Трамп в посудной лавке

Открытие американского посольства в Иерусалиме и выход США из сделки с Ираном не только создали угрозу вооруженного столкновения между Израилем и вооруженными формированиями, ориентирующимися на Иран, пишет журналист украинского издания «2000» Дмитрий Галкин. Западноевропейские державы, рискующие утратить международное влияние из-за действий американской администрации, вынуждены будут препятствовать реализации планов Вашингтона.

21 мая госсекретарь США Майк Помпео выдвинул 12 требований к руководству Ирана, выполнение которых требуется для того, чтобы США отменили свое решение выйти из «ядерной сделки» с Тегераном (означающее возобновление санкций против Исламской Республики).

Условия, поставленные Помпео, предполагают не только отказ от самостоятельного обогащения урана и полное сворачивание ядерной программы, но и прекращение поддержки иранских политических союзников и ориентирующихся на Тегеран вооруженных формирований в Сирии, Ливане и Йемене. В противном случае, как предупредил Помпео, руководство Исламской Республики ожидают «самые сильные в истории санкции».

МИД Ирана вполне предсказуемо назвал требования американского Госдепартамента «ничтожными, несостоятельными, оскорбительными». Вслед за ним 23 мая российское внешнеполитическое ведомство устами своего официального представителя Марии Захаровой объявило условия американской администрации заведомо неприемлемыми для Тегерана.

Однако иранское руководство, несмотря на жесткую официальную риторику, не отвергло сходу предложения Вашингтона. Один высокопоставленный иранский чиновник в комментарии для агентства Рейтер дал понять, что власти ИРИ склонны рассматривать требования, оглашенные Помпео, скорее как начальную позицию, которая может быть скорректирована в ходе дальнейших переговоров, а не как окончательный ультиматум, не подлежащий изменению.

Нужно сказать, что подобное восприятие заявления американского госсекретаря представляется вполне обоснованным. Как свидетельствует опыт переговоров американской администрации по соглашению о Североамериканской зоне свободной торговли (NAFTA) с Канадой и Мексикой, с КНДР о сворачивании северокорейской программы по разработке ядерного оружия и с Китаем о сокращении дефицита торгового баланса США в торговле с КНР, администрация Трампа выставляет сперва крайне жесткие требования. Впоследствии она их постепенно смягчает, пытаясь добиться компромисса на выгодных для нее условиях.

Правда, указанные переговоры еще далеки от завершения, так что пока неясно, сможет ли Вашингтон добиться важных для себя торговых и политических соглашений. Очевидно, впрочем, что эти переговоры (в особенности с Китаем, согласившимся 19 мая существенно увеличить импорт американских товаров и услуг) идут намного успешнее, чем это можно было представить после жестких американских заявлений. И даже отказ Трампа от встречи с лидером КНДР Ким Чен Ыном (об этом Белый дом объявил 24 мая) не зачеркивает окончательно возможность решения «северокорейской проблемы».

Принято считать, что Трамп на международных переговорах использует тактический прием, который он усвоил в ходе своей предпринимательской деятельности. Сперва требует того, что нельзя выполнить, а потом соглашается на то, что ему кажется выгодным. Вполне возможно, что Трамп в своих деловых отношениях действительно вел себя подобным образом. Но не нужно забывать о том, что президент не просто проводит внешнеполитический и внешнеэкономический курс, обусловленный насущными национальными потребностями. Он выполняет свои стратегические предвыборные обещания, данные своим сторонникам, которых не собирается обманывать или разочаровывать. Трамп по сути дела воплощает свою предвыборную программу.

Он обещал выйти из ядерной сделки с Ираном, признать Иерусалим столицей Израиля, заставить Китай покупать американские товары, сократить дефицит американского внешнеторгового баланса и добиться возвращения в США промышленного производства, установив высокие импортные пошлины, вынудить КНДР отказаться от производства ядерного оружия. Именно этим он сейчас и занимается.

