Шаги будущего

Я познакомился с Андреем Бычковым, когда мы с Машей приехали из эмиграции. Это была одна из самых замечательных встреч после приезда. И я был автором предисловия к его удивительному роману «Дипендра». Потом мы продолжали дружбу. А сейчас появился его новый роман. Вы знаете, в чем состоит загадка современного мира с точки зрения литературы, то есть как выразить все то, что мы сейчас имеем, а скорее то, что сейчас приближается? Исторически приближается время самых разнообразных необычных явлений, которые могут перевернуть человеческую жизнь до такой степени, что лет через 100 — 200 современный человек, если попадет в то время, то он будет в таком же диком удивлении, как крестьянин восемнадцатого века, который попал бы в наше время. Я имею ввиду не столько технологию, сколько именно изменения в человеке, изменение в природе. Речь идет, скажем, о продлении человеческой жизни, одновременно о катаклизмах природных, которые могут привести к переселению народов… Я говорю о том, что изменения, видимо, будут носить, так сказать, сюрреальный характер. Я уже не говорю о возможном в более отдаленном будущем возвращении богов. Все это описано уже в древних рукописях. И часть этих предсказаний уже сбылась. А другой части еще предстоит, но точные сроки неизвестны.

Одно из таких существенных предсказаний, которые сбылись — в них говорится, что наступит время (это написано за несколько тысячелетий до Рождества Христова), когда человек будет летать на железных птицах, дела его будут злы и он отойдет от религии. Это — элементарно — и есть наше время.

Итак, что может сказать литература и писатель, который чувствует приближение нового тысячелетия с его гигантскими изменениями и вместе с тем с абсолютно инертной массой людей? Потому, что общество потребления совершило такой гигантский переворот, который не удалось совершить даже великим философам. Я имею ввиду такую дикую прикрепленность к низшим формам нашей земной реальности и ощущение того, что этот мир и эта жизнь есть единственное. Когда вы видите во всем мире огромные толпы людей в супермаркетах и на улицах, причем это настолько обыденно, то возникает внутреннее ощущение, что человек потерял сам себя, потерял свою душу и, как в муравейнике бродит по этим гигантским городам. Удивительно, что, например, в России это не совсем так.

Итак, что же может противостоять или, вернее, что может изобразить художник сейчас, когда тотальные изменения еще не наступили, но они уже чувствуются? На мой взгляд, Бычков именно в своей книге о пророке совершил это деяние, т.е. попытался изобразить — настолько он чувствует это движение нового тысячелетия. Во-первых, изобразить в языке, в смещениях языка ту наступающую реальность, которая будет торжествовать в новом тысячелетии. Западные наблюдатели пишут о том, что в русском человеке, в его сознании есть некий второй этаж, в котором может происходить все, что угодно, и в то же время такие простые, но важные вещи, как желание узнать, во имя чего мы живем. И задавать себе такой вопрос, который обычно не задают, и это также через язык может проникать в этот второй этаж, то, что я назвал в своей философской книге «Судьба бытия» так называемая вторая реальность, параллельная реальность. Эта параллельная реальность благодаря языку, благодаря сдвигам языка видится и в книге Бычкова. И это очень важно, ведь язык это такое своего рода Божественное творение, благодаря которому существует этот мир. Ибо мир этот проявлен через язык. И для кого-то мир этот видится по-другому, если он использует расширительные возможности языка. А когда уже речь идет об ином языке, значит, мы уже на дороге к творению второй реальности; в связи с этим обратим внимание на творение Андрея Платонова. Одновременно в книге Бычкова есть и моменты постмодернизма, смеха над тем, что происходит и иронии по отношению к такой пророческой истерии, которая характерна для двадцатого и нашего века. Люди чувствуют, что что-то надвигается, и в этой тоске по лучшему обращаются и к лжепророкам, которых много, и к настоящим пророкам, к спящему пророку.

По-моему, эта книга очень актуальна, она как бы создана из нерва современности, из нерва именно сюрреальной современности вырастает такая книга, которая не говорит прямо о том, что будет в ближайшее время, а говорит о том, что чувствует сердце человека, когда из будущего надвигается нечто неизвестное. И замечательно, что при всем этом, при всей такой серьезности ситуации нашей жизни, при необыкновенной серьезности, когда разрушено все, на чем держалось человечество в прошлом, я имею ввиду религиозное сознание - оно осталось, но в разрушенном виде, это, конечно, тотальное изменение, о котором, может быть, люди общества потребления и не подозревают, а ведь это скажется особенно жутко на их посмертной судьбе. И, несмотря на изображение такого безумия в этой книге, я считаю, что эта книга очень серьезная, потому что в ней есть предчувствие сердца о том, что к нам приближается.