Показатель инфляции перестает быть опасным для жизни

Более четверти века назад, в агонии лютых 90-х, мне пришлось прочесть лекцию по макроэкономике в Институте экономики РАН: специалисты по бывшему советскому народному хозяйству отчаянно нуждались в понимании происходящего с ними и страной «здесь и сейчас». Аудитория вникала в суть дела, слушала внимательно и была вполне доброжелательной — ровно до того момента, когда я упомянул официальный показатель инфляции.

Поначалу я даже не понял, что означает глухое утробное ворчание, внезапно охватившее светлую аудиторию, полную милых, вполне интеллигентных людей. Так ворчит воспитанная собака перед тем, как броситься, чтобы вгрызться в горло.

Слава богу, бить меня не начали: я успел понять, что происходит, и с широкой улыбкой и максимальным энтузиазмом исправился, всячески подчеркнув, что имел в виду, разумеется, исключительно официальный показатель инфляции, который, «как мы все хорошо знаем, имеет крайне слабое отношение к тому росту цен, с которым мы сталкиваемся в повседневной жизни».

Однако далеко не всегда бездумное доверие к официальной статистике (на основе которой, как известно, строится вся деятельность государства, начиная с формирования федерального бюджета) обходится так дешево.

В конце 90-х одна из крупных государственных компаний по невероятной прихоти измененного сознания одного из топ-менеджеров всерьез использовала официальные статистические данные для прогнозирования своей деятельности. Понадобились многомиллионные (в долларах) убытки и изгнание с позором выявленного виновника (который после этого занялся делом, к которому у него действительно была склонность, — выращиванием грибов), чтобы больше не повторять этой ошибки.

В 2010 г. тогдашний глава Кузбасса, глыба российской политики Аман Тулеев мельком упомянул (в связи с аварией на шахте «Распадская») о средней зарплате шахтеров, по официальной статистике превышавшей 70 тыс. руб. в месяц.

Поскольку самые лучшие шахтеры получали до 45 тыс. руб. (официальный показатель завышал их зарплату, так как включал в число шахтеров управленцев и даже топ-менеджеров), огромное количество людей вышло на центральную площадь Междуреченска, чтобы просто найти людей, получающих такие деньги, и посмотреть на них.

В последовавших за этим массовых беспорядках произошло перекрытие железной дороги, причем разъяренная шахтерская молодежь дважды сбрасывала с железнодорожных путей пытавшийся закрепиться на них ОМОН.

В более поздние времена подобного доверия граждан к официальным статистическим данным (и к основанным на них официальным заявлениям и прогнозам) уже, насколько можно судить, не фиксировалось.

Однако систематическое занижение официальной инфляции надежно обеспечивает как дополнительные доходы бюджетной системе (и гордость причастных к этому либералов), так и систематическое, дезорганизующее всю страну недофинансирование (разумеется, в покупательной способности выделяемых денег, а не в обесцениваемых рублях) бюджетополучателей.

Сохранение подобной ситуации тем более странно, что цифровизация системы государственного управления, осуществленная премьером Мишустиным (и сделавшая Россию бесспорным мировым лидером в деле платформенного управления), обеспечивает возможность анализировать все без исключения продажи в легальном секторе российской экономики, причем делать это в режиме онлайн (хоть это и избыточно с точки зрения довольно инерционных потребностей статистики).

Долгое время казалось, что сохранение официальной социально-экономической статистики в виде заведомо кривого зеркала является некоей спецификой современного госуправления вроде сохранения на высоких должностях последовательно разрушающих страну все менее осмысленных либералов.

Косвенных подтверждений этого было достаточно.

Стоит обратить внимание, например, на назначение руководителями статистического ведомства двух подряд эффективных менеджеров не то что без профильного образования (а как обладатель такого могу сказать, что содержательно статистика — исключительно сложная и тонкая наука!), но и без какого бы то ни было опыта профессионального соприкосновения со статистикой, зафиксированного в официальных биографиях.

Не менее значимым представляется сохраняющееся и по сей день положение Росстата как организации, подведомственной Минэкономразвития, то есть ведомству, точность и даже просто адекватность прогнозов которого оценивается на основании данных, которые готовит именно Росстат. Многие годы назад бессменный председатель Бюджетного комитета Госдумы «единоросс» Андрей Макаров откомментировал это следующим образом: «После подчинения Росстата Минэкономразвития нам по плечу любые показатели!»

И длительное время казалось, что подобное положение в целом устраивает всех причастных к выработке и реализации государственной политики.

Однако правительство Мишустина разработало шестилетнюю программу развития государственной статистики, и премьер призвал к ускоренной реализации намеченных ею мероприятий. Важным направлением работы является анализ больших данных, который позволяет компенсировать неизбежные выборочность и неполноту традиционного статистического наблюдения и дает таким образом полную и достоверную картину происходящего в стране.

Премьер Мишустин особо выделил необходимость обеспечения максимальной оперативности статистики. Действительно, когда еще недавно собиравшиеся и публиковавшиеся ежемесячно данные, скажем, по динамике инвестиций или реальных доходов населения теперь доступны только в поквартальном разрезе и с соответствующим запозданием, это вряд ли способно повысить качество прогностической и аналитической работы.

С прошлого года правительство начало поэтапное развитие единой статистической платформы. Мишустин подчеркнул: «В ее основе — единая методология и цифровая инфраструктура. Надо быстрее заканчивать разработку всех ее ключевых компонентов и обеспечить их бесперебойное функционирование». Особое внимание в программе развития государственной статистики уделяется перспективам анализа информации на базе искусственного интеллекта. В частности, он позволяет не только собирать, но и обрабатывать информацию в режиме реального времени.

Для облегчения статистической работы правительство Мишустина планирует переход на единые классификаторы и справочники, снятие сложившихся в межведомственном обмене данных барьеров, упрощение по-прежнему одновременно громоздкой и оторванной от жизни системы отчетности.

Внимание, уделяемое этим вопросам, создает надежду, что через некоторое время официальную статистику можно будет использовать без оглядки на бюрократические извращения, не превращая себя в посмешище (далеко не только в среде специалистов) и не вызывая гнев людей, которые хотя бы иногда совершают покупки.