта.