Сколько денег надо?

Мы подчас выдёргиваем из контекста и водружаем некое сакрально-смысловое «знамя». Например, из «Мастера и Маргариты» принято выпучивать и выпячивать «рукописи не горят». Горят, горят, ещё как горят — сам Булгаков это убедительно подтвердил, успешно предав огню собственную пьесу «Блаженство». А меж тем есть в романе слова, действительно, достойные скрижалей. Вот они: «У вас сколько сбережений?» и «Вы когда умрете?» (разговор Воланда с буфетчиком).

Тут понадобится преамбула, канительная при чтении, но необходимая для понимания. Деньги — это очень неплохая придумка, однако доведённая до абсурда. Коммунизм испортили коммунисты, демократию — демократы, а монархизм — монархи (с точки зрения социальной математики лучший способ управления коллективом при решении конкретных задач — авторитаризм, вот почему капитан на корабле, полководец в армии и директор на предприятии — доказывается «парадоксом Кондорсе» и «теоремой Эрроу». Homo sapiens, живущий в противоречии разума и эмоций (производная от инстинктов) портит собственные логические умопостроения своей же шизофренией («шизо» и «френ» буквально «расщепление разума»). Поэтому менялы-ростовщики-банкиры-финансисты, вооружённые сложным процентом, не могли не испортить деньги.

Про то, что было — не будем (долго), сразу перейдём к тому, что сейчас. Нет, никаких денег — есть цифровая информация, и пока мы в неё верим, она чего-то стоит. Фальшивая купюра тоже настоящая, если не у кого не закралось сомнения. Соответственно, нет никаких «финансово-экономических законов», а есть законы математики. На это в своё время нарвался ещё сам Семён Абрамович Кузнец, более известный, как Саймон Кузнец, отец ВВП (не Путина). Он выдвинул гипотезу — «кривая Кузнеца» — неравенство доходов сперва возрастает, но по мере роста экономики начинает снижаться. Жизнь показала — ерунда ерундовая, такого не происходит НИГДЕ. Да и с чего бы?

Денежная масса при ненулевом ссудном проценте растёт по экспоненте, а экономика — линейно, при столь разных темпах финансовые «цифры» становятся всё более умозрительными и абстрактными. Непонятно? А так — 1 условная единица, размещённая под 2% годовых в Рождество Христово нынче дала бы 155 872 341 786 217 730 у.е. То бишь 155 квадриллионов — или 155 миллионов миллиардов — «копейки» уж не считаем. Впрочем хороши «копейки», исчисляемые триллионами! Кто в ладах со сложным процентом может перепроверить. Опять туманно?

Ну, хорошо, попробуем эдак. Помните детскую задачку: на одну шахматную клеточку — одно зёрнышко, на вторую — два, на третью — четыре и т. д. Заканчивается на 64-й клетке количеством — 18 446 744 073 709 551 615. Дело не конкретно в этих 18-ти квинтиллионах с «мелочью», а во второй половине шахматной доски. Стартуя с первой половины, со своими — одним, двумя, четырьмя и т. д. — зёрнышками, вы никогда не догоните того, кто стартовал со второй половины. Богатые богатеют не по законам какой-то там «экономики», а по «экспоненте». Вбитое гвоздем: «деньги должны работать» подразумевает их «взрывное», прогрессивное увеличение, поэтому постулат «люди должны работать» всегда проигрывает математически, из-за своего «линейного характера». По-моему, я сложно загнул, в качестве извинения проиллюстрирую известным анекдотом: «Как вы стали миллионером? Ну, я купил одно грязное яблоко за цент, помыл и продал уже за два цента; купил два грязных яблока, помыл и продал за четыре цента… А потом? А потом умер мой дядя-банкир».

Выражение «рост экономики» слышали? Иначе — беда, беда, беда! Не приходило в голову, что за «вечный двигатель» такой? В физике Perpetuum Mobile это тот, в котором количество отдачи, превышает количество затраченной энергии, причём не на «определённом этапе», а постоянно. Физики подобные «механизмы» давно объявили вне закона. Если считать деньги цифровым выражением определённой «энергии», то, по мнению — прости господи! — экономистов, гигантская, стремящаяся к бесконечности энергия (увеличивающаяся по экспоненте денежная масса) должна приносить человечеству сопоставимую отдачу и ещё больше. Проблема даже не только в том, что мы сожрём сами себя в погоне за наполнением «цифр» хоть чем-то. Мы ведь искренне стараемся поспеть, придумывая себе кучу разнообразного времяпровождения.

Ни кого не смущает, что до сих пор имеются фотоаппараты, по которым нельзя звонить? Раньше человеку хватало несколько фотоальбомов на всю жизнь. Теперь для прорвы «фоток» требуются специальные сервисы, побуждающие делать ещё больше «фоток». А хранить сервисы надо на серверах — жужжащих «железных коробочках». А для «жужжания коробочек» необходима энергия, увы, не «денежная». А 80% той энергии обеспечивают углеводороды, ибо ГЭС ограничены географией, а уран и плутоний для АЭС — запасами, переработкой и безопасностью (сейсмические зоны, протесты экологов и т. д.). А люди делают всё больше «фоток», и людей становится всё больше. На первых уроках географии мне рассказали, что человечество насчитывает (тогда) 6 млрд. 900 тысяч человек. Недавно посмотрел на соответствующий счётчик — 7 600 653 293 и свыше 10 тысяч новорожденных ежечасно!

