Сделка США и Китая: тело не боится тени

Именно этой китайской идиомой можно описать недавно одобренную торговую сделку между Пекином и Вашингтоном, пишет колумнист украинского еженедельника «2000» Роман Губриенко. Вопреки впечатлению, что Китай пошел на уступки под давлением Штатов, на самом деле Поднебесная проявила философскую сдержанность и мудрость.

Эти качества КНР противопоставила горячему и несдержанному упорству Белого дома. Как всегда, Китай позиционирует свои интересы на стратегическом уровне. США же действуют из тактических соображений и потребностей. Си Цзиньпин играет в древнюю сложнейшую игру го, а Дональд Трамп стремится выиграть партию в шашки.

Торговая разрядка

В последние три года мировое сообщество пристально следило за торговым конфликтом Китая и США, который развивался с разной степенью интенсивности. 15 января президент США Дональд Трамп и вице-премьер Государственного совета КНР Лю Хэ подписали в Белом доме соглашение о первой фазе урегулирования торгового спора. И очень многие, опасаясь начала мирового кризиса из-за обострения торгового конфликта двух сверхдержав, вздохнули с облегчением.

«Переговоры были жесткими, честными. Было взаимное уважение», — отметил Трамп перед церемонией подписания документа и анонсировал свой визит в Китай «в не слишком отдаленном будущем». Лю Хэ зачитал письмо, направленное председателем КНР Си Цзиньпином, в котором подчеркивалось, что это соглашение «полезно для Китая, США и для всего мира».

Перед официальной встречей и подписанием соглашения США исключили Китай из списка валютных манипуляторов. Американцы уже давно упрекают КНР в неконкурентных методах поддержки экспорта путем ручного управления курсом юаня. Предварительно известно, что первая часть торгового соглашения состоит из шести пунктов:

1) Китай обязуется воздерживаться от использования курса юаня для получения торговых преимуществ, обеспечить прозрачность и подотчетность юаня;

2) Пекин берет на себя обязательства нарастить объемы импорта американских товаров на $200 млрд. в год (на 75 млрд. — на покупку промышленных товаров, на 50 млрд. — энергоносителей, на 40 млрд. — сельхозпродукции, на 35−40 млрд. — услуг);

3) усовершенствовать механизмы решения споров об интеллектуальной собственности;

4) прекращение Китаем давления на американские компании, работающие в КНР, с целью передачи технологий китайским фирмам;

5) Китай должен облегчить доступ американским компаниям к рынку финансовых услуг;

6) создание механизмов оперативного разрешения обоюдных споров между странами.

Вполне очевидно, что этот список является перечнем определенных уступок Китая перед Штатами. Самым значимым является отказ от выгодного регулирования курса юаня, которое проводит власть КНР исходя из прагматичных соображений наращивания торгово-экономического влияния. Это влечет за собой риски для эффективного продвижения китайского экспорта на внешние рынки, грозит замедлением экономики Поднебесной. Но главное — это противоречит принципиальному официальному курсу Пекина на выстраивание глобальной сети торговых отношений и связей в рамках стратегического проекта «Один пояс — один путь».

В свою очередь США обязуются незначительно сократить некоторые ранее введенные пошлины на китайские товары и обещают не принимать новых ограничительных мер. В такой конфигурации договор выглядит явно непропорциональным и односторонним. Фактически США добились реальных уступок в обмен на обещания не вводить новые пошлины и не усугублять торговую конфронтацию.

Выборы диктуют дипломатический тон

Логика действий Трампа вполне вписывается в рамки тактической задачи хозяина Белого дома на ближайшее время. Трамп поглощен обстоятельствами грядущей президентской гонки и стремится к единственно важной сейчас цели — переизбраться на второй срок. Особенно красноречивым пунктом торгового соглашения, подчеркивающим намерения президента США, является условие закупок Китаем американской сельхозпродукции. Торговые контрмеры КНР оказались весьма ощутимыми и болезненными для американского АПК.

Китайцы не провоцировали противостояние и не вводили ограничительные меры первыми, а лишь ответно реагировали на выпады Вашингтона. Тем не менее Пекин бил аккуратно, но больно. Прекращение Китаем импорта сельхозпродукции США вызвало настоящую панику в рядах Американской ассоциации фермеров. С 2008 г. Поднебесная являлась основным покупателем американской агропродукции. После введения ограничений КНР опустилась сразу на пятое место, хотя все еще импортировала товары в объеме около 9,1 млрд. долл. Поставки сои — основного экспортного продукта американских аграриев в Китай — в 2018 г. сократились до 16-летнего минимума.

Полный отказ Китая от поставок продукции АПК США ставил американских производителей в труднейшие условия. Правительство США разработало программу финансовой помощи фермерам, пострадавшим от торговых трений. Меры предусматривали выделение дополнительных 15 млрд. долл. на покрытие убытков фермерских хозяйств.

