Дух современной литературы, явленный в юбилейности

Очередной Малый юбилей — на этот раз шестидесятипятилетний — «пахан» российских литературных метафизиков, Сергей Юрьевич Сибирцев, (автор романов «Государственный палач», «Приговорённый дар» и «Привратник бездны», многолетний председатель Клуба писателей-метафизических реалистов), решил отметить в новом, несколько необычном интерьере. Центральному Дому литераторов на этот раз было отказано в принятии гостеприимства — в угоду нарядному и вместительному Белому залу Дома кино. Возможно, метафизический мэтр решил таким образом подчеркнуть кинематографическую привлекательность своих нашумевших произведений. Или, как вариант, проникся вдруг цитатой из Ленина: мол, «из всех искусств важнейшим является кино».

Так или иначе, Большая литература чуть потеснилась, обречённо согласившись на вторую позицию — презентовать себя в рамках Циклов встреч «Кино и литература».

Торжественный вечер получился более чем парадоксальным. Думаю, такое «зайдёт» для любителей нерешаемых-в-принципе сканвордов и многоходовой психоделической интриги. Сначала бессменная многолетняя ведущая, кинорежиссёр Галина Евтушенко вдохновенно обратилась к залу: «Вы все наши гости, мы вас всех очень любим!» А затем вышел юбиляр Сибирцев и стал «со значением» презентовать бессмертные мизантропические романы, очередной тираж которых готовится в мае-июне. Представлял довольно оригинально, но органично: «Это романы-провокации! Жёстко отторгайте всё то, что там описано! Бегите прочь от этого! Ведь мой главный лирический герой — идейный убивец, по жизни: этакий Робин Гуд, обратившийся в монстра!»

Теперь из хороших новостей: за подготовленные к изданию метафизические текстовые петарды с высокохудожественными запалами — читатель должен отчаянно поблагодарить двух Сергеев: собственно автора, главаря-мистагога (в античном, разумеется, значении этого высокого слова); да непосредственного инициатора данного печатного перфоманса, гендиректора издательства «РИПОЛ классик» Макаренкова.

Из отличных новостей — давние поклонники таланта Сергея Юрьевича вскоре получат очередную возможность прикоснуться к туманным мистическим стансам предводителя столичных метафизиков.

А вот из плохих известий — слава богу, так и нет ничего! Лишь «многая многая лета», здравицы да тосты «Государственному Палачу» Сибирцеву — ворвавшемуся в начале 90-х в отечественную литературу… И с тех пор жёстко раздирающего её леденящими душу прозаическими макабрами.

Не удивляйтесь, именно подобным образом характеризует собственное творчество (прежде всего — романы) сам Сибирцев, называя «трэш-макабрами, посвящёнными жёстким 90-м годам». Кто помнит то время, не даст соврать: там уж можно говорить не о банальной «жёсткости», а о просто-таки галопирующем мизантропическом фарсе, вкупе с воплощённым убийственным хаосом, во всех его жутких проявлениях. Романы Сибирцева — сами из этого ряда (правда в позитивном смысле указанных определений!). Людям с тонкой душевной организацией и слабыми нервами — так просто противопоказаны! Не советую их не только читать, но даже просто брать в руки или разглядывать корешок на книжной полке…

Впрочем, углубляться в мрачные инфернальные глубины сибирцевского художественного письма едва ли имело смыл именно в столь торжественный юбилейный вечер. Достаточно отметить (позволю себе дерзость предположить подобное!), что юбиляр по праву бы считался маститым литератором, даже если бы и не написал в жизни ни единой связной строчки! Единственно лишь по законному праву «изящества и полноты пребывания» в этой самой жизни. Мало кто (если вообще никто!) из ныне здравствующих писателей поимел в судьбе столько многотрудных перипетий и коллизий! Судите сами: в 13 лет упорный Серёжа уже пахал рабочим-промывальщиком в геологических экспедициях (видимо, там и начал — крупинка к крупинке! — намывать суровый жизненный опыт…).

Дальше — мореходка, многотрудные будни палубного матроса Амурской флотилии. Затем резкий уход от романтики речных волн — на неприветливую для моремана сушу: разнорабочий на стройках народного хозяйства, кочегар, грузчик городского хладокомбината, бурильщик, пожарный-респираторщик, составитель вагонов, инструктор рукопашного боя, художник-осветитель драмтеатра… Думаете, это у меня тут постмодернистский изыск пошёл такой? Да куда там! Всё — дословно, прямо из трудовой книжки!

