Псковский старец

Вниманию читателя — шестая часть беседы Игоря Свинаренко с отцом Александром. Ссылки на предыдущие части — 1, 2, 3, 4, 5 и 6.

— Отец Александр! Вот такой вопрос к вам. Есть две концепции. Первая — что Бог создал этот мир и дальше не вмешивается в наши дела, только

наблюдает, живите, мол, как хотите. Вторая, наоборот, предполагает, что он участвует в нашей повседневной жизни. Как-то руководит людьми.

— Бог управляет! Он создал Вселенную. Создал весь мир. Создал человека. По образу и подобию своему! Когда он посмотрел на то, что

сотворил, то сказал: все хорошо.

— Он не знал всего еще. Не знал, куда это всё вырулит. И до чего мы докатимся. Отец Александр не дает себя сбить и продолжает, как будто не слышал меня:

-…поэтому он не отказывается от своего творения. Пока еще сотворенное — под его контролем, он управляет.

Слово «пока» тут, наверное, ключевое. Мобилизующее. Создается некая интрига! Я не знаю, как про это дискутировать и потому помалкиваю. И слушаю. А он говорит:

— И удивляться этому нечего. Философствовать в этом отношении не нужно. Солнце восходит не по философии, не по научным идеям, а по законам, по тем, которые Господь поставил.

— А может, он, да, поставил — а потом решил, что дальше пусть само все движется, и решил уже не вмешивается?

— Почему — не вмешивается?

— То есть, думаете, вмешивается? Это когда посылает цунами какое-нибудь, ураган?

— Да мало ли что… Вот, например, чашка стоит. Она сейчас пустая, а в нее можно налить что угодно. Так обязательно нужно налить! Зачем же ей пустой всегда стоять. Нужно вмешиваться! Вот я написал в статье (вышла в газете «Ныне и присно…>»), что мир подобен прекрасным часам. Если завести эти часы, они идут и показывают часы, сутки, месяцы, годы и т. д. Господь не только создал Вселенную, как изготавливают часы, но и завел ту Вселенную, привел ее в движение. И наша матушка-Земля летит в пространстве… Мы, конечно, не замечаем этого. Я говорил, что надо собрать ученых и с ними посмотреть на восход Солнца, увидеть, как диск понимается над горизонтом, и спросить их: «Неужели вы скажете, что это результат случая, — что вот ничего не было и вдруг Солнце появилось, а как появилось — не знаем?» Это — болтовня…

— Хорошо, отец Александр. Мы вспомнили Толстого. Я хочу просто спросить; его попрекали — «Что ж ты, стал старый и теперь говоришь, что не надо грешить, не надо ходить к девкам. А как был молодой, так сам увлекался женским полом, и пьянствовал, и на войне был, и все на свете прошел. Так дал бы и нам пожить весело и красиво, позволил бы и нам тоже погрешить, а когда будем старые, как ты, немощные, мы тоже заживем безгрешно». Вот эта тема того, что в старости уже легче владеть собой — она очень мощная. Я сам замечаю: меня с каждым годом все сильней тянет к благочестивой жизни. Моральный мой облик становится все краше. Как вы это прокомментируете?

— Это глупое, конечно, утверждение! Само по себе оно не имеет под собой особенно твердой почвы. Да, многие говорят: «Когда вот я буду постарше, тогда, может, смогу понять, что такое — покаяться, я приду в церковь, мясо не буду есть. Буду исповедоваться, причащаться святых тайн и тому подобное». А Господь ничего такого не говорит.

Отец Александр таким манером как бы ответил на мой вопрос, вопрос, кстати, недобрый. Я тут подкинул версию о том, что надо брать задачу по своим силам, а не лезть совершать подвиги. Ну, ответил как захотел. И дальше по своему обыкновению стал говорить не о том, что интересно мне, но про то, что он сам считает важным:

— Надо Бога познать! Какая первая заповедь? Возлюби господа Бога твоего всей душой твоей, всем умом твоим, всем чувством твоим, всем воображением твоим, всем твоим существом. А вторая заповедь — возлюби ближнего своего, как самого себя. Не делай ему то, что себе не желаешь.

Я выслушал, кивая, и дальше задал самый, может, злободневный вопрос про РПЦ:

— Не знаю, следите вы ли вы за спорами об официальной церкви, об иерархах, которые в Москве живут слишком роскошно? Разговор идет о том, что некоторые храмы стали бизнес-центрами, там какая-то торговля идет, и, конечно, оппоненты напоминают нам о том, как Христос изгнал торговцев из храма. А что же теперь в храмах идет торговля? Интересно, что вы про это скажете.

— Правильно, Христос выгнал их, торговцев, Христос их и сейчас выгоняет. Может, и невидимо, но гонит. Торговля — это только одна из тем. А церковь — это святая святых, это нужно понимать и всегда благоговеть. Я не знаю, что тебе сказать… Но, думаю, каждый должен сам по себе эти вопросы разрешать и задавать их сам себе, и думать. И ради блага своего и ради возможного блага других должен находить ответы на эти вопросы. Я только понимаю вот что: «Господи, я с тобой — всё! Я и богач, я и умен, я и мудрец, я всё с тобой. Но чуть ты отходишь от меня, я — пустышка, я ничего не знаю. Я — пустое явление». Вот нужно понимать это всё.

— Ну, это не сложно, такое понять.

— Не понимаешь ты! А когда понимаешь, то не делаешь ничего.

— Нельзя сразу все понять и сделать, надо постепенно. Разве нет?

— Постепенно, да, помоги, Господи, конечно.

— И умирать тоже лучше не в один момент, когда шел-шел человек, и вдруг ему раз! — кирпич на голову, и всё. Лучше когда потихоньку человек умирает, думает, готовится, — разве нет?

Он молчит.

Конец третьей части.

Продолжение следует

Фото автора