Баррикадный Новый год

Пустота. Гул редких машин перебивают резкие свистки откуда-то слева, куда многоцветный бульвар скользит вниз, к самому центру. «Ты веришь, что Бог-един, и это хорошо. Но демоны верят и трепещут от страхами. Желаешь ли ты знать, неразумный человек, что вера бездельник бесполезна?» — на блестящем здании кинотеатра с левой стороны висит огромный плакат с цитатами из Библии. В куче мусора прямо у метро собирает бутылки высокий коренастый мужчина в черной куртке. Предновогодний Киев пахнет костром и одиночеством — по одной из центральных улиц прогуливаются редкие прохожие. Прямо навстречу — две пожилые женщины в вязаных светлых шапках.

— Простите, а как пройти к Майдану?

— Прямо направо иди. Заодно и баррикады посмотришь, — улыбаются киевлянки и исчезают в тумане декабрьских дворов.

Памятник Ленину, Бессарабская площадь

«Ну вот он, смотри, тот самый!», — молодой парень в зеленой куртке и с рюкзаком за плечами кивает в сторону пустого мраморного цилиндра, разрисованного и обклееного маленькими синими бумажками «революции быть!». «Сфоткай, сфоткай меня!», — вскликивает его спутница и начинает позировать на фоне останков от памятника Ленину. Теперь на Украине это настоящая достопримечательность — не местного, мирового масштаба. «Это они решили что, на память оставить?»,-мацает пожилая женщина кусок мрамора, оставленный на постаменте. «Эй! С Новым годом!!», — с другой стороны монумента группа молодых парней зажгла бенгальские огни и корчит рожи в другой объектив фотокамеры. Маленькая площадь постепенно начинает заполняться людьми — здесь и украинцы, и русские. Все сначала обходят вокруг мертвый монумент, а потом, сдавливая рот в тугой улыбке, растерянно смотрят в цифровые камеры.

Вот группа пожилых людей на фоне пустоты ставит друг другу рожки, вот молодежь в синих париках и новогодних шапках громко смеется и шутит, вот украинская семья стоит возле памятника — они не фотографируются — задумчиво смотрят по сторонам, иногда вздыхая. Вокруг цилиндра бегает мальчишка лет десяти в маске Гая Фокса, католика, который направлял свои действия против протестантов. Белая маска с черными глазами и завитком бороды стала неким символом оппозиции. «Ну шо, — кричит он родителям, издалека, с хитринкой улыбаясь, — идим до Бэркута?». В неглубокую яму из мятой плитки падает один из позирующих для фотографии на память. «Черт!»,-злится он, отряхивая пыльные ботинки от завядших гвоздик, мятая кучка которых гниет в яме у снесенного памятника.

Ул. Михаила Грушевского, начало баррикад

Широкая дорога закрыта для проезда стеной досок, пакетов с песком и мусором. Именно здесь, на улице Михаила Грушевского можно увидеть первые палатки оппозиции. У печки-буржуйки греет руки молодая корткостриженная девушка, закутанная в украинский флаг. «Смотри, шо це такое!», — кричит маленький мальчишка в желтой шапке пампоном и несется в сторону большого скопления людей. «Мама, цэ же Янукович?». На территории протеста сюрприз к Новому году — на центральной улице установили инсталляцию — теперь каждый может судить президента Украины, сидящего в клетке на золотом унитазе. Януковичу в тюремной робе, закованного в цепи, хотят вынести наказание десятки людей — у судейского стола рядом с клеткой собралась целая очередь. Особенно радуются женщины — завидев издалека инсталляцию, они заливисто смеются, тыкая пальцем в президента. «Есть, значит, божий суд!», — говорит старик, смотря на то, как дети самых разных возрастов одевают на себя судебные плащи и фотографируются довольные рядом с клеткой. «Да у нас судей самих судить надо!», — отвечает на реплику бабушка в розовом пуховом платке, и, топорщась от холода и ноющих суставов, топает ближе к клетке. Издалека доносится под гитару «Скованные одной цепью, связанные одной целью.».

На инсталляцию долго смотрят двое неприметных мужчин. «Вообще не похоже, — говорит тихо один из них, — американцы такие бабки вкладывают, могли и что получше сделать». Из-за большого скопления людей у судейского стола ломается одно из черных кресел. «Оо, шо творится! Ты видел, видел? Как вон сделали, это ж Янукович в клетке на унитазе!» — пожилая женщина тянет к инсталляции своего мужа, крепкого мужчину лет семидесяти в черной большой папахе. «Видел!, — вырывает тот руку и спешит прочь от пластикового народного суда. „Иди же, я тебя сфотогрфирую, шо ты!“ — не унимается пожилая женщина, догоняя мужа, — или може ты трус? А? Трус шо ли?» «Трус», — сердито бурчит мужчина и резким шагом направляется в сторону Майдана. Где-то вдалеке гремит короткий пронзительный взрыв. На секунду — пауза — повороты головы — едва уловимый испуг. «Шо вы, это ж хлопушка, — смеется парень в черной маске и штанах фасона милитари, — з НовIм РIком!»