Пока лично я жил, ел, пил — возникла новая Европа (по населению). Они вырастают, берут кредиты под «сложный процент», финансы множатся, скорость увеличивается. Экономические умы пытаются обуздать стихию, чтобы не столь беспринципно выпирала её бессмысленная беспощадность. Например, «излишки» прячут в государственных долгах, или «резервах» государства, или в «пузырях». Они крайне необходимы, ибо каждая новая «ниша» с временно неопределённой стоимостью превращается в ловушку «свободных денег». Чтоб повседневный хлебушек быстро не дорожал, пускай растёт «неповседневная» недвижимость, а лучше — фондовый рынок. «Надувательство» — верное лекарство «бешеным бабкам». Пузырь лопнет — часть цифр «сгорит», уступив место новым. Кто-то разорился в ноль? Это его индивидуальная проблема, для денег же — статистика.

И всё бы хорошо (по финансовой логике), но человек подводит. Не человечество целиком (когда ещё социум сообща всю планету «догрызёт»), а именно человек. Он плохой потребитель, можно сказать, никудышный потребитель — за раз три обеда не съедает и по пять костюмов одновременно не носит. Но это ещё полбеды! Оказывается он, каналья, смертен, а значит, лимитирован в главном — по времени потребления. Цифры давно оторвались на вторую половину шахматной доски, а он на первой барахтается. О наследниках; выигравших в лотерею; временно богатых на финансовом пузыре — не буду, ввиду их ничтожности (по количеству, а не влиянию). Но даже они ограничены в потреблении при столкновении с цифровой реальностью, сколько бы товаров и услуг не придумывали специально «под них».

Вы когда умрёте? Это ведь, правда, не бином Ньютона и не треугольник Паскаля. «Девять месяцев, — задумчиво считал Воланд, — двести сорок девять тысяч… Выходит круглым счетом двадцать семь тысяч в месяц? Маловато, но при скромной жизни хватит…»

Человек в состоянии оценить среднюю продолжительность собственной жизни. Плюс-минус 10−20 лет (богатырское здоровье с отсутствием вредных привычек или пресловутый «кирпич на голову») непринципиальны для общей схемы, хотя, как говорил товарищ Сухов в «Белом солнце пустыни»: «Лучше бы, конечно, помучиться».

За вычетом сна, естественных надобностей, раннего детства и совсем уж поздней старости, индивидуум способен прикинуть количество «чистого времени» ему отпущенного. Зачем? Это дисциплинирует при решении, на что его тратить: личная невосполнимая ценность против абстракции цифр. Люди десакрализируют любые ценности, но к денежкам относятся трепетно, будто «венец природы» рождён плодить и наполнять пустые сущности. Любителям «сферических коней в вакууме» — «а вот если…» сразу напоминаю о спартанцах и Филиппе Македонском: «Если захвачу Спарту, если сломаю ворота, если пробью стены, то сравняю город с землёй» — «Если!»

Нытьё про «маленькие зарплаты» тоже не ко мне, я не психоаналитик и вас на такую работу по приговору суда не назначал. Ваша личная печаль ни как не отменяет общей матрицы. Для ясности: на государственной службе был один раз, по призыву — матросом Северного флота, и к распределению природных ресурсов отношения не имел. В лотерею не выигрывал, наследство не получал. Но никогда не пожертвую любимым, утренним сном ради дополнительных предметов и особенно ради «последних моделей эксклюзива».

Или вот Григорий Яковлевич Перельман, доказавший гипотезу Пуанкаре («всякое односвязное компактное трёхмерное многообразие без края гомеоморфно трёхмерной сфере»). И отказавшийся принять награду в один миллион долларов за отгаданную «загадку тысячелетия» из-за разногласий с профессиональным сообществом. Разные дурачки над ним издевались, пренебрежительно называли «Гришей» и в силу скудности умишка считали, что «он это ПИАРа ради» (ну и, помог PR — 8 лет прошло?!). Нашли, чем гениального математика соблазнять — ЦИФРАМИ! А он столь изысканно ответил всем, кто его гнобил, что никто даже не понял. Зато личное самосознание получило удовольствие более высокого порядка, чем какой-то миллион «условных единиц». А на молоко, хлеб и сыр (Перельман признавался, что это его любимая еда) Григорию Яковлевичу хватает и без «лимона». Такова моя «гипотеза Перельмана». И в её честь, «маэстро, урежьте марш»:

Оркестр гремит басами,

Трубач выдувает медь,

Думайте сами, решайте сами,

Иметь, или не иметь.