Затем у Сергея Юрьевича внезапно случилось получение высшего образование — и, как результат, состоялся временный переход на уютную стезю советского служащего: инженер-энергетик, начальник экспериментального участка котельных и инженерных сетей. Благо, вовремя одумался, резко развернулся и неимоверным усилием воли откопал в себе литературный дар: ушёл в корреспонденты районной многотиражки (да к тому ж ещё и сельскохозяйственного сектора!). А там, пописывая потихоньку про надои да жнивьё, стал участвовать в зональных и всесоюзных совещаниях молодых писателей. Даже выбился в лауреаты Республиканского литературного конкурса самодеятельных авторов (в тот момент лихая судьбина забросила его в Коми АССР).

И это всё — ещё до приёма в Союз писателей! А вот после — куда живописнее всё закрутилось… Являясь, (по привычным в те годы меркам), всего лишь «начинающим автором» — становится лауреатом Международного литературного конкурса имени Андрея Платонова, отмечается первой Всероссийской премией «Хрустальная роза Виктора Розова», печатается в журналах «Знамя», «Наш современник», «Москва», «Роман-газета», «Континент»… И пошло-поехало! Казалось, различные издания да премии объявили сезон охоты на молодого прозаика Серёжу Сибирцева — соревнуясь, кто его больше обласкает вниманием!..

Отдельным судьбоносным блоком высится многолетнее предводительство над Клубом метафизиков, со многими видными литераторами, успешно привносящими в собственное творчество мистические компоненты. Тут и Юрий Мамлеев, и Владимир Орлов, и Владимир Маканин (увы, ныне покинувшие наш бренный мир), а ещё Анатолий Ким, Тимур Зульфикаров, Ольга Славникова, Роман Сенчин, Игорь Волгин, Иван Панкеев, Сергей Соколкин, Пётр Калитин… и прочая, и прочая, и прочая!

(Полный списочный состав Клуба получился настолько «статусным», что злопыхатели да завистники периодически сбрызгивали слюной да надрывно шипели — в неправедной злобе именуя «клубистов» не иначе как «меташизиками»!)

Что до самого юбиляра, то здесь можно ещё на пяток страниц расписывать его творческое резюме, послужной литсписок, да «страшные истории», рассказываемые про Сибирцева долгими зимними вечерами в «нижнем буфете» ЦДЛ!

Хотя в данном случае — как раз «бумага ничего не стерпит», (ей просто писчая совесть не позволит так поступить!). Поэтому и воздержусь от дальнейших подробностей. Впрочем, отголоски капризной писательской фортуны можно уловить в рассказах многочисленных приятелей юбиляра. То Сибирцев срочно разыскивает адвоката с калёными нервами (покалечил трёх жлобов-качков на детской площадке, дело тянулось очень долго — но в конце концов не без скрипа закрылось, с формулировкой «за примирением сторон»). То сразу несколько юных дам и зрелых барышень начинали экзальтированно-надрывно голосить, что знатный метафизик является-де «отцом их детей» или «дедом их внуков». Да, всё непросто давалось в жизни Сергею!..

Но зато, положа руку на сердце, признайтесь: много ли коллег Сибирцева по литературному времяпровождению могут похвастаться тем, что впахивали сцепщиком вагонов на сорокоградусном морозе? Или ходили с увесистым «уфсиновским» браслетом на ноге, под подпиской о невыезде? Увы, вокруг всё больше лишь литинститутовские созерцатели, вечно бесформенного возраста (уныло отбывающие неполный рабочий день на филологической расфасовке). Да рафинированные «словообразователи», выхаркивающие на электронный носитель чисто умозрительные рассуждения, ладно скроенные по замшелым лекалам. Нет, боже упаси — не хочу тут рисовать совсем уж безрадостную картину! Полно литераторов, знающих жизнь не по пыльным учебникам прошлого и позапрошлого веков, а в результате «прямого огневого взаимодействия»! Но по странному стечению обстоятельств, все они — как один! — числятся или в «закадычных друзьях», или в «старинных приятелях» у Сибирцева. Либо уж, на худой конец — просто в «давних добрых знакомых».

Как я уже довольно давно понял, других градаций в делении широких творческих масс у господина Сибирцева просто не существует! Ведь он живёт по принципу «не поимей сто рублей, но имей друзей — хороших и разных»! При этом, эти самые «различия» в ближайшем сибирцевском круге — порой изумляют… Вот и на указанном полу-Юбилее собрались самые разномастные бойцы едва ныне видимого литературного фронта: и по возрасту, и по политическим пристрастиям, и даже чисто по внешнему лоску.

От хозяина крупной логистической компании, (словно сошедшего, в крутых шмотках, с фейшн-глянца!), интересного поэта и прекрасного версификатора Владимира Елина — до запредельно маргинальных личностей (ну, на вид, во всяком случае!), пришедших на фуршет уже в изрядном подпитии и в глубоко расхристанном душевном состоянии.

