Парень, которого отстояли

То, чего я добивался вместе со всеми, кого не устроил предыдущий вердикт суда. Об этом были мои запросы и телепрограмма.

Полное оправдание.

Краснодарский краевой суд прекратил уголовное дело в отношении сироты из посёлка Мезмай.

С Василия Попкова сняты все обвинения на том основании, что в его деяниях не было состава преступления.

Также вынесено постановление прокурору Апшеронского района о недопустимости нарушения закона сотрудниками прокуратуры при утверждении обвинительного заключения по уголовному делу и поддержании государственного обвинения по делу в суде первой инстанции.

Напомню, Василий Попков расчистил тропинку возле школы от деревьев, убрал валежник и ветки. После этого он предстал перед судом по обвинению в незаконной рубке деревьев в крупном размере. Парню грозило до четырёх лет лишения свободы с большим денежным штрафом.

Вот что рассказал мне недавно сам Василий:

«Я просто расчистил тропинку, всё, я больше ничего не делал. Я хотел доброе дело людям сделать. Отвели меня на место якобы преступления. Нашли там два пенька. Участковый говорит: „Встань с пилой и сфотографируйся“. Я говорю: „Зачем?“ Тогда он ставит возле пенька пилу и фотографирует. А эти пеньки никакого отношения не имели к тому сухостою, который я прибрал».

На защиту сироты встали его односельчане, которые обратились ко мне за помощью.

Тогда дело суетливо закрыли, но с лукавой формулировкой «по примирению сторон». То есть «не реабилитирующее решение». Юридическая наивность сироты оставляла его с пожизненной печатью.

Я обратился в краевую Прокуратуру и потребовал полного пересмотра дела и полного оправдания.

Удалось!

Судьба парня…

Ну и кое-какие мысли на актуальную тему.

Коронавирус бьёт тоже по беззащитным прежде всего. Да, от эпидемии не откупишься, первые заболевшие вернулись из Куршавеля. Но они проходят тесты, обращаются к врачам… Бедным людям не до этого. Под ударом в первую очередь те, у кого нет денег и возможностей отказаться от общественного транспорта или забить на работу.

И ещё. Правильно закрывать школы и вузы. Но почему старики томятся часами в непроветриваемых помещениях? А мне присылают фото и видео из провинции из соцзащиты, из расчётных центров… Где здесь логика? Где там маски хотя бы?

Хочется верить в солидарность.

Ведь паренька-сироту спасли и отстояли буквально его земляки, среди них — его ровесники.

Казалось бы, все вот-вот начнут друг от друга шарахаться, но общая угроза могла бы, наоборот, сделать нас ближе. И не в том смысле, что скоро появится приложение для знакомств «карантиндер». Смысл в ответе на древний вопрос: «Кто мой ближний?». А он, ближний — это просто тот, кому надо помочь.

Говорят, там и тут возникают новые тимуровцы, которые, понимая, что сами по малолетству едва ли в зоне риска, пособляют с покупкой еды или лекарств, или выгулом собак пожилым людям или тем, у кого слабая имунная система. Такое движение милосердия и спасения должно стать массовым. И не натыкаться на стену. Кубанский сирота тоже хотел помочь людям…

Вот и писатель Александр Снегирёв вывешивает в инстаграме типовое и трогательно-личное обращение. «Дорогие бабушки и дедушки нашего подъезда! Что вам сейчас больше всего нужно: молоко или хлеб? А может, таблетки от давления? Мы оставим посылку со всем необходимым прямо у ваших дверей. Будьте здоровы, вы нам очень нужны!».

Достойно подражания.

Сейчас смешно и убого хорохориться и ухарски отмахиваться от опасности. Как показывает статистика, пока эпидемия расползается. Даже будучи молодым и выносливым, вы можете заразить немолодого и слабого, а дальше — роковая развязка уже очень вероятна.

Но непристойны и паникёры — те, кто придумывают ничем не подтверждаемые цифры заразившихся или раздувают истерию вокруг гречки и туалетной бумаги.

Паникерство — худшее, что может быть в опасной ситуации. На мои запросы и звонки мне доложено: ряд магазинов начал наращивать объём запасов ещё на прошлой неделе, причём, как в гиперсторах, так и в магазинах у дома. Так запас бытовой химии на складах составляет более четырёх месяцев, консервов — трёх месяцев. Объём продуктов длительного хранения (тушёнка, гречка, макаронные изделия, консервы) увеличен в два раза. Вслед за главой государства остаётся призвать не паниковать и не сметать товары, с поставками ситуация стабильная.

В мире, и особенно во Франции растёт спрос не только на товары первой необходимости, но и на роман Альбера Камю «Чума», книги-притчи, в которой есть и низость, и малодушие, и мужество, и жертвенность.

А нам, в России, самое время вспомнить Пушкина, 190 лет назад оказавшегося в холерном болдинском карантине. Не только потому что изоляция для отдельных натур — счастливая возможность творческих свершений (за несколько месяцев была закончена работа над «Евгением Онегиным», «Повестями Белкина» и «Маленькими трагедиями»), но и потому что среди прочего появился вечно актуальный «Пир во время чумы»:

Царица грозная, Чума

Теперь идёт на нас сама

И льстится жатвою богатой;

И к нам в окошко день и ночь

Стучит могильною лопатой…

Что делать нам? и чем помочь?

Чем помочь — вопрос непраздный. Ещё раз: происходящее — возможность для большой солидарности и самоорганизации, шанс соединения усилий всех, кто, не паникуя и не понтуясь, готов приходить на подмогу.

То, что все вместе вытащили из уже готовой для него тюрьмы Васю Попкова — тоже пример натиска самоорганизации.