XXI век: новое в глобальном развитии

Заканчивается второе десятилетие нового века. На его рубеже многие ожидали, что глобальное развитие плавно перетечет в свою новую фазу со сложившимися правилами и тенденциями: углубление специализации и разделения труда, в том числе с развивающимися странами, дальнейшей географической диверсификацией производства при ведущей роли западных ТНК в этих процессах и так далее.

Но этого не случилось. В полном соответствии с диалектикой развития капитализма глобальный финансово-экономический кризис 2008—2009 гг. не только вскрыл «пузыри» закредитованности и спекулятивных финансов, но и не решил проблемы дальнейшей концентрации капитала в руках узкой прослойки собственников, не видящих к тому же его выгодного применения, и, с другой стороны, растущей задолженности и обнищания основной массы населения.

Бурное развитие новых технологий, цифровизации, электронной коммерции («Революция 4.0») и их глобальное распространение привело к последствиям, которые не ожидали страны Запада.

Воспользовавшись западными технологиями и капиталом, новые индустриальные страны, в первую очередь, Китай, за последние годы вошли в стадию «технической зрелости», став разработчиками, поставщиками и конкурентами ведущих западных стран. Президенту Трампу ничего не стоит обвинить Китай в краже интеллектуальной собственности и других грехах. То, что Китай стал крупнейшим в мире экспортером, в т. ч. продукции высоких технологий — результат более высокой организации китайской экономики, ее производительности и адекватной экономической и торговой политики.

«Революция 4.0», вызвав отток капиталов из развивающихся стран, обозначила не только курс Запада на так называемую реиндустриализацию, но имела и другой, причем очень важный аспект с точки зрения разделения труда и специализации в мире: цифровизация, роботизация, технологии 3D рационализируют и укорачивают глобальные цепочки создания стоимости и приближают производство товаров к рынкам сбыта. Иными словами, национальные экономики объективно тяготеют к более рациональной взаимозависимости и воздействию на них классических факторов конкурентоспособности производства и торговли товарами и услугами.

Вот почему, на наш взгляд, протекционистская политика Трампа, противоречащая логике глобального развития и правилам ВТО, в обозримой перспективе должна сойти на нет, так как противоречит интересам самих же американских производителей (подробнее об этом см. в статье Свободной Прессы «Экономика против империализма»).

XXI век все настойчивее «стучится в двери» мирового сообщества с повесткой дня устойчивого развития, принятой до 2030 г. ООН в 2015 г. Она означает сбалансированность трех компонентов развития — общественно-экономического, социального и экологического. Однако в силу все тех же законов капитализма (прибыль превыше всего), препятствий на этом пути хватает, особенно в социальной области.

Как отмечал известный российский экономист и политик Руслан Хасбулатов на семинаре Евразийской экономической комиссии 22 ноября с.г., за прошедшие четыре года неравенство в распределении доходов в ведущих странах мира, в том числе в России, еще более усилилось. В странах ЕАЭС продолжается хроническое недофинансирование вложений в человеческий капитал, особенно, в тех странах, которые имеют избыточное накопление финансовых ресурсов. Важным фактором, негативно влияющим на социальную сферу, являются высокие цены на энергоносители, «которые совершенно не оправданы для страны, экспортирующей в огромном объеме нефть и газ». Высокая степень монополизации отрасли, как и других сырьевых отраслей, невнимание крупного бизнеса к вопросам экологии и отсутствие внятной политики властей привели к тому, что крупный сырьевой бизнес России производит до 90% всех отходов.

На форуме «Общее будущее», посвященном целям устойчивого развития до 2030 г., отмечалось, что сырьевой сектор — главный драйвер развития экономики — «оказался слишком грязным» (НГ 26.11.2019).

В статье «XXI век: некоторые особенности мирового экономического развития» («Международная экономика» № 11) Хасбулатов делает вывод, что в тех странах, где основная доля производимого ВВП приходится на крупные корпорации, а средний и малый бизнес довольствуется незначительной частью (пример той же России), фактически нет конкуренции, и в этом одна из главных причин крайне низких темпов экономического роста при наличии всех предпосылок для устойчивого и сбалансированного развития. К этому надо добавить «ущербную экономическую политику в духе фридманизма (неолиберализма)». Вывод напрашивается сам собой — исходя из интересов всего общества, миру нужна новая экономическая политика.