Логика прекращения ссоры

Суть проблемы мнимой противоречивости и непоследовательности российской внешней политики по отношению к правительству убивших демократию на Украине и свергнувших избранного украинским народом на честных и свободных выборах президента укрофашистов и их союзников в Киеве состоит в самой природе того, что мы называем «политикой». Политика — это всегда результирующая, вектор от столкновения множества самых разных, часто противоречивых, иногда взаимоисключающих интересов, желаний, эмоций. В политике простых правильных решений не бывает, прежде всего, потому что эти решения должны представлять собой функцию от динамично меняющихся внешних условий. Но и красивых правильных решений не бывает, потому что они должны отражать всю комплексность, все причудливые изгибы реальности, перенимая уродливость таких изгибов.

В отличие от того, что про Россию и ее президента рассказывают дисциплинированные, профессиональные и хорошо оплачиваемые СМИ на Западе (а им вторят совсем уже продажные либералы и городские сумасшедшие у нас), мы совсем не автократия, у нас решения вырабатываются коллегиально, а президент только верховный арбитр при принятии сложных и ответственных решений, когда не удается добиться единодушия или согласованной позиции министерств, ведомств и всего общества в целом.

Вообще говоря, так везде — глава государства, монарх, президент — это не совсем власть, как это слово понимают политологи. Президент — это, скорее, модератор, а власть и представляет собой, и олицетворяет аппарат, истеблишмент. Вырабатывает решения, управляет именно аппарат, в котором глава государства играет роль верховного арбитра.

Говорят, что короля делает свита. И в этом смысле президент - это его команда.

Огромное количество разных, но предельно конкретных противоречий сливается в клубок, который разрешается путем не столько взаимной войны на уничтожение, сколько договоренностей и компромисса. Давно уже понятно, что проще и дешевле найти какой-нибудь приемлемый компромисс, чем биться до конца.

На Украине же перед российским внешнеполитическим и дипломатическим истеблишментом встал очень сложный выбор. Дело в том, что российский частный капитал (и не только частный — многие верфи у нас принадлежат Объединенной судостроительной компании, а на Украине развита судостроительная промышленность, Ростехнологии, авиационная и оборонная промышленность, машиностроение) предпочли договориться с киевской фашистской сволочью, сжигавшей людей заживо в Одессе и на майдане, калечившей, убивающей и бросающей людей в застенки по политическим обвинениям (за считанные месяцы своего правления киевская хунта арестовала больше политических противников, чем было политзаключенных за всю 23-летнею историю независимой Украины), о том, чтобы их бизнес на Украине работал бесперебойно. Укрофашисты дали О. Дерипаске, В. Алекперову и Р. Абрамовичу, да и другим российским бизнесменам необходимые гарантии.

В Николаеве, например, где огромный и жизненно важный для «Русала» Николаевский глиноземный комбинат и две верфи из трех принадлежат русскому бизнесу, и он реально имеет решающий голос, сопротивление киевской хунте было задавлено в зародыше, а добито после одесской трагедии. Но все равно нужно бороться. Даже если шансов у нас немного. Любая политика в своем конечном итоге — это тот или иной компромисс, а условия компромисса, даже если допустить победу укрофашистов, могут быть очень разными.

Теперь на одной чаше весов для влиятельных российских олигархов — серьезный, огромный бизнес с потенциальными многомиллиардными потерями (и реальными многомиллионными уже), а на другой — необходимость смириться с укрофашистами, захватившими власть в Киеве насилием, причем киевская хунта готова давать гарантии российскому бизнесу. Выбор очевиден. Это и есть Realpolitik - отказ от использования всякой идеологии в качестве основы государственного курса. Такая политика исходит, прежде всего, из практических соображений, а не идеологических или моралистических.

Российский политистеблишмент убежден в необходимости подчинить внешнюю политику, дипломатию и государственное управление в целом интересам национального производства. «А ведь Украина — другая страна, — говорят нам, — там другие обычаи („яка страна, така и влада“) — если мы хотим, чтобы они не лезли в наши дела, нужно ли нам вмешиваться в их?»

Мотивацию российских олигархов и их лоббистов в правительстве понять можно. Ее принять трудно, особенно, когда смотришь в глаза выжившим в руках обезумевшего фашистского зверья на майдане, например, секретаря Львовского горкома КПУ Ростислава Василько.

И мало у кого в России есть такие лоббистские возможности, как у «Русала», «Миллхауз» или «Лукойла». И Федерация их голос, наложившийся на стремление прогазпромовских политиков к соглашению с евро-спонсорами киевского майдана (газ нужно продавать!), слышит.

Их логика понятна, но принять ее сложно. И всему есть предел.

Очень большая беда пришла к нашим братьям на Украине — фашистский террор, который осуществляют нелюди с Евромайдана, но нужно помнить: украинский народ не виноват. Его просто запугали насилием, а затем оболванили телевидением, работающим откровенно по геббельсовским лекалам — массовостью лжи. Я только что вернулся из отпуска, и в Шарм-аш-Шейхе политспоров с украинцами у нас не было. «Нас с вами хотят поссорить», — мрачно говорили нетрезвые харьковчане, что-то смачно добавляя про «рагулей», захвативших власть в Киеве, и совсем уж злобное про украинских «хозяев жизни»… Но с точки зрения знания реальных фактов — им СМИ вообще ничего не сообщают. Имени Ростислава Василько, например, или про корсуньскую трагедию они просто не знают. Им эти имена и места ничего не говорят. Про одесский холокост в Доме профсоюзов они очень смутно представляют фактуру. Просто здравый смысл и жизненный опыт украинцам подсказывает: их хотят поссорить с русскими…

30 тысяч хорошо организованных и проплаченных фашистских штурмовиков с майдана сформировали правительство хунты и подмяли под себя коррумпированных силовиков, чтобы проводить политику олигархов, направленную против коренных интересов трудящихся и обездоленных, сократив в два раза социальные пособия, обвалив курс гривны, подняв цена на продукты наполовину, а на лекарства — в полтора раза (при этом валютные цены на шикарные автомобили и люксовые квартиры на Украине снижаются). Они стали запугивать народ, демонстративно, безнаказанно избивая и убивая людей (украинская прокуратура и дипломатия уже открыто говорит, что не собирается расследовать убийства сторонников демократии и противников захватившей власть насилием хунты), а осмелившихся возразить бросая в тюрьмы. Переворот прошел против воли украинского народа — его страхом и геббельсовской ложью лишили возможности сопротивляться.

Бизнес, народное хозяйство — это очень важно. Но это не единственная, и даже не самая важная вещь в человеческом существовании. Украинцы нам не враги. Украинцы нам братья, попавшие в очень большую беду. Мы должны им помочь.

Фото: ИТАР-ТАСС/ EPA