Секта свидетелей Майдана

В середине мая украинские оппозиционеры в рамках акции «Вставай, Украина!» снова вышли на Майдан, прошли по Крещатику. Со знамёнами, с флагами, с транспарантами. Всё, как в лучшие «оранжевые» годы; ретроспектива во всей красе.

Оппозиционеры требовали нового президента, нового киевского мэра, новое правительство — новую жизнь. Были, конечно, столкновения, провокации, драки, но в целом всё это скорее напоминало некое молитвенное шествие, религиозное собрание, похожее на те, что показывают по протестантским каналам вроде CNL. На те, что собираются на старых стадионах или в Домах культуры по случаю приезда очередного зарубежного пастора.

Атмосфера протеста была такой же. Требовали, будто молились, распевали песни, скандировали манифесты новой жизни, держали фотографии словно иконы. И всё это в диком, почти религиозном экстазе, когда улыбаются отстранённо, точно благодать снизошла и То Самое узрели, но скажи что не так — последнюю рубашку готовы порвать и неправоверного растерзать.

Собственно, лидеры оппозиции, выступавшие перед толпой, лишь усиливали подобные ассоциации: они выглядели как присланные из-за границы пасторы. Благо, что у большинства из них действительно за плечами и религиозное прошлое/настоящее, и тесные контакты с Западом — двойной эффект, так сказать.

Говорили они максимально простые, доступные, вопиющие в своей банальности вещи. О безработице, коррупции, национальном самосознании. Что так жить нельзя, что есть другие перспективы. Почти каждую свою мысль заканчивали обещанием изменить это. Толпа желейной массой одобрительно гудела, махала флагами.

И — чудо — субтильный плешивый очкарик выглядел на сцене почти исполином, возвышающимся над толпой карликов. Разве что «возьми свет!» для пущей острастки не прокричал.

Вещая, оппозиционные лидеры постоянно ссылались, как на священный текст, на манифесты прошлых «оранжевых» лет. Выкапывали, точно жмуриков, действия, слова Юлии Владимировны и кидались ими в толпу, а та радостно, преданно им подвывала. Две старушки рядом со мной суетливо крестились. И лик Юлии Владимировны как будто, правда, парил над толпой, собравшейся, чтобы обрушить праведный гнев на Януковича.

Неслучайно ведь на листовках, которые раздавали, зазывая на марш «Вставай, Украина!», изображалась характерная женщина со знаменитой косой из колосьев. Она, выставив перед собой руки, будто для благодати, призывала идти и бороться; и делала это так, словно благословляла.

Юлия Владимировна заигрывала с паствой-электоратом и раньше — в частности, знаменитые моления с представителями разных конфессий у Михайловского собора, — но сейчас в её лике, проповедях из тюрьмы было что-то по-настоящему глубинное, архетипичное. Словно благую весть тебе впарить хотят.

Эффект усиливался от понимания того, что Юлия Владимировна сидит «за решёткой». Народ по традиции шепчется: значит, мучается, отбывает, наши грехи замаливает. Не зря, собственно, представитель одной из украинских церквей уже предложил канонизировать Юлию Владимировну как святую великомученицу.

Самые ярые, преданные сторонники — ей под стать. Это блаженного вида старушки, у которых в руках зажжённые ладанки, а на груди — изображения Юлии Владимировны. Они ходят по улицам, по вагонам метро и тянут, словно песнь ямщика, заунывное «Юле — волю, волю — Юле…».

Ведь оппозиционные митинги в Украине, по признанию самих же участников, производят реальный психотерапевтический эффект. Для того, собственно, туда и ходят.

Людям, живущим в стране, замученной безработицей, нищетой, болезнями, криминалом, нужна реальная отдушина, максимально простая и эффективная.

Со времён «оранжевого» Майдана ничего не изменилось. Тогда первыми вышли протестовать идейные, активные люди. У них реально была чёткая гражданская позиция, они действительно хотели лучшего будущего для своей страны.

Но вскоре, когда в миг «оранжевым» стало быть модно, к идейным добавились лоботрясы. Они пришли на Майдан, чтобы, во-первых, в условиях растущего аутизма удовлетворить элементарную нехватку общения, а, во-вторых, методом «причащения» некими высшими — патриотизмом, свободой и т. п. — смыслами преодолеть свой неизбежный в контексте утраты духовных ценностей экзистенциальный кризис. Пришли, чтобы развеяться, расслабиться, потусоваться, ну и до кучи вписать себя в новую историю Украины. Так скучающие тусовщики поглотили первопришедших идейных.

Истории свойственно повторяться. Мотивация, импульсы остаются те же и, как зуд, не дают быть спокойным — потому расчёсывают, расчёсывают до крови, наплевав на последствия.

Сегодня среди тех, кто выходит на митинги и протесты в рамках акции «Вставай, Украина!», идейных людей до неприличия мало. Большинству ведь глубоко плевать на реальную политическую, социальную, экономическую подоплёку происходящего. Плевать, потому что и при Ющенко, и при Януковиче, и при Тимошенко, и, не дай Бог, при Тягнибоке жить им будет одинаково плохо. Реальными проблемами (образованием, медициной, дорогами, преступностью и т. д.) никто заниматься не хочет и не будет; так, поговорят о языке, бандеровцах, москалях, и, собственно, хватит.

Большинство это прекрасно осознаёт, но от этого им нелегче — наоборот. Потому и алкают спасения от этого давящего предельной ясностью понимания.

Люди, вышедшие на оппозиционный митинг 18 мая и выходившие ранее, жаждут психологического заражения, дабы получить определённые настроения и установки исключительно через эмоции.

Критичность нивелирована, сознание сужено. Внутренняя логика отдельного человека заменяется коллективной психикой толпы.

И вот тогда становится по-настоящему хорошо. Не надо думать, анализировать — рискуешь сойти с ума от беспросветности происходящего вокруг. А тут за тебя подумают и решат: всё будет — они же обещали — хорошо. Чем ни сектантский шабаш?

Стоя в толпе украинской оппозиции, среди юродивых в вышиванках, что, словно иконы, держат фотографии Юлии Владимировны и, как молитвы, шепчут «оранжевые» манифесты, ощущаешь себя будто сектант, которому обещали манну небесную, а по факту просят лишиться последнего. Во благо общей священной идеи. В обмен на прекрасную новую жизнь. Но лучшая жизнь будет после, а пока приводите знакомых.

Вместе ведь не так страшно и хорошо.