Удар Китая по благосостоянию американских аграриев оказался очень точным болевым приемом против предвыборных амбиций Трампа: сельскохозяйственные штаты являются «красными», где преобладают сторонники действующего главы Белого дома. В условиях очевидной ставки Трампа на максимальную консолидацию своих сторонников и четкой работы сугубо с «красным» электоратом контрудар Китая оказался очень эффективным. Это стало механизмом принуждения к мирным переговорам по торговому урегулированию. Из-за манеры бизнес-подхода Трампа в политике американский лидер стремился заключить сделку, но с видимым эффектом ее оформления на своих условиях. И Пекин вполне осознанно позволил это сделать.

Как уже упоминалось, в официальном письме Си Цзиньпин подчеркнул важность торгового соглашения «для всего мира». Китайский лидер прекрасно осознает уровень влиятельности политики КНР на мировые глобальные процессы и степень ответственности за свои решения. Умиротворение Трампа — вынужденная, необходимая и глубоко прагматичная мера, на которую пошел официальный Пекин. Это уровень рациональной и взвешенной политики, отражающей ответственный подход мировой сверхдержавы, которая осознает крайнюю необходимость поддержания всеобщего баланса.

Трамп примеряет ковбойские ботинки Рейгана

Безусловно, считать американо-китайские противоречия исчерпанными посредством подписания торгового соглашения более чем наивно. Еще даже не ясно, достаточно ли уже достигнутых договоренностей хотя бы для отсрочки нового витка торговых трений.

Помимо сиюминутной задачи по переизбранию на второй срок, Трамп вынашивает планы принципиального сдерживания роста торгового влияния Китая в мире и кардинального пересмотра китайско-американского торгового баланса. Трамп последовательно проводит политику новой индустриализации США, возрождения производственных мощностей страны, возврата влияния и значимости реального промышленного сектора.

В этих условиях продолжение торгового конфликта попросту неизбежно, и затронет он не только Китай. Вполне возможно, что передышку на торговом фронте противостояния с КНР Трамп использует для усиления давления на Евросоюз. Там у США аналогичные претензии к экспортоориентированным экономикам ЕС, имеющим значительные объемы поставок товаров на американский рынок.

По итогам третьего квартала 2019 г. рост американской экономики замедлился до 1,9%, а уже в четвертом квартале составил всего 0,2—0,3%. Эта тенденция угрожает скорой перспективой отрицательного роста и вхождением США в затяжную рецессию.

Некоторые экономические аналитики усматривают в нынешней ситуации и действиях Трампа параллели с началом 80-х годов. Тогда экономика Штатов переживала серьезный спад, и президент Рейган предпринял ряд мер, которые стали основой т. н. феномена «рейганомики».

Для поддержки американской экономики Рейган решил стимулировать промышленное производство и наращивать объемы экспорта. Для получения американскими товарами конкурентных преимуществ Рейган обесценил доллар. Правда, негативные девальвационные последствия США переложили на своих союзников. В 1985 году Рейган добился подписания соглашении с Западной Германией, Великобританией и Японией. Доллар просел на 50% по отношению к валютам этих стран за два года, а их центробанки потратили 10 млрд. долл. для поддержания требуемой курсовой разницы. Это позволило существенно нарастить экспорт американских товаров и сократить торговый дефицит США с основными торговыми партнерами.

Вся тяжесть экономического бремени от американских торговых маневров пришлась на Японию. В конце 1989 г. взорвался перегретый японский фондовый рынок, началась затяжная дефляция, остановился экономический рост. Начался период, известный как «потерянное десятилетие», ознаменовавшееся застоем экономики Японии в 1991—2000 гг.

Старые трюки в современных реалиях

Вполне вероятно, что Трамп пытается повторить экономический прием Рейгана, с которого он во многом берет пример и у кого черпает идейное вдохновение. По расчетам Трампа, в данной конфигурации современным «жертвенным козлом» американских торговых маневров должна стать экономика Китая. Таким образом, США достигают двух важных целей: оживляют собственный экономический рост, сокращая торговый дефицит, и ослабляют основного конкурента, сдерживая его экономический рост и торговое влияние.

План весьма амбициозный и прагматичный, но Китай в 2020 г. — это далеко не Япония образца 1985 г. При нынешнем торгово-экономическом и военно-политическом потенциале КНР сделать Поднебесную точкой сброса «экономических отходов» рывка США будет крайне затруднительно. Китай превосходно освоил правила глобальной торговли, которые когда-то под себя писали США. Китайцы научились играть и переигрывать оппонентов по их же правилам. А военная мощь Пекина не оставляет перспектив на «последний довод» Вашингтона в виде «дипломатии канонерок».

Следуя традициям проявлять хладнокровное спокойствие, Китай принял решение выдержать паузу, в тишине которой звучит самоуверенное ликование Трампа. Впрочем, Пекин строит планы на десятилетия вперед, прекрасно понимая, что политический феномен Трампа ограничен весьма осязаемыми временными масштабами.