В этой связи сторонников Трампа можно поздравить с тем, что они проголосовали за кандидата, который честно выполняет данные обещания. Во время избирательной кампании казалось, что некоторые из них (например, сокращение военного присутствия США на Ближнем Востоке и снижение американской роли в обеспечении европейской безопасности) даются не всерьез, а только для того, чтобы заполучить голоса доверчивых, но недалеких людей.

То, что до сих пор остаются невыполненными обещания, связанные со снижением роли США в обеспечении стабильности как на глобальном уровне, так и в отдельных регионах мира, объясняется исключительно сопротивлением высокопоставленных военных (в том числе министра обороны Джеймса Мэттиса), видных деятелей Республиканской партии и внешнеполитических союзников США. Трамп просто не может позволить себе поссориться одновременно со всеми, кто опасается, что его внешнеполитический курс приведет к катастрофическим последствиям.

Разумеется, отношения с Демократической партией и значительной частью европейской политической элиты нынешнему американскому президенту уже не удастся исправить. Но у него еще есть шанс избежать существенного снижения международной роли США и собственной внутриполитической изоляции. Однако глава Белого дома вполне может решиться пойти до конца в выполнении своих предвыборных обязательств, невзирая на высокую политическую стоимость (в том числе лично для него) подобного шага.

Именно это имел в виду председатель Евросовета Дональд Туск, заявивший 16 мая, что эгоизм и непредсказуемость американского президента превратились в угрозу для безопасности Европы. Туск сформулировал свою мысль достаточно жестко: благодаря подобным друзьям Евросоюз не нуждается во врагах.

Действительно, у руководителей ЕС существуют серьезные основания для резких высказываний в адрес Трампа. Официальное признание администрацией США Иерусалима в качестве столицы Израиля и торжественное открытие там американского посольства (на этой церемонии, состоявшейся 14 мая, присутствовала Иванка Трамп) нанесли серьезный удар по европейским интересам.

Еще большую опасность для международного положения представляет выход США из «ядерной сделки» с Тегераном. Этот шаг, на который американская администрация пошла вопреки настоятельным просьбам своих европейских союзников, учитывая воинственные настроения израильского премьера Биньямина Нетаньяху и позицию Джона Болтона, возглавляющего Совет по национальной безопасности, может запустить сценарий, который приведет к военному столкновению между Ираном и Израилем.

В случае начала такого конфликта (вполне возможного, если в Иране возьмут верх противники президента Роухани) США выступят на стороне Израиля и, скорее всего, окажут ему прямую военную поддержку. Это станет для Евросоюза, которому придется выбирать между сохранением западного единства и проведением международного курса, отвечающего интересам стран Европы, настоящей внешнеполитической катастрофой.

Однако существуют все же основания надеяться, что подобного развития событий удастся избежать. Как представляется, Трамп выставляет предельно жесткие требования главным образом для того, чтобы произвести впечатление на своих сторонников. Но если затем появляется возможность представить дело так, что он добился от противной стороны крайне выгодных условий, он неизменно смягчает свои требования. Таким образом, тактика Трампа объясняется не столько механическим повторением усвоенного ранее приема, сколько пониманием, что стремление выполнить предвыборные обязательства должно хоть как-то соотноситься с существующими реалиями.

Лучший пример того, что Трамп не собирается по собственной прихоти разрушать сложившийся миропорядок, — уже упоминавшееся внешнеторговое соглашение с Китаем. Как известно, сперва американская администрация потребовала, чтобы КНР закупила на десятки миллиардов долларов американское промышленное оборудование, что ставило под угрозу планы китайского руководства по развитию высокотехнологичных отраслей национальной промышленности. В конце концов США согласились на то, чтобы вместо промышленного оборудования КНР импортировала энергоносители. Учитывая, что одно рабочее место в американской нефтедобывающей промышленности обеспечивает до шести рабочих мест в смежных отраслях, Трамп сможет легко представить этот компромисс как свою убедительную победу.

Но это не является гарантией того, что он не разрушит глобальную экономическую и политическую систему, пытаясь выполнить другие предвыборные обещания.

---

От редакции: Этот материал представлен в рамках совместного проекта «Свободной Прессы» и украинской газеты «2000». Сегодня еженедельник «2000» остается одним из немногих объективных украинских СМИ.