Монологи М. Делягина: Цена статистики относительно пропаганды

Доля расходов на питание в потребительских расходах населения — надежный индикатор бедности: чем выше эта доля, тем беднее люди. Соответственно, сопоставление этой доли в различных регионах России позволяет четко определить, где люди живут беднее, а где — богаче. Это интересно, так как прямой учет затруднен занижением инфляции, высокой долей теневых заработков и утаиванием населения части своих доходов.

Регионов с высоким благосостоянием (доля расходов на питание отчетливо ниже среднероссийских 29,1%) в России лишь 3: Москва, совершенно неожиданно оказавшийся в этой категории Хабаровский край и Ханты-Мансийский АО.

Регионов с относительно высоким благосостоянием в России лишь 16, включая такой считающийся бедным, как Бурятия.

Средний уровень благосостояния наблюдался лишь в 28 регионах России, включая такие считающиеся бедными, как Чечня, Северная Осетия, Тыва, Хакасия, Амурская и Сахалинская области и Еврейская АО, а также в таких считающихся богатыми, как Санкт-Петебург, Московская область и Ямало-Ненецкий АО.

Регионов с относительно низким благосостоянием в России 14, включая такие считающиеся богатыми, как Ленинградская, Новосибирская и Ростовская области.

Наконец, регионов с низким благосостоянием (доля расходов на питание превышает 34,1%) в России 22, причем среди них выделяются 7 откровенно нищих региона с долей расходов выше 38,1%: это Рязанская область (38.2%), Кабардино-Балкария и Тульская область (по 39.0%), Калмыкия (41.2%), Ивановская область (42.2%), Дагестан (48.8%) и Ингушетия (61,6%). Особенно бросается в глаза колоссальный разрыв в благосостоянии между Ингушетией и весьма близкой к ней по ряду показателей — и, в конце концов, просто соседней — Чечней.

Таким образом, налицо крайняя асимметрия условий жизни в России. Средний уровень жизни наблюдается в 22 регионах. Относительно богатых и относительно бедных примерно поровну — 16 и 14 соответственно. Но регионов с высоким уровнем благосостояния лишь 3 (а с очень высоким уровнем нет вовсе). А с очень низким — целых 22, причем в 7 из них (включая промышленно развитые Рязанскую и Тульскую области, что можно объяснить проявившимся эффектом кризиса и крайне низким качеством регионального управления) господствует относительная нищета.

Это свидетельствует об исключительной неблагоприятности современного социального положения нашей страны, которую россияне в значительной степени не осознают.

Правда, с другой стороны, данные Фонда «Общественное мнение» (ФОМ) показывают, что население России практически не заметило сентябрьской остановки инфляции и существенного снижения цен на минимальный набор продовольственных товаров.

Доля россиян, считающая, что за прошлый месяц цены выросли очень сильно, была максимальной в феврале и марте, когда составляла 62%, а затем плавно снижалась до 36% в августе. В конце сентября она выросла до 39%. Доля считающих, что цены за последний месяц выросли умеренно, плавно увеличивалась с 22% в феврале до 33% в конце августа; в конце сентября она составила 32%.

Доля людей, чья точка зрения близка или совпадает с официальной статистикой (то есть, кто полагает, что цены выросли незначительно либо вовсе не выросли) в конце августа составляла 13%, а в конце сентября упала почти в полтора раза, до 9%.

Доля россиян, считающих, что в прошлый месяц цены росли быстрее, чем в предыдущем месяце, выросла с 29% в конце августа до 35% в конце сентября. Доля считающих, что рост цен шел прежними темпами, сократилась с 41 до 36%, доля полагающих, что цены росли медленнее, осталась на уровне 5%. Удельный вес полагающих, что цены не изменились, снизился с 7% в августе (когда это было неверно) до 4% в сентябре (когда это было правильно), а полагающих, что цены снизились, не было вовсе.

Это несовпадение мнений с официальной статистикой тем более странно, что динамика цен исключительно важна для россиян: 46% говорят о том, что она оказывает «очень сильное», а 40% - «сильное» влияние на семейный бюджет. Лишь 8% называет это влияние «незначительным», а в полной свободе от роста цен признается лишь 2% населения.

При этом, несмотря на официальную стабильность цен, в обществе доминируют пессимистические настроения. Доля ожидающих в ближайшие 1−2 месяца ускорения роста цен выросла за сентябрь с 17 до 22%. Полагающих, что цены будут расти по-прежнему, — незначительно сократилась с 44 до 43%. Доля ожидающих замедления роста цен снизилась с 5 до 4%. А верящих, что цены снизятся, осталась на уровне 4%.

Таким образом, россияне решительно расходятся во взглядах на свое текущее положение с официальной статистикой, а на свое будущее — с официальной пропагандой.

Возможно, это связано с занижением показателей официального роста цен, возможно — с глубокой бедностью, в которую ввергнуты россияне. Однако, их позиция является важным и, как представляется, не замечаемым государством фактором развития отечественной экономики.

Михаил Делягин — директор Института проблем глобализации, д.э.н.