Александр Галицкий: «В нашей жизни мало поэзии и музыки — отсюда все наши беды»

Выступление украинского артиста в Москве нынче — большая редкость. Культурные связи между Украиной и Россией сведены к минимуму, а санкционные списки с именами деятелей культуры и искусства, которым запрещен въезд на территорию соседнего государства, блокируют возможность проведения гастролей, концертов, фестивалей — всего, что традиционно способствовало сближению и взаимообогащению культур двух братских народов.

На этом фоне глотком свежего воздуха выглядят попытки отдельных артистов и коллективов прорвать блокаду и приехать к соседям, не смотря на ограничения и преграды. Не удивительно, что в московском булгаковском доме в день, когда был заявлен творческий вечер киевлянина Александра Галицкого, яблоку негде было упасть. Чувствовалось, что разделенные политическими и карантинными ограничениями братья-славяне соскучились по общению, и что образовавшийся в межкультурном пространстве вакуум необходимо заполнять.

Александр Галицкий — молодой украинский музыкант, поэт, бард и телеведущий. В Украине он известен еще и как фронтмен рок-группы «GALITCKIY» — лауреата международных и всеукраинских музыкальных конкурсов, в частности популярного фестиваля «Таврийские игры». Все, кому приходилось бывать на концертах этого музыканта, знают, что его творчество — настоящий энергетический коктейль из чувств и эмоций, современных ритмов и ностальгических душевных мелодий. Это стихи и музыка, которые не оставляют равнодушными тех, кто соскучился по качественной музыке и настоящей поэзии. Поклонники называют Александра Галицкого одним из самых романтичных современных исполнителей, чье творчество отличает профессиональное владение поэтическим словом. Причем, поет и пишет этот автор одинаково свободно на двух языках — русском и украинском, что он и продемонстрировал в очередной раз на своем творческом вечере.

В формате живого общения музыкант исполнял свои песни, читал стихи, отвечал на вопросы зрителей. Домашняя атмосфера гостиной булгаковского дома добавила вечеру душевности и тепла. А когда Александр исполнил попурри на темы любимых русских и украинских шлягеров, зал подпевал и аплодировал стоя. В финале вечера были традиционные автографы и книга в подарок --недавно Александр Галицкий издал сборник своих стихов «На струнах души». По лицам и реакции зрителей на выступление киевлянина чувствовалось, что даже те, кто пришли на вечер случайно, скорее из любопытства, расставались с гостем Дома Булгакова, как старые друзья, взяв с него слово приезжать почаще. Ну а я не смог отпустить музыканта без интервью, чтобы расспросить, как водится, о наболевшем.

— Как живется сегодня русскоязычному автору в Украине?

— Непросто. Закон о языке существенно урезал права русскоязычных исполнителей на телевидении и радио. По сути, для него остались форматы частных вечеринок и корпоративов. Для меня не существует проблемы знания языка -- я родился на Украине, и в моем репертуаре много песен на украинском. Но я считаю огромной ошибкой отвергать вместе с русским языком огромный пласт культуры, с которой мы, украинцы, связаны кровными узами. Конечно, я продолжаю писать на русском языке, так как уверен, что рано или поздно здравый смысл восторжествует, и украинцы поймут, что обедняют себя и своих детей, отказываясь от языка Пушкина, Толстого и Достоевского.

— Почему вы выбрали для своего творческого вечера Дом Булгакова?

— Причин много. Ну, во-первых, Михаил Афанасьевич киевлянин, которого одинаково любят и на Украине, и в России. Не смотря на то, что его произведения у нас периодически попадают под санкции, запрещаются некоторые издания книг, спектакли и фильмы. Но я уверен, что для большинства украинцев Булгаков — один из любимых писателей, чьи рукописи не сгорают в огне цветных революций. Поэтому когда Литературный салон Андрея Коровина в Булгаковском доме предложил мне сделать творческий вечер, я не просто с радостью согласился, а увидел в этом определенный знак. Мне показалось, что мистический писатель, чья судьба неразрывно связана с Киевом и Москвой, поможет нам восстановить взорванные политиками мосты дружбы. И мне хотелось бы, чтобы мой творческий вечер стал одним из кирпичиков в фундамент этих мостов.

— Я знаю, что в Киеве тоже есть Дом-музей Булгакова. Не думали о том, чтобы провести такой же вечер и там?

— Сорвали с языка. Я хотел начать с презентации книги в Киевском музее Булгакова на Андреевском спуске. Но планам помешал карантин, связанный с коронавирусом. Думаю вернуться к этой идее, как только снимут ограничения. Есть большое желание еще и телевизионный проект о Булгакове снять, объединив в нем Киев и Москву. Но подробности пока опускаю. Могу только добавить, что хотелось бы написать для этого проекта песню.

