Свободная Пресса в Телеграм Свободная Пресса Вконтакте Свободная Пресса в Одноклассниках Свободная Пресса на Youtube
Культура
16 июня 2013 12:01

Восстание в Бадабере

Леонид Юзефович: вышла книга о мятеже советских пленных в Афганистане

9305

Андрей Константинов, Борис Подопригора. Если кто меня слышит. Легенда крепости Бадабер. Москва: АСТ; Санкт-Петербург: Астрель-СПб., 2013.

Один из героев романа говорит примерно следующее: «Из двух вопросов — почему и зачем, женщинам всегда легче ответить на первый».

Современным писателям — тоже, что выдает отчасти женственную природу нашего ремесла.

Мы с удовольствием отвечаем на вопросы о том, почему мы пишем, и почему делаем это так, а не иначе, но вопрос зачем считается в нашем кругу неуместным и почти неприличным. Он предполагает, что писатель может питать иллюзии относительно своей способности воздействовать на жизнь, тогда как все давно знают, что это невозможно. Влияние литературы на настоящее и будущее приближается к нулю, но остатки былой власти над прошлым она еще сохранила. Это ее последний бастион, так что Андрей Константинов и Борис Подопригора с легкостью могли бы ответить на вопрос, зачем они взялись писать огромный роман с тщательно проработанной фактурой — чтобы предложить свою версию событий в средневековой пакистанской крепости Бадабер в апреле 1985 года и сделать ее убедительной. А роман — потому что у прозы с документальной основой есть, по крайней мере, одно преимущество по сравнению с чистой документалистикой: вымышленные герои могут позволить себе больше вольностей, чем их прототипы, соответственно делаются живее и поднимают градус нашего им сочувствия.

Хорошо помню, как меня потрясло напечатанное в «Известиях» коротенькое, всего в несколько строк, и совершенно безоценочное, что для нашей прессы 1980-х годов было вещью исключительной, сообщение: в лагере, где содержались захваченные в плен в Афганистане советские солдаты и офицеры, произошло восстание, все его участники погибли в бою. Случившееся казалось тем невероятнее, что трагедия этих людей разыгралась на фоне тогдашней унылой действительности с анекдотами о чукчах и ежегодно меняющимися вождями.

Информация была без подписи, скромно стояла в самом низу газетной полосы и не содержала никаких комментариев, но все мы умели читать газеты тех лет. Я мгновенно понял: случилось нечто из ряда вон выходящее. Сам факт, что в лагерях моджахедов имеются наши пленные, обсуждался исключительно шепотом, считалось, что их нет и быть не должно, и вдруг — восстание. Отсюда скупость этой информации, написанной безлично-казенным языком, абсолютно безэмоциональной, но взволновавшей, как потом выяснилось, тысячи людей. В том числе военных переводчиков Константинова и Подопригору.

Первый, востоковед-арабист, служил тогда в Йемене, второй — в Афганистане. Мир, описанный в романе, обоим знаком не понаслышке, иначе и мы бы не узнали, что в пустыне перед выходом на задание разведчику нужно поменьше пить, чтобы реже мочиться, а то на запах мочи, пусть даже мгновенно высохшей на центральноазиатской или аравийской жаре, потом приходят шакалы — они разрывают в таких местах песок, и эти раскопки становятся ориентиром для противника.

Спустя четверть века, решив воссоздать причины и ход бадаберского восстания, соавторы, по их собственному признанию, использовали две сотни письменных источников на четырех языках и многочисленные устные свидетельства, но достоверных фактов оказалось немного.

Они перечислены в послесловии к роману:

«Факт первый: рано утром 27 апреля 1985 года советский пост радиоперехвата зафиксировал диалог пакистанского вертолетчика со своей базой. Из перехвата следовало, что в районе средневековой крепости Бадабер шел ожесточенный бой. Через несколько суток масштаб событий подтвердило участие в них более тысячи человек: сотен моджахедов, а также до батальона вооруженных сил Пакистана с бронетехникой, артиллерией и вертолетами. На фоне последующих обращений советских властей Исламабад пытался скрыть любую информацию о случившемся, вплоть до изъятия тиража местной газеты, опубликовавшей материал, сколько-нибудь проясняющий существо дела…

Факт второй: с начала Афганской войны в лагере Бадабер содержались плененные на территории Афганистана военнослужащие Советской армии и правительственных войск ДРА. В последние дни апреля 1985 года в лагерной тюрьме могли находиться до 55 узников — советских и афганцев. Причастность пленных шурави к бадаберским событиям позднее подтвердил Раббани, один из лидеров моджахедов. По суммированным оценкам, одновременно с восставшими погибли около 200 афганских моджахедов, пакистанцев и иностранных советников. Не менее влиятельный союзник-конкурент Раббани — Хекматияр, уже 29 апреля издал приказ «впредь русских в плен не брать».

До сих пор нет ответа на многие вопросы, касающиеся бадаберского восстания. Было оно подготовленным или стихийным? Кто являлся его руководителем? Как объяснить, что за двадцать семь с лишним лет ни одна официальная инстанция СССР и Российской Федерации не провела исчерпывающего тему расследования?