От непримиримого радикала, методично взрывающего косное общественное сознание, главного редактора телеканала «День» Андрея Фефелова — до записных ультра-либералов, кои нервно жались в углу роскошного стола с горячительными напитками (оправданно не рискуя приближаться к системным патриотам ближе, чем на расстояние щелчка казачьей плети). Кстати, трудно удержаться, чтобы не зацитировать указанного главреда, регулярно транслирующего актуальную информацию в тщательно пестуемом «Дне»: «Сибирцев интересен не только как автор, но как персонаж: он слишком яркий и таинственный! Настоящий дух литературы нашего времени: то дикий вепрь, то неспешный дым сигареты!» Хм, тут для раздумий…

Что до формально перечисления изволивших посетить юбилейные торжества — то пожалуйте: список довольно внушительный. Тут и Алексей Шорохов (проницательный критик и проникновенно православный поэт), что со сцены выдал букет метких характеристик творчества Сибирцева. (Мол, «…произведения Сибирцева напоминают Кафку: фантасмагоричные, страшные, с предчувствием распада Великой страны. Но люблю я его не за них…»).

Одарил юбиляра роскошным сердечным спичем и свежеиспеченым кирпичем: «ОДИН ТЮЛЕНЬ — ОДИН ПЕЛЬМЕНЬ», ИД Зебра, — Андрей Щербак-Жуков, один из начальников НГ ЭКСЛИБРИС

И непримиримый культурный оппозиционер, а потому — культовый автор в неолиберальных кругах Всеволод Емелин, подаривший юбиляру свой свеженький поэтический сборник с красноречивым названием «Фейк Ньюз». И главный редактор успешно переживших реанимацию «Отечественных записок» Сергей Шулов, подаривший нумерованный экземпляр собственного гипер-элитарного издания, обделанного натуральной кожей. Кстати, уже не один год юбиляр состоит при данном издании в некоем «тайно-генеральском» редакционном совете, определяющим стратегию манифестирования отечественной словесности.

А заместитель главного редактора журнала Александр Простокишин снял аж два ролика (лапидарный и получасовой) для ютюба о юбилейном вечере Сибирцева, музыкальной частью которого командовал другой зам главреда, знаменитый виртуоз-пианист и композитор Сеня Сон.

И Олег Фёдоров — тонко чувствующий кисти художник с богатым метафизическим прошлым, одарившим друга Сергея живописным шедевром «Венецианцы» (скромных «кухонных» габаритов).

И Ольга Муравич — адвокатесса и психолог, доктор наук и профессор, прозаик и поэт, певица и автор песен… (В её биографии можно при желании надыбать ещё с десяток таких «и…и…и…»!)

Кстати, с докторами-профессорами Сергею везёт особо: они уже не одно десятилетие традиционно топчутся вокруг «гения из народа». Например, на фуршете яркими тостами (с обширными цитатами из своей последней работы «Пространства и миры древнеславянской буквицы») отметился Владимир Масловский — тоже доктор-профессор, да писатель-публицист. Но ещё, до кучи, и один из руководителей Российского философского общества…

А ведь как тут не вспомнить про «незримое присутствие»! Раскрасневшийся от неуёмных здравиц юбиляр то и дело отвечал на настойчивые звонки, после чего торжественно объявлял фамилии и регалии «заочно проздравивших»: «Звонил Виктор Добросоцкий, старинный друг, завкафедрой МГИМО и президент Сенаторского клуба. Удивительный в жизненной зрелости писатель!» Как вариант: «Отзвонился гениальный тёзка, прямиком из Госдумы — передал самые светлые, самые тёплые… Ух, он человечище!» Или, на крайняк, что-то подобное: «Переговорил только что, получил поздравления от Юрия Арабова — его представлять, надеюсь, не нужно? Кто его не знает — тот всё в жизни потеряет. Ну а кто его не любит — тот вообще всю жизнь загубит!»

В тенетах разгульного фуршета прозвучали имена и других статусных поздравителей по литературной линии: Николай Иванов, Александр Проханов, Алексей Варламов, Юрий Козлов, Михаил Попов, Геннадий Иванов… А к ним — и многочисленные «смежники» по культпросвету масс: астролог и архивист Павел Глоба, виртуоз-музыкант и председатель Правления Союза композиторов России Рашид Калимуллин, - давний друг и почитатель юбиляра, продюсер и каскадёр Анатолий Сивушов.

Тут крайне важно отметить, что весь сонм сибирцевских закадычных друзей и просто знакомых используется им исключительно для заталкивания молодых неоперившихся авторов в отечественное культурное пространство. За себя и для себя — как выяснилось в досужих разговорах на фуршете — Сергей Юрьевич уже давно никого ни о чём не просил. А вот «за кого-то» — тут уж держись, проест макушку до плеши! Знаю много литераторов, кого Сергей усиленно распихивал по различным издательствам да изыскательско-просветительским конторам.