— Раз уж мы затронули тему телевидения, не могу не спросить: как бард оказался на телевидении не в качестве гостя, а в роли телеведущего?

— Волею случая или промыслом божьим. Меня пригласили на кастинг ведущих утренней программы на телеканале «Киевская Русь» и я понравился руководству. Это был совершенно новый для меня опыт, хотя я привык к аудитории, к общению с людьми, но телевидение — это отдельная планета. Со своими законами, бешеным ритмом, драйвом и адреналином. Мне приходилось вставать ни свет ни заря, вести прямые эфиры, вникать в неожиданные сложные темы, учиться общению в кадре. Причем, телевидение — это скоропортящийся продукт, проекты открывались и закрывались. А потом мне предложили делать авторский цикл — «На струнах души», в котором мне пригодился весь мой предыдущий телевизионный опыт. Это был музыкальный проект в формате телевизионной гостинной, в котором я просто купался. Потому что и темы, и гости — мои коллеги музыканты, певцы, композиторы — все это мне было близко и знакомо. Мы говорили о творчестве, о судьбе, пели под гитару песни… Тогда же я начал работать еще над одним авторским проектом — «Символы веры». Мне давно хотелось снимать сюжеты о православных святынях Украины — маленьких церквях, заброшенных храмах. Руководство пошло мне навстречу, и мы сняли первый выпуск об уцелевших храмах Чернобыльской зоны. Это было невероятно интересное и счастливое время. Жаль, что длилось оно недолго.

— Почему закрыли проекты?

— Закрыли не проекты, а телеканал. Нацсовет Украины по телевидению и радиовещанию забрал у «Киевской Руси» лицензию. Это был первый попавший под репрессии популярный телевизионный канал. За ним последовали «Newsone», ZIK, «112 Украина».

— Но на этом телевидение в вашей жизни, насколько я знаю, не закончилось?

— К счастью, нет. Один из православных телеканалов предложил мне делать авторский телевизионный цикл, в котором я рассказываю о православной Украине, о ее храмах и монастырях, о людях, которые прославляют страну своим трудом во благо родной земли и во славу Господа. В нем нет политики, а есть желание рассказать всему миру о красивой и щедрой на добро стране. Возможно кто-то скажет, что я как человек творческий, идеализирую. Но мне кажется, что в нашей жизни слишком мало поэзии и музыки, и слишком много политики. Отсюда многие наши беды. Это один из немногих телевизионных проектов цель которого — объединять и созидать, а не разрушать.

— В этом проекте тоже звучат ваши песни?

— Иногда. Как музыкант, я стараюсь вплетать их в канву повествования, если это уместно. Иногда стихи и песни рождаются очень быстро, в процессе съемок. Так было в Чернобыле, когда мы снимали в зоне отчуждения заброшенные храмы. И в фильме «Символы веры» звучит эта песня. Я не могу сказать почему я тогда ее написал. Наверное, это приходит откуда-то свыше.

— А как появилась песня «Письмо деду», которую сегодня восторженно принимали на вечере?

— У этой песни особенная история. Мне предложили принять участие в международном музыкальном конкурсе к 75-летию Победы, который проходил в Москве. На него были поданы заявки из многих стран — что-то около 4 тысяч. Нужна была песня от Украины. Но поскольку сообщили мне об этом буквально в последний момент, на написание песни оставалась одна ночь. К утру она была готова. Не знаю, что помогло. Наверное, генетическая память, которая передалась мне от моего деда, рядового пехоты Войцеха Галицкого, которому я посвятил эту песню. А вскоре мне сообщили, что она была отобрана для праздничного концерта — единственная от Украины. Под символичным регистрационным номером 75. Я был на седьмом небе от радости, готовился к выступлению, но грянула пандемия и празднование отменили. Но эта песня продолжает жить. Мы сняли клип — маленькое кино, где я играю роль своего деда. Во всех своих концертах я пою эту песню.

— Я видел очень теплую реакцию на ваше выступление в Булгаковском доме. И то, как публика подпевала украинским песням. Мне кажется, такие встречи нужно продолжать. Что вы об этом думаете?

— Безусловно, такие встречи очень нужны. Мне кажется, что музыка, песня, поэзия, творчество могут сделать то, что не способны решить разного рода межгосударственные инициативы и переговоры. Если мы хотим сохранить нашу хрупкую планету, мы должны закопать топор войны, и вспомнить о том, что человек приходит в этот мир для любви и радости. И понять главное: подаренная нам богом жизнь — очень короткая штука, и глупо тратить ее на войну и вражду.