Дом профсоюзов

Прямо у захваченного Дома профсоюзов установили сцену — немолодой музыкант в армейских ботинках голосит под электрогитару песню многими любимых на Майдане «Сплинов»: «Выхода нет, ключ поверни и полетели, выхода нет…» Закулисье на этом концерте — мусор, сломанные стулья и замерзсшие парни в масках. На входе черным маркером надпись — «мисто революцi». Здесь огромная очередь — все хотят попасть внутрь. Парни снова в масках проверяют паспорта — пускают и с «российским и с французским».

Стены выкрашены в светло-синий — такими бывают роддома, психлечебницы и вокзалы. Прямо у тяжелых дверей на стульях сидят старики — греются у работающих батарей. Здесь — сотни надписей и наклеек, про Якуновича, Европу, свободу, Путина. Все фотографируются на лестнице, ведущей к главному залу. На втором этаже стоит стол — старые новогодние игрушки, Библия и надпись — «iграшки не красти, тi же не Янукович!». Повсюду развешены детские рисунки, над которыми прямо на полу спят люди — в основном это пожилые мужчины без обуви, уткнувшинеся лицами в пол. Среди них только одна женщина — лет 65-ти в синей куртке и обмотанными тряпками ногами склонила голову на деревянную подставку у окна. На фоне спящих фотографируются люди, шумно, пахнет гнилью, лекарствами. Молодой турок пинает большой футбольный мяч, установленный в центре залы. Среди бумажек и рисунков, висящих над спящими — плохо отпечатанный портрет Иисуса. Из глубины комнат доносятся обвалакивающие звуки фортепианной партии…

В главном зале за белым фортепиано — девушка в национальном костюме с длинными русыми волосами усердно подбирает какую-то мелодию. Потом встает и начинает петь акапелло: «Наша земля -это райский заповедник!» Потом садится и вновь начинает играть — теперь что-то из Рахманинова. По залу блуждают люди. Молодая девушка из украинской провинции громко рассказывает о том, каких усилий ей стоило приехать в Киев на Новый год. «Я стипендию два месяца копила, а потом в огромной очереди за билетом стояла. Сюда ведь со всех областей едут на праздники! Кстати, сфотографируйте меня у елочки!» Девушка подбегает к тощей елке в центре зала Верховной рады и выставляет вверх большой палец. Откуда-то выходят казаки и начинают позировать для фотокамер. По углам расселись мужики в стертые куртках и что-то усердно жуют, трогая грязными пальцами свои обветренные красные лица. За столом, расписаном лозунгами лежит белая каска с надписью «свобода». Здесь же, с наехавшими на лица шапками в измазанных куртках без обуви спят двое — мужчина и женщина. Переливаются рахмановские ноты, эхом звеня в закрытых темных комнатах власти…

Майдан Незалежности

«Группа безопасности! Разойтись!!» — кричит паренек, пробиваясь через гущу толпы. У большой сцене на Майдане собрались тысячи людей. Кто-то фотаграфируется, протягивая вверх над толпой маленький смартфон, кто-то скандирует: «Слава Украине!» Десятки голосов тут же подтягивают: «Героям слава!» На широком экране транслируют новогодние поздравления от известных ведущих и артистов. До Нового года-3 минуты. «А сейчас мы попытаемся установить мировой рекорд и все вместе споем гимн Украины!» -говорят со сцены ведущие, естественно, на национальном языке. Слабый гул сбивается в слова. «Ще не вмерла Украина, ни слава ни воля!». Три. «Ще нам браття украинци усмихнеться доля! Два. «Згинуть наши вороженьки як роса на сонци!». Один. Над туманным небом сверкают зеленые огни. Сказочные узоры салюта прорезаются сквозь густую дымку. На сцене появляются Яценюк, Тягнибок, Кличко и поздравляют украинский народ «з новим роком». «Видите, салют все же пробивается через дымку. Это огни нашей надежды!»…

…

Ночь пройдет относительно спокойно. По подсчетам, рекорд по исполнению гимна так и не удалось установить, оппозиционеры будут греться у костров и есть тушенку, радостные украинцы будут фотографироваться у Януковича в клетке, пьяная молодежь будет танцевать под песни Цоя, а по украинскому телевизору будут крутить ролики с поздравлениями от посольства США.

Рано утром туман, наконец, рассеиться, и стаи черных ворон заполнят бесцветный холст холодного украинского неба. Вороны будут лететь быстро, стремительно. На юг.

Фото EPA/ ИТАР-ТАСС