Константинов и Подопригора выстроили свою версию событий, учитывающую общепризнанные факты, но часто трактующие их по-новому. Скажем, вывод об «осмысленности действий наших военнопленных» подкрепляется тем обстоятельством, что не случайно, видимо, восстание началось после доставки в лагерь крупной партии боеприпасов и как раз во время пятничной вечерней молитвы.

Однако версия Константинова и Подопригоры — художественная. Авторы скрестили авантюрный роман, основанный на историческом материале, с классическим романом воспитания. История жизни главного героя Бориса Глинского, военного переводчика, как и его создатели, выпускника ВИИЯ (Военный институт иностранных языков), с особой миссией заброшенного ГРУ в Бадабер и возглавившего мятеж тамошних узников, занимает едва ли не две трети повествования. Это выводит роман за пределы коммерческого жанра, зато герой приобретает убедительность и весомость, как шахматная фигура с залитым в донце свинцом.

Помню, как в 1972 году, когда Советская армия переходила на пятидневную рабочую неделю для офицеров, замполит нашего полка объяснял это тем, что офицеры активнее, чем прочие советские люди, воспитывают своих детей в духе преданности делу КПСС, поэтому пятидневка позволит им проводить с детьми больше времени и будет способствовать их воспитанию в указанном духе. На самом деле эти полковничьи сыновья и капитанские дочки вовсе не отличались какой-то особой идеологической устойчивостью. Зато они небанально соединяли в себе свойственное их отцам чувство долга с интеллигентностью, нередкой в офицерском сословии послевоенных лет. Эти дети выделялись своеобразным идеализмом, поскольку вырастали в атмосфере военных городков с их закрытостью и строгими правилами порядочности. Среди моих друзей и чудесных девушек моей юности многие были офицерскими детьми, и в 1990-е они с их наивными представлениями о должном оказались среди самых уязвимых.

«Если кто меня слышит» — еще и книга о слабости советского супермена, скованного усвоенными с детства представлениями о той идеальной роли, которую должна играть в мире первая страна победившего социализма и ее представители. Их противники смотрели на вещи куда более прагматически.

Глинский — типичный военный интеллигент эпохи заката СССР. Мне кажется, таких больше нет. При поступлении в высшее военное училище никто из нынешних абитуриентов уже не напишет вступительное сочинение в стихах, как в начале 1980-х сделал один из моих пермских школьных выпускников. Зато Глинский вполне мог это сделать. Его отец — офицер, позднее генерал, связанный с космическими проектами, мать — хирург. Один из влиятельнейших политиков современной России родился в семье будущего генерала и редактора издательства детской литературы, но он и ему подобные — последние из могикан. Интеллигенты и вояки разошлись по своим тусовкам, с каждым десятилетием между ними становится все меньше общего.

В романе цитируется Вергилий: «Выбирая богов, выбираешь судьбу».

Константинов и Подопригора выбрали своим богом не жестокую правду времени, а правду романтизированную, в итоге судьба романа может оказаться сложной: одних читателей оттолкнет его неспешная и дотошная реалистичность, других — невероятные, как в фольклоре, пересечения судеб и некоторый налет условности. Недаром в подзаголовке романа присутствует слово легенда.

Здесь нет ничего о том лицемерии, которое подточило жизненные силы советской империи.

Здесь правы те, кто сражается и рискует жизнью, а омерзительны тюремщики, забывшие о своей единой с узниками человеческой природе, и политики, делающие свою игру на крови.

Здесь Запад есть Запад, Восток есть Восток, но погибшие в честном бою имеют право на уважение и память, на какой бы стороне они не сражались.

Здесь Глинский до конца жизни помнит зеленые, навыкате, глаза смертельно раненного в стычке с советской разведгруппой западного или израильского военного инструктора, которого ему пришлось пристрелить. И позже, во время восстания, говорит пришедшему к нему на переговоры американскому советнику: «Запомните: парень с большими еврейскими глазами… Он был кем-то из западников… в июне прошлого года сопровождал ящик со стингером… Он не пропал без вести и не был захвачен… Он погиб в бою. Возможно, тело осталось непогребенным… в брошенном кишлаке в восьми милях от Шахджоя, в Милтанайском ущелье…»

Изумленный советник спрашивает: «Зачем вы мне об этом рассказываете?»

«Моя семья должна знать не меньше», — отвечает Глинский.

Однако родителям сообщают, что их сын погиб в авиакатастрофе: «Его символические останки (на самом деле просто ташкентская земля) были доставлены в Москву и в тот же день захоронены на Троекуровском кладбище».

Марко Поло писал, что в северных странах звуки человеческих голосов застывают на морозе, а весной оттаивают и сами собой вновь начинают звучать в воздухе. Константинов и Подопригора донесли до нас оттаявшие голоса участников афганской войны, и я верю им, потому что авторы, в сущности, рассматривают вариант собственной жизни: при ином стечении обстоятельств оба они могли оказаться на месте своего любимого героя.

Последние новости
Цитаты
Дмитрий Аграновский

Российский адвокат, публицист, политический деятель

Алексей Гривач

Заместитель директора Фонда национальной энергетической безопасности

В эфире СП-ТВ
Новости Жэньминь Жибао
В эфире СП-ТВ
Фото
Цифры дня