Ой, ну что тут абстрактно рассуждать — себя возьму, для примера. В издательство «АСТ», для которого я написал две книжки, сосватал меня именно Сибирцев. А ещё — именно с его лёгкой руки я когда-то начал писать литературные репортажики: для «Независимой», «Завтра», «МК», «Вечерней Москвы», «Книжного обозрения», «Роман-газеты»… И ещё аж одиннадцать наименований СМИ — исключительно благодаря протекционистской политике Сергея Юрьевича! (А собственными усилиями я «пробился» разве что в «Московский литератор», да и то не сразу!)

Правда, во всех статейках — (видимо, так было задумано «по умолчанию»!) -пришлось и о благодетеле Сибирцеве гарантированно отзываться… Но сугубо на собственное усмотрение — цензура, как таковая, отсутствовала! …Сейчас много редактирую за деньги (важное уточнение: до сибирцевского вмешательства — как-то всё больше «по дружбе»!) Так вот, все заказчики — исключительно сибирцевские «старинные приятели»!

Поймал себя на мысли: интересная получается арифметика — берём мою бурную профессиональную жизнь, вычитаем из неё Сибирцева… И остаётся совсем уж «хрен чего»! Ну, во всяком случае, болтается что-то в бездушном вакууме, в духе статистической погрешности.

Думаю, что не у одного меня так. Тот же прозаик Илья Пряхин, (недавно выпустивший дебютный роман о скорбном соотношении офисной и альпинистской героики), прямо заявил в микрофон во время презентации: мол, каждому молодому автору просто жизненно необходим «свой собственный Сибирцев. Без него издатели никогда не найдут талантливых авторов».

Думаю, тут вполне может новый интернет-мем получиться. Почему бы и нет? Ушло же в народ крылатое ныне слово «дзюбить». А тут, в случае с гранд-метафизиком — тоже особый смысл можно вложить. Как вам такое: «Влиятельный шурин в эту структуру просибирцил!» Или даже так: «Тут нужна волосатая лапа, причём с мощным ворсом — протекция в сибирцевском ключе!».

Впрочем, не развивая дальше тему, могу заявить, что Сергею Юрьевичу я лично благодарен теперь по гроб жизни — или его, или моей. Статей этак ещё с полусотни — я ему до столетнего юбилея Клуба метафизиков запросто смогу наобещать. А вот после — пусть уже нового «хроникёра» себе ищет!

А то, что предводитель метафизиков доживёт до вековой отметки — тут уж и к бабке не ходи! Помню, «полтинник» ему отмечали в ЦДЛ… Так вот он с того времени даже как-то побойчей стал выглядеть. Не удивлюсь, если и на его стодвадцатилетие восторженные столичные метафизики продолжат ему собственные книжечки с заискивающей улыбочкой в дар подносить! Разве что Сергей Юрьевич после столь весомой даты в зеркалах перестанет отражаться. Но выглядеть всё ещё будет молодцом — так что даже «не сумлевайтесь»!

Кстати, отношения Сергея Юрьевича со всяким там потусторонним — особая тема. Необъятная… Брал, помню, у нашего метафизика-положенца интервью, для книг о Есенине и Высоцком. Так вот: по Сибирцеву, и тот и другой заключили договор с некими тёмными силами, и чуть ли не воплощали из себя «демонов во плоти»! Хм-м, остальное я даже решил не включать в готовящиеся книги: слишком уж радикально и не для «средних умов». Такой вот «метафизический экстремизм», не иначе!

Неслучайно многие с такой нескрываемой опаской ожидают, когда Сергей Юрьевич допишет уже свой новый роман, что широко проанонсирован с названием «Любимец Люцифера». Глубоко автобиографический получится текст, не иначе…

Ладно, нужно заканчивать уже это кликушество. А то запросто ещё на десяток страниц здесь размахнусь! Тем более, посмотрев записи с вечера — просто ужаснулся: тут на трёхтомник глубинных исследований вполне потянет!

Так что пока на этом и остановимся. До следующего сибирцевского юбилея! А закончить сей краткий очерк хочется словами покойного Сергея Есина, прозвучавших на вечере со сцены усилиями благодарных ценителей: «У Сибирцева есть особая коммуникативность: он собирает вокруг себя творческих одиноких людей…»

Разве что от имени всех «творчески одиноких» хочется присоединиться к шикарному пожеланию, что вдохновенно слетели из уст Андрея Фефелова: «Серёга, никого не слушай — оставайся таким, как есть! Даже ещё более „таким“!.. Будь!»